Закон подлости
Шрифт:
– Вот так просто?
Он локти на стол поставил, пальцы сцепил и уткнулся в них подбородком. На Машу смотрел. Она нервничала, была зла и на него смотрела в сильном возмущении, замешанном на бессилии.
– Детка, чего ты хочешь от меня? Или всерьёз считаешь, что меня сильно волнует, на ком племянник женится? Если не ты, будет другая. И для таких серьёзных раздумий, у него есть родители. Моё дело маленькое.
– Да, составить отвязный брачный контракт, который больше напоминает рабский договор, словно я себя в аренду ему сдаю.
– Ты мне льстишь. И я уверен, что если ты хорошо подумаешь, то обязательно найдёшь лазейку. А то и две. Посмотри его хорошенько, я оставил тебе подсказку. – Он разулыбался.
– Пошёл ты знаешь куда, со своими подсказками? Я не буду его подписывать!
– Тогда поезжай обратно, и скажи это Ане. Я, честно, уже утомился слушать твои жалобы.
Маша выдохнула, осенённая догадкой.
– Она тебе звонила? Господи, как я не догадалась? Я за порог, а она тебе звонить! Отчитаться, как всё прошло. То-то ты не особо удивился, когда у своей двери меня обнаружил!
Хвататься за голову при этом мерзавце она не стала, сумку на плечо закинула и из кабинета выскочила. Хотела дверью хлопнуть, но передумала и вместо этого Харламова обличила:
– Это ты всё! Ты всё решаешь, а не она!
– Ты мне льстишь, – повторил он громко, и заметно веселясь. – Но мне приятно!
А Маша, наконец, позволила себе хлопнуть дверью, прямо у носа переполошённой секретарши, которая, видимо, топталась всё это время под дверью кабинета шефа. На Машу глаза таращила, а та ей в сердцах сообщила:
– Вы работаете на первостатейного негодяя. Надеюсь, он хорошо вам платит!
5
Дима, как только переступил порог гостиной Тихоновых, тут же раскаялся в том, что воспринял просьбу сестры всерьёз и приехал, можно сказать, по первому её зову. Аня позвонила и потребовала его присутствия, не смотря на то, что время было вечернее и у Харламова были свои планы на этот вечер. Но её тон звучал серьёзно, и не оставлял манёвра для увиливания. И Дима знал, что когда сестра говорит с настолько каменными интонациями, что даже для её сдержанного характера явный перебор, то стоит поехать и разобраться во всём самому. Но, увидев в гостиной племянника, что расхаживал по комнате с негодующим видом, понял, в какую ловушку его заманили, но разворачиваться и бежать было поздно, сестра его заметила, и бегства не простит. Дмитрий вошёл, но счёл необходимым предупредить:
– Мне уже порядком надоела эта история.
Анна Александровна взглянула на брата с укором, а Борис посетовал:
– Даже не думал, что женить сына, это такая проблема.
– А ты, вообще, никогда не думаешь о том, что нужно ребёнку. Для тебя это мелочи, – возмутилась Анна Александровна. – Сам вырастит, сам решит свои проблемы!
– Мама, я даже мечтать не могу, чтобы ты прислушалась к отцу.
Вечер грозил затянуться. Дмитрий вздохнул, снял пиджак и небрежно кинул его на спинку кресла рядом. Уселся на диван и подтянул к себе Афанасия, потрепал того между ушами. Странно, но кот даже не предпринял попытки вырваться и убежать. Сидел и наблюдал за тем, как люди ругались друг на друга, таращил глаза и шевелил ушами. Выглядел озадаченным и заинтересованным.
– Вот и не мечтай! И спасибо матери скажи. Я все твои проблемы решала, всю твою жизнь. Можно подумать, что ты хотел заниматься плаваньем или поступать в институт. Нет, ты вспомни! Кто тебя убедил, вложил в твою голову эти мысли?
Конец ознакомительного фрагмента.