Закон перемен
Шрифт:
Диего присвистнул.
«Героический парень! Так что же, мы теперь будем сидеть и ждать, пока не прилетим?»
Чужанин, скалой торчащий в гуще «зарослей», скользнул по «льду» пола к стене зала и растворился в ней без следа.
«А он орилоуну не создает дискомфорта?»
«Они родственники в каком-то смысле, так что за него не беспокойся. А нам лучше посидеть тихо».
Все расселись по креслам, замолчали. Хотя через некоторое время Диего сказал:
«Все-таки хорошо бы видеть, куда мы летим…»
Не успел он закончить,
Оказывается, они уже стартовали, хотя пассажиры никаких ощущений при этом не испытали. Далеко внизу, слева от кресел, на фоне редкого бисера звезд светился белесый шарик Орилоуха, справа сверкала, как бриллиант, центральная звезда системы, и все это плавно уменьшалось в размерах, уходило назад, пока за считаные минуты планета и ее солнце не стали такими же искрами, как и звезды Галактики.
«Идем шпугом, – сказал Диего. – Оказывается, орилоуны тоже умеют ходить с двойным ускорением, как наши спейсеры».
И снова, будто отреагировав на его слова, стали прозрачными стены зала и потолок. Со всех сторон люди в креслах были теперь объяты тьмой космоса. Стал виден Млечный Путь, но не так, как с Земли. Орилоух был расположен, во-первых, ближе к ядру Галактики и как бы над ее плоскостью, а во-вторых, в другом спиральном рукаве. Хорошо было видно, что это действительно спираль.
Над головой слабо светилось скопление галактик Волосы Вероники, левее – горели облака света в Треугольнике, правее и под ногами сияли цепочки далеких галактик в Персее и Геркулесе, а еще дальше чернел абсолютный провал без единого лучика света – войд, гигантская, в миллионы парсеков, ячейка пространства, свободная от звезд и их скоплений, оконтуренная со всех сторон волокнами галактических скоплений.
Люди, знавшие толк в красоте и гармонии, созерцали бы эту волшебную, хотя и достаточно привычную, картину долго, если бы не старт орилоуна. Спейсер изменил ориентацию, замер на мгновение, задрожав, как бьющий копытом в нетерпении рысак, и рванулся вперед со всевозрастающей скоростью.
«Поздравляю, стармены, – сказал Грехов с рассеянным видом. – Он решил показать нам все эффекты хода на сверхсвете. Видимо, понравились мы орилоуну. Когда меня транспортировали внутри «призрака», я ничего не увидел».
«Это значит, что орилоуны овладели «штриховой» сверткой измерений, – сказал Ян Тот. – Кстати, Габриэль, а лемоиды случайно не родственники орилоунов? Вы ведь в курсе, что возле нагуалей сначала появились лемоиды, а движутся они тоже в манере «струнного штриха».
«Лемоиды не имеют к орилоунам ни малейшего отношения. По одной из версий это всего-навсего пузыри иного вакуума, макроквантовые флуктуации глюонного поля вблизи нагуалей. И разума в их поведении не больше, чем в горении костра».
«А есть и другие версии?»
«Есть объективная реальность… не допускающая таких эффектов в нашей метавселенной».
«Так что же, лемоиды… не существуют?»
Грехов не ответил, закрыв глаза.
Ян Тот хмыкнул, переглянулся со Ставром, которого тоже заинтересовали намеки Габриэля.
«Жаль, я не начал этого разговора раньше. Надобно проверить кое-что… Габриэль, а горынычи – тоже фантомы?»
Грехов открыл глаза, в которых туманилась неизбывная печаль.
«Файвер, ты все понимаешь с ходу, а с проверкой потерпи до возвращения».
Тот кивнул и, не отвечая на недоуменный взгляд соседа, ушел в свои мысли. Ставр не решился переспрашивать его, хотя ничего в диалоге Яна и Грехова не понял.
«А все-таки вы не ответили, – сказал Диего Вирт. – Мы не наткнемся на нагуаль, как лайнер «Баальбек»?»
«Думаю, что орилоун знает, как обойти нагуаль. А если нет, значит, не повезет».
«Ну спасибо, отец родной, – фыркнул Диего. – Утешил!»
Орилоунский спейсер продолжал пожирать пространство, набирая скорость небывалыми темпами, и уже начали сказываться эффекты подхода, а потом и пересечения границы скорости света.
Сзади звезды поредели и покраснели, впереди сгустились и поголубели. Затем сзади небо стало черным, а впереди все звезды собрались в один гигантский рой, все увеличивающийся по мере того, как спейсер догонял кванты света, испущенного задними звездами. И наконец рой впереди стал сжиматься, сиять все ярче, пока не сжался в точку, окруженную более слабым гало. А когда скорость корабля стала почти сравнимой с бегущей «струной», произошел как бы сильнейший разряд, пространство лопнуло, разорвалось, и во все стороны прянули потоки и клочья звездного огня…
Стены зала потускнели, картина космоса, проколотого «иглой» спейсера, исчезла… чтобы через мгновение появиться снова в прежнем обличье. Корабль окружало множество неярких, но крупных, в большинстве своем красных и оранжевых звезд. Одна из них, бордово-малиновая, сияла совсем близко.
– Мы у цели, – очнулся Грехов от своих размышлений. – Шаровое скопление М13 перед вами, господа. Около шестисот холодных красных гигантов поздних классов от М до К. Прошу любить и жаловать. Ждите, нас позовут.
Ставр и Ян Тот переглянулись. Было заметно, что Тот Мудрый заинтригован, и Панкратов позавидовал его увлеченности и любопытству. Тот был исследователем до мозга костей и жил в своем мире, мире вечного зова тайны и творческого поиска.
«На таком корабле можно долететь и до границ домена», – сказал Диего Вирт дипломатично.
«Вряд ли, – возразил Ян. – Размеры домена – десять в степени миллион [20] . Для преодоления такой бездны пространства требуются другие методы преодоления линейных расстояний».
20
Имеется в виду сантиметров.