Закон волков
Шрифт:
— Прости, пожалуйста, — прошептала я. — Меня потянуло к людям.
Веррна с Риссой обменялись беспокойным взглядом, Борлла что-то пробормотала про полукровок. Аззуен сокрушенно смотрел на меня, явно хотел подойти и не осмеливался. Я была благодарна ему за заботу, но его унылое сострадание меня раздражало. На Иллин я даже не взглянула, боясь увидеть в ее глазах разочарование.
— Что ты говоришь? — не отступала Рисса. — Как потянуло?
— Будто огнем обожгло, — прошептала я, — и показалось, что если
О странной волчице я говорить не стала. Не смогла.
— Кровь — она и есть кровь, — смерила меня взглядом Веррна. — Всего четыре луны от роду, а уже сказывается.
— Ты слишком строга, Веррна, — укорила ее Рисса. — Малышка просто излишне впечатлительна. Щенки, пытающиеся подойти к людям при первой встрече, не редкость, это ничего не значит.
Однако она озабоченно потрогала носом белый полумесяц у меня на груди.
— Ничего не значит — пока, — стояла на своем Веррна. — Ты скажешь Рууко?
— Нет. — Рисса, подняв голову, твердо встретила взгляд Веррны. — И ты тоже.
Веррна замерла на мгновение, затем опустила уши.
— Будь по-твоему…
Борлла важно подошла к Риссе.
— Меня, может, тоже к ним тянуло, но я ведь не пошла! — процедила она презрительно.
Уннан согласно кивнул:
— Никто не двинулся с места, только Каала.
— Замолчите! — приказала Рисса. — И больше не вспоминайте. Слышите? Каала, будешь ждать у подножия холма. А мы попробуем вернуть хоть что-то из того, что люди у нас стащили.
— Рууко не одобрит, — покачала головой Веррна.
— Не все в стае решает Рууко, — отрезала Рисса. — Запрещено биться с людьми, когда они отбирают нашу добычу, зато можно утаскивать то, что они оставляют без присмотра на краю лагеря. Можешь остаться здесь со щенками, — добавила Рисса, окинув Веррну небрежным взглядом.
Веррна собралась было возразить, но что-то в лице Риссы ее остановило.
— Хорошо, — послушно согласилась она. — Щенки, а ну шевелите лапами!
Волчица отогнала Аззуена и Реела в сторону, я медлила.
— Ступай, — скомандовала мне Рисса. — Ты собой не владеешь, тебе туда нельзя.
Если уж Веррна решила не спорить с Риссой, то мне и подавно не стоило. Пытаясь не замечать жгучую боль в груди, я повернулась прочь от волков моей стаи — и от людей, к которым меня так влекло.
Глава 7
Измученная болью, я плелась к подножию холма. При виде половинки луны захотелось повыть от горя, но ведь Рисса и без того отчитала меня за несдержанность… Я уныло брела, чувствуя каждый комок земли подушечками лап, и тихонько про себя поскуливала. Вдруг позади раздался мягкий звук шагов.
— Я с тобой, — серьезно заявил Аззуен.
Вдвоем с Аззуеном мы дошли до подножия холма и сели, луна светила
— А если Веррна увидит, что тебя нет?
— Ей не до того, — усмехнулся Аззуен. — Злится, что ее оставили со щенками, и не следит, кто на сколько шагов отошел. Хорошо быть мелким волчонком: взрослым до тебя нет дела, тебе все равно не дожить до весны…
— Неправда! — воскликнула я. Неужели его так мало заботит собственное будущее и место в стае? — Тебя же не бросили, когда ты переплывал реку!
— Да, взрослые следят, чтоб мы не погибли, но все равно думают, что нам с Реелом не пережить зиму.
— Уж ты-то переживешь, я позабочусь! — выпалила я и испугалась: вдруг он подумает, что я считаю его слабым?
Аззуен помолчал, обдумывая мои слова, однако заговорил о другом:
— А почему ты пошла к людям? После всего, что Рисса с Тревеггом рассказали нам о заповеди… Нас тоже к ним тянуло, ну и что? Тебя ведь могли вышвырнуть из стаи! Или еще хуже… — Он не пытался обвинять или поучать, просто любопытствовал.
— Вначале меня тянуло не больше, чем других. А потом вдруг раз — и я не могла остановиться. Как Индру, про которого говорила Рисса. Понимаешь, не могла! Это плохо, да ничего не поделаешь. Не будь я уверена, что Рисса с Веррной меня удержат, — пошла бы даже сейчас.
Аззуен поглядел на меня. Я заметила, что мордочка его за последнее время округлилась. Хоть он и считает себя мелким волчонком, он все же взрослеет и становится сильнее.
— В следующий раз, когда тебя потянет к людям, скажи мне. Я на тебя сяду и прижму к земле.
Я засмеялась, боль в груди немного ослабла.
Внезапно я чуть не выскочила из шкуры от испуга — над головой зашуршали крылья и прямо передо мной приземлился Тлитоо.
— Глупее волчонка я не видал, — заявил он мне, принимаясь чистить перья. — Если тебя вышибут из стаи, щеночек, верховные волки тебе ничем не помогут, так что учись себя сдерживать. У меня тоже при появлении людей жжется метка на крыле, и ничего — научился не замечать. Мало ли что ты чувствуешь, не обращать же внимание на все подряд. — Он вытащил из крыла травинку и швырнул в меня.
— А почему ты здесь, да еще ночью? — буркнула я. Вороны обычно не любят темноты. — Чего тебе не сидится с семьей?
— Я уже вырос, чтоб летать, где хочу и когда хочу, не то что малютки-щеночки. Должен же кто-то присматривать, чтобы ты не скулила по ночам. — Тлитоо уставился на меня в темноте, часто мигая. — А то вдруг верховолки рассердятся.
Повадились мне сегодня выговаривать за поведение…
— Если верховным волкам есть до меня дело, то где они сами? — огрызнулась я. Вот уж кого бы увидеть! Спросить, кто мой отец, и правда ли во мне кровь чужака, и какая во мне угроза стае, и вообще что я за существо…