Закон Силы
Шрифт:
Эдуард понимал, что в данную минуту происходит что-то необычное. Этот странный и откровенный разговор… Эта спокойная и даже ленивая реакция на него Ренара… Словно речь сейчас шла не о его родственниках, а о каких-то посторонних людях. Ему, похоже, плевать и на родичей графов и на родичей купцов.
А еще чутье подсказывало герцогу, что от этого разговора будут зависеть их будущие отношения. Не их родов, а личные взаимоотношения Эдуарда де Клермона и Максимилиана де Валье. Станут ли они врагами, друзьями или просто союзниками — решается
Похоже, этот парень намного проницательней, чем Эдуард о нем подумал сначала.
— Грамоны — мои враги, — негромко, но твердо произнес Эдуард. — Ваш отец виновен в смерти моего сына.
— Сочувствую вашему горю, — произнес Ренар. — Не должны сыновья уходить раньше своих отцов. А что касается Грамонов… Отец и братья уже понесли наказание за свое преступление. Ну, а тетушка и дядя, насколько мне известно, выступили на стороне короля. Соответственно — и вашей… Остаюсь я. Но о моей невиновности в заговоре против его величества свидетельствуют допросные листы, хранящиеся в тайной канцелярии.
— Вы — сын своего отца, — произнес Эдуард.
— Попавший в плен к аталийцам виконт де Англанд тоже сын своего отца, — пожал плечами Ренар. — Но разве он виноват в том, что граф де Англанд, его отец, предал своего короля и вас, ради спасения жизни своего сына?
Эдуард встрепенулся и нахмурился.
— Откуда вам это известно?
— Я в последнее время часто общаюсь с принцем Адрианом, — ответил Ренар.
— Это уже не важно, — покачал головой Эдуард. — Король не простит предательства этому роду.
— Но виконт де Англанд никого не предавал, — спокойно произнес Ренар. — Как, собственно, и я. Мы оба являемся заложниками поступков наших отцов. Правда, вынужден признать, это единственное сходство между мной и виконтом. В остальном мы очень разные.
Эдуард заметил легкую улыбку на лице молодого человека. Ему почему-то прямо сейчас вспомнилась его покойная дочь. Кристина тоже вот так улыбалась, когда вспоминала что-то забавное из прошлого.
— Если виконт невиновен, король будет милостив к нему, — ответил Эдуард. — Его величество — справедливый правитель.
— А вы — справедливый? — неожиданно спросил Ренар. — Способны ли вы перестать считать меня своим врагом?
От ледяного взгляда по спине Эдуарда невольно пробежал холодок. Герцог понимал, что прямо сейчас находится в шаге от Бездны. Одно легкое прикосновение — и Ренар просто остановит ему сердце. И никто даже не подумает о нем, как об убийце. Эдуард просто умрет от разрыва сердца.
Но герцог не боялся смерти, и Ренар, похоже, знал об этом. Поэтому Эдуард понимал, что маркграф не угрожает ему и не пытается давить. Он просто хочет определиться, кто перед ним — враг или друг.
— Я более не считаю вас врагом, — абсолютно искренне произнес Эдуард и, судя по взгляду Максимилиана, тот это понял. — Но и другом я вас не считаю тоже.
— Мне этого достаточно, ваша светлость, — сказал Ренар и поднялся с кресла.
Перед уходом он произнес:
— Как ваш лекарь, я не рекомендую долго находиться на холоде. Даю вам еще час, а потом будьте добры вернуться в тепло.
Учтиво поклонившись, маркграф легкой походкой двинулся в сторону следующего шатра, где находились раненые.
Проводив его взглядом, Эдуард, наконец, смог вздохнуть глубже. Оказывается, все то время, пока они разговаривали, он сдерживал дыхание.
Чем больше он общался с этим необычным молодым человеком, тем больше у него возникало вопросов. Например, Эдуарда заинтересовала история продажи графу де Грамону Лисьей норы, о которой только что упомянул Максимилиан.
Этой сделкой занималась Луиза, поэтому Эдуард ничего не помнил о том деле. Тем более, что герцог был тогда в походе. Супруга просто сообщила, что решила продать замок, потому что он напоминал ей о смерти Кристины.
Эдуард тогда согласился с Луизой, потому что и сам чувствовал что-то подобное. Кроме того, ему тот замок никогда не нравился, еще с детства, так что он в какой-то мере даже был рад, что супруга решила избавиться от него.
Правда, у Эдуарда появился еще один вопрос к жене… Как так вышло, что его старый родовой амулет с головой лиса, передававшийся в его семье по наследству, который он подарил Кристине и который со слов Луизы был утерян, висит сейчас на шее Максимилиана де Валье?
Глава 21
План добраться до Контерна за десять дней провалился. Королевский тракт заметно отличался от имперского. Здесь уже чаще попадались поселения, в которых нас встречали не как врагов, а, скорее, как освободителей, поэтому продвижение нашей армии значительно замедлилось.
Со мной хотели встретиться и поговорить те, кто находились во главе этих поселений. Людям было важно узнать, что их ждет в будущем. Кто победит в этой войне. Вестонцы или аталийцы.
Из этих встреч я вынес главное. Бергонцы не хотели быть под Аталией. Главная причина — это Красные плащи.
На одной такой встрече староста довольно большой (на тридцать дворов) деревни Монтелаго высказал общее мнение. Мол, одно дело, когда конфликт происходит между дворянами. Тогда простолюдинам ничего не остается, как ждать, кто из аристократов возьмет верх. Им ведь, как ни крути, все равно, кому налоги платить. Главное, чтобы их сильно не трогали. Но совсем другое дело, когда в поселения и города приходят жрецы-фанатики из Алого храма и начинают творить безобразия. Еще можно смириться, если те сожгут на костре одну или двух ведьм. Пускай горят… Это даже хорошо. Ведьм никто не любит. Но когда они начинают разрушать местные храмы и запрещать молиться Праотцу и Праматери — такого бергонцы терпеть не намерены…