Закон трех отрицаний
Шрифт:
– Ладно, а в понедельник?
– А вот насчет понедельника у нас, в смысле у Кричевца, было плохое настроение, тоска обуяла и печальные мысли о бренности всего живого. Короче, он впал в хандру и провел весь день и половину вторника у Волковой. Причем, заметь себе, Волкова это настроение отнюдь не разделяла и спокойненько так ушла себе на работу. Что в понедельник, что во вторник. То есть утешала она его исключительно вечером и ночью. Правда, во вторник после работы они вместе с Кричевцом отправились к нему домой, поскольку ждали в гости Островского с Халиповой. Дальше ты все знаешь.
– Волкова действительно была на работе? Ты проверял?
– Проверял. Была. А вот был ли в ее квартире в это время Кричевец, проверить
Настя согнула левую ногу и попробовала наступить на нее. Вроде ничего, болит, но не настолько, чтобы не попытаться спуститься вниз.
– Юр, ну что ты прицепился к этому каскадеру, а? Какая тебе разница, был он у своей любовницы или не был? Это же не алиби, убийство-то произошло в ночь со вторника на среду, а не в понедельник. Ты, по-моему, не на то время тратишь.
– Да, по-моему тоже. Но Зарубин мне всю голову заморочил, подай ему объяснение, почему Кричевец не пришел на юбилей, и все тут. Он уверен, что дело в Халиповой, а это – мотив убийства.
– Странные вы ребята, – вздохнула Настя и протянула руку. – Помоги мне встать, пора двигаться в сторону кухни, там, по-моему, скоро начнется раздача поросятины. Вы пытаетесь доказать, что каскадер переспал с актрисой, хотя сам он это отрицает, а у нее уже не спросишь. Да какая вам разница, спал он с ней или нет? Важно понимать, имел Дронов основания ее ревновать или не имел, а насколько эти основания соответствуют действительности – дело десятое. Девчонку могли просто оболгать, играя на чувствах Дронова. Или не оболгать, но все-таки донести на нее. Ищите, кому это выгодно. Ведь ясно же, что кто-то донес специально, в противном случае Дронов свою пташку давно уже убил бы, судя по твоим рассказам о ее образе жизни.
До середины лестницы они шли молча, Настя полностью сосредоточилась на процессе перемещения веса со здоровой ноги на палку, стараясь при этом не промахнуться мимо узких ступенек. Коротков шел впереди, готовый в любой момент поймать потерявшую равновесие подругу.
– И все равно я хочу понять, почему Кричевец не был на юбилее, – упрямо произнес Юра. – У меня мозгов не так много, как у тебя, зато у меня чутье есть. И чутье мне подсказывает, что ответ на этот вопрос даст очень многое. Откуда эта внезапная хандра и плохое, понимаете ли, настроение, когда речь идет о том, чтобы оказать уважение человеку, который собирается дать тебе работу? Вот ты поставь себя на место этого каскадера: съемки в прошлом, денег нет, перебивается случайными подработками или сидит на шее у любовницы, и вдруг известнейший режиссер предлагает вместе делать проект. Если все получится, то будет приличный заработок. Но ведь этому режиссеру надо, прости, дорогая, задницу ежедневно вылизывать, чтобы не дай бог не передумал и не обратился к другому специалисту. Каскадеров-то пруд пруди, причем среди них есть очень известные, а Островский – один. Ты можешь себе представить, чтобы при таком раскладе кто-то мог себе позволить проигнорировать юбилей, если уж был приглашен?
– Не могу, – призналась Настя, пристально вглядываясь в следующую ступеньку, – женщина, пожалуй, могла бы так поступить, а мужчина вряд ли. Все-таки у женщин, как правило, на первом месте чувства, а у мужиков – дело. Но если следовать твоей логике, то такой каскадер не может себе позволить переспать с любовницей режиссера, и по этой же самой причине. В такой ситуации вылизывание задницы не совмещается с нанесением ударов в спину. Не отвлекай меня, а то я точно грохнусь.
– Поймаю, – оптимистично пообещал Коротков. – Но мне нравится ход твоих мыслей. Если между каскадером и Халиповой ничего не было, то почему он не пришел на юбилей? Допустим, хандра. Я в нее не верю, но ладно, допустим. Тогда почему Халипову убили? За какого мужика, если не за каскадера?
