Закон семи
Шрифт:
— Чудеса, — заметила я, когда мы наконец смогли покинуть прокуратуру. — Мухин убит, кинжалы поддельные… Все еще больше запуталось. Вот что, — остановилась я, потрясенная внезапной догадкой. — Нам срочно надо встретиться с Разиным. Уверена, ему кое-что известно.
— Я тоже так считаю, — согласился Марк. — Но пока мы его беспокоить не станем.
— Почему?
— Подождем немного. У меня такое чувство, что он нас скоро удивит.
Марк не ошибся. Разин действительно вскоре удивил, но сначала удивил сам Марк. Мы пили чай в
— Ну, вот, господин Разин улетает в Гамбург, и это несмотря на кончину хозяина, которого ему положено оплакивать. Сейчас он направляется в аэропорт, заказал билет до Москвы, вылет через три часа.
— Откуда ты знаешь? — удивилась я.
Он кивнул на телефон:
— От частного детектива, которого я нанял еще несколько дней назад приглядывать за Разиным.
— Ты мне ничего не говорил о детективе, — вытаращила я глаза.
— Вот теперь говорю. Прежде чем Разин отправится в тюрьму отсиживать свой срок — и, надеюсь, немалый, — я хотел бы с ним побеседовать.
И мы помчались в аэропорт. Бросили машину на стоянке, вошли в здание, Марк набрал номер на мобильном и после короткого разговора порадовал:
— Он в баре на втором этаже.
Так и оказалось. Разин пил кофе, сидя в уголке с газетой в руках, но газета, похоже, его интересовала мало, он зорко поглядывал по сторонам и нас, безусловно, увидел. И занервничал, но продолжал сидеть в своем углу.
— Здравствуйте, — пододвинув стул мне, сказал Марк и тоже устроился за столом. Теперь Разину, приди ему охота бежать от нас сломя голову, сделать это было затруднительно. Он ничего не ответил, а Марк поинтересовался:
— Собрались отдохнуть?
— У меня друг за границей, я давно хотел его навестить, вот, выбрал время.
— Довольно неудачное, — заметила я.
— Что вы имеете в виду? А-а… Неизвестно, что теперь будет с фирмой, это так неожиданно… — В глазах его была печаль. «Неужто притворяется? — подивилась я. — Да он настоящий актер, причем весьма талантливый». — Вот я и подумал, нет смысла сдавать билет, терять деньги за бронь в гостинице… — Он взглянул на часы:
— Пожалуй, мне пора.
— Не спешите, — усмехнулся Марк. — Что хорошего в кабинете следователя? А вы туда непременно отправитесь, если не удостоите нас своим доверием.
— Кабинет следователя? Уж не посетила ли вас нелепая мысль, что я причастен к убийству? У меня, между прочим, алиби.
— Мухина вы не убивали, — кивнул Марк. — И алиби у вас действительно есть. Несколько человек по моей просьбе приглядывали за вами и вполне могут его подтвердить. Но, несмотря на это, следователь охотно бы с вами встретился. Так что, Сергей Петрович, с нами поговорите или…
— Немного времени у меня еще есть, — неуверенно заметил Сергей Петрович, косясь на Прохорова.
— Расскажите нам о кинжалах. И, по возможности, без вранья.
— Кинжалы у Мухина, — буркнул он.
— Вот и расскажите, как они к нему попали.
— Первый кинжал ему достался много лет назад. Он выиграл его в карты. У местного бандита по кличке
— А вы его просветили? — влезла я.
Разин взглянул сурово, а Марк спросил:
— Как вы с ним познакомились?
— Один приятель свел нас…
— Вы тогда попали под подозрение в краже документа из музея, и Мухин оказал вам услугу, — усмехнулся Прохоров. — В результате один бывший рецидивист вылетел из окна, и кражу списали на него. А господин Мухин с тех пор мог вас вволю шантажировать и требовать различные услуги.
— Я не брал той рукописи! — взвился Разин.
Я хотела задать вопрос: каким образом она в таком случае оказалась в сейфе Мухина, но Марк сделал мне знак молчать.
— Мы слушаем историю о кинжалах, — напомнил он.
— Кинжал он держал дома, любил похвастаться им перед друзьями, но цены его не знал. А потом.., он как-то поехал на рыбалку, ночевал у одной старухи и увидел там икону, старинную. Бабку он ограбил и вместе с иконой прихватил ларец, в котором была рукопись. Он догадывался, что вещь ценная, но понятия не имел, что с ней делать. Его парни потолкались по антикварным магазинам, но Мухин быстро понял, что это опасно, поэтому и заинтересовался мною. Я был уверен, что рукопись подлинная, ведь та же Лапина передала подобную рукопись в музей. Сомнений не возникло, написано одной рукой.
— Что было в том письме? — не выдержала я.
— Ничего особенного, — нахмурился Разин. — Второе письмо мало чем отличалось от первого.
Я ему не поверила, почему, не знаю. Наверное, сработала интуиция, но под взглядом Марка согласно кивнула.
— А потом я увидел у него кинжал и вспомнил статью Ильина.
— И поспешили выкрасть ее из библиотеки, чтобы Мухин случайно не узнал правду? — опять не удержалась я.
— Да что за глупость?! — Но этот вопль возмущения вышел у Разина так себе. — Я сказал ему, что кинжал старинный, что всего их должно быть семь. Рассказал легенду о Козьих пещерах, и он очень увлекся идеей. Такие, как он, иногда ведут себя, точно дети. По-моему, он искренне верил.., впрочем, у меня нет времени на детали. Он хотел получить все кинжалы и организовал кражу из Карповского музея. Конечно, я узнал об этом, когда было слишком поздно, кинжал уже был у него. А в милицию не пошел, боялся…
— Когда у него появился третий кинжал? — спросил Марк, и я вдруг поняла, что именно этот вопрос как раз больше всего его и интересует.
— Произошла странная история. Месяц назад он вдруг меня огорошил, сообщив, что купил еще один кинжал. Я не мог понять, где он его взял. Мухин отмалчивался. В конце концов, рассказал, что к нему наведался кто-то из старых дружков, вроде бы вернулся из тюрьмы. Мухин поинтересовался, не известно ли ему что-то о кинжалах. Ведь когда-то первый кинжал он выиграл у его приятеля… А тот тип сказал, что у него есть три таких кинжала.