Закон Мерфи. Том 2
Шрифт:
Я опустил глаза и тихо признался:
– Вообще я думал, что это будет Макс. Но, как видишь, в людях я разбираюсь намного хуже, чем в гептаподах.
Улыбка вышла кривоватая и беспомощная: несмотря на то, что я храбрился, и отстранение от должности, и предательство без пяти минут заместительницы по-прежнему отдавались глухой болью в глубине души. Тайвин понимающе кивнул и продолжил на меня испытующе смотреть.
– Ну не сверли ты меня взглядом, боюсь я ошибиться. Пока думаю в сторону новенького, Мартина, он самый потенциально талантливый.
– Мартин, Мартин… А, это которого ты из десантуры
Я утвердительно кивнул и продолжил:
– Ви тоже мне нравится, она упертая. Но ей надо сначала дать с Красным и делами сердечными разобраться, а потом уже про работу думать. Может, мы двух оперативников не приобретем, а лишимся, кто их знает. А из старичков… Может, Вик?
Тайвин с досадой покачал головой:
– Слишком он у тебя… творческий. Для такого рода личностей характерна духовная сумятица и эмоциональные качели, из него руководитель оперативного отдела, как из меня – гриб. А насчет Ви… тебя не смущает, что она может в любой момент уйти в декрет?
Я хихикнул.
– Тайвин – гриб! Почему гриб? Но я запомню, и не надейся. Будешь Мухоморчик, ты у нас личность яркая и ядовитая.
– Что первое в голову пришло. Я тебе уши оборву, только посмей на меня прозвища навешивать. И в нос дам.
Я немедленно восхитился.
– Так ты сам себя с грибом сравнил, я-то тут причем. А ты умеешь?
– А то, – снисходительно глянул на меня гений. – С двумя старшими сестрами, от которых младшего брата надо отбивать, пожил бы, и не такому бы научился.
– Ясно, – улыбнулся я. – Не хочешь быть Мухоморчиком, обзову Бледной поганкой. О, придумал! Желчный гриб! Да ладно, ладно, не шипи, не буду обзываться. А насчет декрета… В декрет может кто угодно уйти, сейчас бы в середине двадцать третьего века мам и пап по декретному признаку делить. Справимся.
– И все равно. – Перестав на меня злиться, Тайвин упорно гнул свою линию. – Вот тянет же тебя на всяких обиженных. Скорпикору прикормил, девочку у гептаподов изъял, астродесантников на пряник приманиваешь, сотрудника охранного агентства зачем-то суккубами совратил. А если не подойдут?
– Если не подойдут или откажутся – тогда Берц, – пожал плечами я. – Очевидно же. Я там письмо написал, попросил его пока на командование поставить, а там мы бы разобрались.
– Письмо? Письмо – это хорошо, может, у Андервуда что-то шевельнется в том месте, где совести положено расти. Берц будет против, – вздохнул гений. – Да, проблемка.
– Да почему вдруг? Я вообще считаю, что несправедливо занимаю его место.
Я и правда так считал, и по сию пору.
– Ты сам прекрасно знаешь, – мягко сказал Тайвин. – Роман – великолепный первопроходец, отличный боец и командир. Для военных. Но он не лидер для оперативников Корпуса. Со временем я думаю, он возглавит собственное военное подразделение, близкое к тебе, зачем такой талант на побегушках держать. Но он – не ты. И тобой не станет. Вернемся к нашим баранам, то есть, потенциальным работодателям.
– Угу. Вот ты говоришь, криминал меня не волнует. Волнует, конечно. Только я его представителей еще ни разу в жизни в глаза не видел, если не считать Алана и школьных торговцев легкой наркотой. И с Макс тоже… концов полиция так и не нашла никаких. Эх, аналитиков бы сюда, жаль, что я – не Ан, а ты – не Чингиз, – посетовал я, чувствуя глубокую признательность другу за теплые слова и веру в меня. Сам я так в себя не верил, как окружающие. – Но могу предположить, что потребовались мы оба по вполне прямому назначению – разведывать и изучать.
– Седьмой, – хором сказали мы и переглянулись. Такого поворота, признаться, мы точно не ожидали.
Небольшие перегрузки сменились мягким толчком и тишиной. Ремни с тела с тихим шелестом втянулись внутрь кресел обратно, а вот фиксаторы с конечностей, естественно, нет. Я склонился к подлокотнику и сладострастно почесал нос.
– Что, продолжения захотелось? – съехидничал Тайвин.
– Боже упаси, – меня передернуло. – Может, недели через две-три, точно не раньше.
– Смотри мне.
– Куда?
– На себя.
– Да смотрю. Чувствую себя в глубоком андеграунде.
– Скорее им самим пребываешь, пьянь.
– Кто б говорил, ядовитая ты зараза.
За безобидной перепалкой мы тщательно друг от друга скрывали волнение и чувство ожидания грядущих неприятностей. Переборка двери отъехала в сторону, в пассажирский отсек просочилось пятеро крепких мужиков с иглометами наизготовку, окруживших нас по периметру.
Пока охрана подпирала стены и дверь, я, склонив голову, беззастенчиво разглядывал их экипировку и внешний вид. Боевые экзокостюмы, со встроенным, но не активированным режимом хамелеона, иглометы новейшей модели, на запястьях – гибкие смарты, последний писк моды. Лица у всех суровые и непреклонные, и с едва уловимым налетом причастности к общему делу, которое бывает у людей, давно и плотно состоящих в клубах по интересам. Я, например, как-то на спор в компании узнавал представителей военных структур и близких к ним профессий, врачей и педагогов, и ошибся лишь один раз. Наверное, и у нас постепенно появляется эдакий налет профессиональной деформации, вот только у этих чувствуется жесткость что ли, даже жестокость.
– В бандах дисциплина и иерархия похлеще, чем в военной части с самой дедовской дедовщиной, – глубокомысленно изрек я в пространство, припомнив прочитанные по работе давным-давно статьи о психологическом портрете человека, состоящего в преступной группировке. Пространство никак не отреагировало, чего я, признаться, и не ждал. Тайвин дернулся, но промолчал – видимо, хотел предупредить, чтобы я не нарывался.
В двери показался знакомый силуэт – там стоял, не к ночи будь помянут, Алан собственной персоной в глухом деловом костюме с воротником-стойкой на восточный манер. Помнится, после того, как я изгнал «Апостол» с Шестого, но Алану дал шанс, синдикат на меня здорово обиделся. Видимо, как и сам Алан.
– Ба, какие лица! – обрадованно воскликнул я. – Извините, мы не при параде.
– Я чувствую, – вместо приветствия поморщился человек-невозмутимость. – Хорошо посидели?
– Просто отлично, – обтекаемо ответил я и поинтересовался: – Чем обязаны?
– Приглашаю вас на прогулку в одно крайне любопытное место, – Алан заложил руки за спину, принял устойчивую позу и, никуда не торопясь, начал рассказывать. – После того, как вы имели неосторожность пресечь деятельность синдиката «Апостол» в колонии Шестого мира…