– Юра, ты меня доконаешь! – застонала она. – Дай мне спокойно дойти до первого этажа. Ты же сам говорил, у Халиповой мужиков было как грязи. Вот
– Но почему именно сейчас? Что или кто его спровоцировал? Ася, пойми, мне нужны зацепки, мне нужно, чтобы было с чем подбираться к Дронову. Он, блин, политик, к нему на кривой козе не подъедешь, чуть что – сразу крик поднимет о депутатской неприкосновенности, генерального прокурора на нас натравит. Я должен восстановить всю историю до мельчайших подробностей, каждый фактик подтвердить и доказать, иначе все впустую.
Вот и последняя ступенька. Слава богу, можно расслабиться и доковылять до кресла.
– Что еще ты хотел у меня спросить?
– Как зовут убийцу.
– Ну и шуточки у тебя, – Настя укоризненно покачала головой. – Не трать время, Юра, сейчас нас за стол позовут, и если мы будем продолжать обсуждать убийство, мой Чистяков взвоет. Он и так ругается, когда я за едой про трупы говорю. А молочный поросенок требует чистоты помыслов и невинности речей.
– Ага, конечно, тебе какой-то дохлый свин важнее товарища по работе. Я к тебе со своими проблемами, как к близкому другу, а ты… – заблажил Коротков, но тут же оборвал сам себя и воровато оглянулся на открытую дверь, в которую из кухни просачивались запахи и звуки весьма недвусмысленного характера. Определенно, поросенок пребывал в двухминутной готовности от процесса разделывания перед подачей на стол, и к нему будут прилагаться весьма соблазнительные закуски. Пожалуй, надо поторапливаться. – Короче, нарисуй мне картину преступления. Вот смотри: Халипова ждет телефонного звонка, звонок поступает, она договаривается с кем-то о встрече, берет машину Островского и уезжает. Почему-то по дороге она впадает в жуткую панику, сбивает женщину с ребенком и скрывается, не остановившись и не оказав им помощи. Почему она не останавливается? Либо ее преследуют, и она понимает, что остановка – это смерть, либо она в таком состоянии, что ухитряется не заметить сбитых людей. То есть она от страха просто невменяемая. Что мы имеем дальше? Дальше мы имеем труп Халиповой рядом с машиной на окраине города, за Кольцевой дорогой. Ее что, догнали? Остановили? Потребовали выйти из машины? И почему она, как дура, вышла, если понимала, что убьют? А не понимать не могла, потому как убегала от убийцы через полгорода. Чего ж было убегать, если она его не боялась?
– Ее могли вытащить из машины силком, – предложила Настя версию для обсуждения.
– Она могла заблокировать двери. Более того, у Островского «Лексус», в этой модели двери блокируются автоматически, как только начинает работать двигатель. То есть двери были закрыты, а Халипова их зачем-то открыла.
– Ее могли заставить открыть дверь. Знаешь, когда начинают бить руками и ногами по машине, особенно по стеклу, это действует очень сильно. Не всякий выдержит, а она все-таки молодая девушка.
– А экспертиза утверждает, что ничего подобного не было и никаких следов от ударов на дверях, капоте и стеклах нет. Это как?
– Это плохо, – искренне огорчилась Настя. – Зачем же, в самом деле, она открыла дверь и дала преступнику возможность вытащить себя из машины? Вероятнее всего, у нее от страха и от переживаний, да еще после гонки через полгорода, мозги отказали, это часто бывает.
– Ася, тебя когда-нибудь силком из машины вытаскивали?
– Меня? – удивилась она. – Нет. Бог миловал, всегда сама выходила, по своей воле.
– А меня вытаскивали. И могу тебе сказать, что я хватался за все, что подворачивалось под руку, пытался хоть за что-то уцепиться. За руль, за рычаг переключения передач, за приборную панель, даже за щиток, которым от солнца прикрываются. Короче, за все. И остаются от таких приключений весьма характерные следы в виде смазанных полос.
– И этих следов эксперты в машине не обнаружили, – закончила за него Настя. – Совсем плохо. Значит, Халипову из машины не вытаскивали, она сама вышла. Юрик, я тебе искренне сочувствую.