Закоренелый преступник
Шрифт:
Грэйсон сердито фыркнул. Барбара шагнула к Бриджу. Час тому назад она сама была готова в нем сомневаться. Теперь, когда все сплотилось против него, в ней пробудилось желание его защитить.
– Вы этого не сделали, мистер Бридж?
Голос ее был почти умоляющий.
– Если вы говорите об ограблении банка, - ответил Бридж, - то по совести, мисс Барбара, я этого не делал! Я знал о нем не более, чем Бенито и Тони, до тех пор, пока оно не совершилось. В тот момент, когда они обнаружили преступление, я еще спал сном праведника в моей
– Ладно! А откуда же грабитель достал этого самого пони?
– ехидно спросил Грэйсон.
– Вот что я желал бы знать!
– Вы должны об этом спросить его самого, мистер Грэйсон, - небрежно ответил Бридж.
– Его спросит Вилла, когда он его поймает, - буркнул Грэйсон.
– Но я полагаю, что первые сведения об этом деле Вилла получит от вас. Завтра его ждут в Куиваке, и завтра же мы вас доставим туда на допрос.
– Вы хотите сказать, что вы собираетесь выдать меня генералу Вилле? спросил Бридж.
– Собираетесь выдать американца этому мяснику, зная, что его там без суда расстреляют в двадцать четыре часа?
– Расстрел еще слишком хорошая смерть для конокрадов, - ответил Грэйсон.
Барбара взволнованно обернулась к отцу.
– Ты не позволишь мистеру Грэйсону этого сделать?
– спросила она.
– Мистер Грэйсон лучше меня знает, как поступать в таких случаях, Барбара, - ответил отец.
– Он управляющий мызы, и я поставил себе за правило никогда не вмешиваться в распоряжения выбранных мною людей.
– Ты, значит, допустишь, что мистер Бридж будет расстрелян, и ничего не сделаешь, чтоб его спасти?
– воскликнула Барбара.
– Мы не знаем еще, будет ли он расстрелян, - ответил ей отец.
– Если он невиновен, то нет причины, чтобы его расстреляли. Если же он виновен в соучастии ограбления банка, то по военному положению он заслуживает смерти. Генерал Вилла, как я слышал, смотрит на это как на измену. В банке находились деньги, которые были предназначены правительством на подавление мятежа; они украдены и попали в руки врагов Мексики.
– Кроме того, если мы теперь его не выдадим, мы обратим Виллу против себя, - вмешался Грэйсон.
– Он и то не особенно жалует американцев. Даже если бы Бридж был моим родным братом, я и тогда должен был бы выдать его властям.
– Благодарю небо, - прервал его Бридж насмешливо, - что к чести быть расстрелянным Виллой не прибавляется еще чести быть в родстве с вами! А буду ли я расстрелян, это мы еще посмотрим!
С этими словами он опрокинул лампу и бросился к выходу.
Барбара с отцом ближе всех стояла к двери, и, когда девушка поняла смелый замысел Бриджа, она оттолкнула отца в сторону и распахнула дверь перед беглецом.
Бридж выбежал, как стрела, бросив на прощанье:
– Спасибо, голубка!
Затем дверь с треском захлопнулась, Барбара быстро повернула ключ, вытащила его из замка и бросила его в темную комнату.
Грэйсон и мексиканцы, кинувшиеся вслед за
К тому времени, как Грэйсон и мексиканцы с трудом пролезли через одно из узких окошек конторы, новый бухгалтер уже скрылся из виду.
Управляющий мызой с несколькими из своих людей седлали в конюшне лошадей, чтобы пуститься в погоню за беглецом, когда хозяин вошел и тронул его за рукав.
– Мистер Грэйсон!
– сказал он тихо.
– Я поставил себе за правило никогда не вмешиваться в ваши распоряжения, но в настоящую минуту я вас прошу не преследовать мистера Бриджа. Я буду рад, если ему удастся спастись. Барбара была права: неприятно, знаете ли, выдавать человека. Ведь его ожидает верная смерть! Кроме того, он мне все-таки кажется совсем безобидным оригиналом.
Грэйсон, ворча, начал расседлывать лошадь.
– Если бы вы видали то, что я здесь видал, - сказал он, - мне думается, вы не стали бы спасать его шкуру!
– О чем вы говорите?
– удивленно спросил хозяин.
– О том, что этот прощелыга, этот "оригинал", как вы говорите, ухаживал за вашей дочерью!
– ответил управляющий.
Старик только засмеялся.
– Не будьте дураком, Грэйсон, - сказал он и вышел, не торопясь.
Час спустя Барбара гуляла взад и вперед около дома в прохладной тиши мексиканской ночи. Ее мысли были заняты недавними событиями. Ее гордость была безмерно уязвлена той ролью, которую она инстинктивно сыграла во всем этом деле. Не то чтобы она сожалела о том, что способствовала бегству Бриджа, но ей было неприятно, что ей пришлось разыграть такую мелодраматическую героиню перед Грэйсоном и его ковбоями.
Затем она разочаровалась в Бридже. Она смотрела на него, как на человека, которого отвращение к самодовольному и тупому благополучию буржуа толкнуло на свободную и романтическую жизнь бродяги. Теперь же она опасалась, что он просто-напросто преступник...
Но скоро Барбара вспомнила, что с точки зрения закона тот человек, который сыграл такую роль в ее жизни, ведь тоже был преступником! Однако, как она любила его! Она и сейчас с гордостью о нем вспоминала.
– Я горжусь им, кем бы он ни был!
– прошептала она.
Вряд ли эти слова относились к новому бухгалтеру... Когда ее мысли снова вернулись к Бриджу, она с радостью подумала, что он убежал. Она инстинктивно чуяла в этом человеке глубокую и честную натуру. Его уход из интеллигентного круга, очевидно - идейный, очень ей импонировал.
– Хорошую же штучку вы с нами сыграли, мисс Барбара!
– послышался за ней чей-то голос.
Девушка обернулась и увидела приближающегося Грэйсона. К ее удивлению, он, казалось, не досадовал на нее. Она вежливо ему ответила: