Закон вне закона
Шрифт:
К этой группе, возможно, присоединятся люди тех авторитетов, которых казнил Гоша, заподозрив в измене. Они до сих пор (не все, но в большинстве) не торопятся к новым хозяевам. Выжидают и прикидывают.
С другой стороны, поделившие город группировки сплачивались против единого врага. К ним примкнули осевшие в Заречье кавказцы, образовав отдельное боевое подразделение. И более того, руководящее зареченское ядро направило по округе связников к враждебным соратникам. Мои агенты перехватили их в нужных местах, допросили с пристрастием и отпустили с миром -
Сравнив их показания, мы получили подтверждение того факта, что Ваня Заика обратился за помощью к "сопредельным" формированиям. Он предлагал объединиться, стянуть все силы к городу, покончить одним ударом с Серым и осуществить новый передел. Причем обещал за поддержку очень значительные уступки.
Я прекрасно понимал, что город в полной изоляции долго не продержится и в скором времени мы окажемся между двух огней, поскольку центр нашей инициативы, конечно же, не потерпит. Ваня Заика держал в своих руках город и зону вокруг него радиусом 50-70 километров - далее его влияние не распространялось. И ему предстояла нелегкая задача - убедить конкурентов и, приняв их помощь, хоть что-то сохранить за собой. После победы над Серым.
Даже если окружная братва дружно откликнется на его зов, время у нас еще есть: пока разосланные в четыре (или больше) стороны света курьеры доложат обстановку и донесут Ванин призыв, пока соберутся авторитеты, примут решение, согласуют свои действия и интересы, надавят на Ваню и придут, наконец, к консенсусу, мы уже будем готовы к "последнему и решительному". Между двух огней, стало быть.
– Алексей Дмитриевич - особый режим! Волгин просит вас срочно прибыть в Горотдел.
В отделе полно народу - весь личный состав. Тревожно. Но никакой суеты. Все вооружены. И мат стоит угрожающий. Аж стены вздрагивают и окна звенят.
– Товарищ полковник, - сообщает дежурный.
– Террорист объявился, взял заложника. Девчонку малую.
В кабинете начальника - Волгин, Майор и пожилой человек с застывшим мутным взглядом.
– Примерно в двадцать один час, - докладывает Волгин,- в дом гражданина Одинокова зашел неизвестный...
При этих словах взгляд пожилого гражданина Одинокова немного проясняется, и он трудно роняет несколько фраз:
– Немного известный. В прошлом году он наложил дань на нашу мастерскую. Но я не сразу его узнал...
– Попросился переночевать, объяснил, что некоторое время прятался от бандитов на горе, в пещерах. Оголодал.
– Да, - тупо вставляет Одиноков, - вид у него был похожий...
– Хозяин его накормил и предложил ночлег. Но не в доме - там не было места для гостя, всего одна комната и кухня, - а в мастерской хозяина. Каменный сарай в глубине садика. Попросил внучку хозяина, десятилетнюю девочку...
– Леночку, - вздрагивает Одиноков и снова застывает. Похоже, он в шоке.
– ...Попросил проводить его до сарая. При входе достал пистолет и объявил, что взял девочку в качестве заложницы...
Одиноков уронил лицо в ладони и мучительно
– ...Потребовал сообщить в милицию и провести переговоры.
– Личность установили?
– Устанавливаем.
– Как вооружен?
– Пистолет, граната, нож. С его слов.
– Мои ребята уже там, - сказал Майор, нервно закуривая.- Сарай блокирован. Снайперы держат окна и дверь.
– Что он требует?
– Джентльменский набор: деньги, автомат и машину.
– И много денег?
– Пол-лимона баксов.
Ишь ты, аппетит в горах нагулял.
– Ладно, поехали. Ты, - это Волгину, - оставайся здесь. Пошли ребят за директором банка и кассиром, выгребайте все, что есть. У Ляльки возьмешь ключи от моего сейфа...
– А я здесь, Алексей Дмитриевич, - раздалось за спиной.
– И деньги тоже.
Я даже не похвалил ее.
– Как установишь личность, - это снова Волгину, - сообщи.
– И добавил вполголоса, с кивком в сторону Одинокова:- И врача сюда.
Я шагнул к дверям - Одиноков вскочил.
– Я с вами!
– Пока не стоит, - я положил руку ему на плечо.
– Подождите нас здесь. Все обойдется. А с вами вот эта милая девушка побеседует. Поверьте, это очень приятно. По себе знаю.
Он слабо улыбнулся, а я, выходя за Майором в коридор, подумал, что хотя бы за деда можно не волноваться - Лялька уже напористо ворковала:
– Не волнуйтесь, дяденька. Вы знаете, какие у нас ребята? Они черта за хвост поймать могут. А уж этого сопляка... А потом мы с вами вместе ему морду набьем. А Пилипюк его расстреляет...
Имение Одинокова расположилось на окраине, у самого подножия горы.
Домик вроде садового, мастерская - кирпичный сарай с крепкой дверью и решетками на окнах, - все залито белым, клубящимся в ночном воздухе светом фар. Чуть в стороне - "скорая" и пожарка. Свирепо взлаивают и рвутся с поводков две крупные овчарки.
– Ну что он?
– спрашивает Майор у подбежавшего к нам Пилипюка.
– Ждет. Когда наши хлопцы его рвать начнут.
Хлопцев, как ни приглядывался, разглядеть не смог. Пошел к ограде, взялся руками за штакетины. Сзади догнал Майор. Прошипел Пилипюк:
– Броник хоть накиньте, полковник.
– Эй, парень, - крикнул я в глубь садика.
– Поговорим?
Он отозвался сразу:
– А ты кто такой, чтоб с тобой разговаривать?
– Полковник милиции Сергеев. Самый главный в городе.
– Самый главный в городе - я.
– Трудно возразить.
– Деньги привез?
– Слушай, давай поторгуемся. Тебя как зовут?
– Зачем тебе знать?
– крикнул он.
– Скоро расстанемся и никогда не увидимся.
Это он верно подметил.
Я достал сигареты, закурил.
Террориста не видел, не мог видеть - он перекрикивался со мной, стоя в простенке. И не высовывался - знал, что хорошему снайперу достаточно уловить малую тень, чтобы влепить в нее смертельную пулю.
– Так поторгуемся, парень?
– с новой силой заорал я.