Залечишь мои раны?
Шрифт:
— За домом — сад, — начал пояснять Марк. — Пообедаем, а потом папа обязательно поведет тебя туда. Там его розы — любимая тема для разговоров и предмет для гордости. Там же, за домом, спуск к реке. Рыбалка, помнишь? Купаться тоже можно было раньше, но сейчас мелковато. По течению намывают песок, речка обмельчала. Об этом тебе тоже расскажут, не волнуйся.
Внимательно слушая мужчину, сжимая его руку с каждым шагом все сильней, Снежана незаметно для себя оказалась совсем рядом с домом. Почувствовала, что Марк остановился, последовала
— Привет, сын, — на пороге дома стоял мужчина. Он выглядел на свой возраст, возможно, даже чуть моложе. В отличной физической форме, без пивного животика, джинсы и тенниска сидели на нем очень хорошо. Мужчина был одновременно очень похож на Марк и совсем не такой. Оценивая Леонида с профессиональной точки зрения, Снежа отметила схожесть взглядов и различие некоторых черт. Самойлов старший улыбался, облокотившись о парапет. Руки в карманах, волосы чуть по — мальчишески взъерошены. Пышные, но с явной проседью, а еще скулы впалые…
На какое-то время забыв о волнении, Снежана вспомнила о том, что сказала тогда Марина. Перед ней стоял больной человек. Это видно. По худощавости лица, по теням под глазами, по четко очерченной линии рта и щек. Но, бросив взгляд на Марка, Снежа поняла, что он этого не видит. Улыбается, поднимается по ступенькам, тянет ее за собой, останавливается в шаге от мужчины, так похожего и одновременно настолько не похожего на него, протягивает руку.
И Леонид берет его руку в свою, пожимает, а потом тянет на себя, заключая в объятья, хлопает по спине. И это выглядит так… Так правильно, что Снежана теряет дар речи. Просто смотрит в лицо мужчины, улавливая его смеющийся ответный взгляд.
— Снежана? — он обращается к ней только выпустив наконец-то сына из захвата.
— Добрый день, — она тоже протягивает руку, и ее ладошку на мгновение стискивают в теплых худых пальцах, а потом отпускают.
— Рад знакомству, Снежана, — от волнения не осталось и следа. Не было сурового сканирующего взгляда направленного на нее, не было наигранности в улыбке мужчины, не было неловкого молчания. Он действительно был рад. Это чувствовалось. — Знаете, сколько всего я уже услышал о вас? Вряд ли знаете, но представить можете.
— Могу, — Снежа смущено улыбнулась. Она представляла себе не только сколько всего, но и что именно. Вряд ли Марина стала петь ей дифирамбы. Особенно после того, как в одну из ночей мчала в город в том числе и для того, чтоб вправлять ей мозги.
— Не волнуйтесь, — видимо, Леонид относился к весьма проницательным людям. — Только хорошее.
— Ну, наконец-то! — вслед за мужчиной, на пороге показалась уже его жена.
Марина распахнула дверь, принося с собой целый букет запахов, доносящихся, судя по всему, из кухни.
— Вас только за смертью посылать, Марк! Договаривались же к полудню.
— А ты давно пыталась поднять Катю раньше десяти, Марина? Завтра можешь попытаться. Я не против, только йодом царапины сама мазать будешь и синяки с фингалами тоже, когда она отбиваться станет.
— Не скидывай все на Котенка, Марк. Или ты готов признать, что тобой руководит женщина? Не просто женщина, прошу заметить! А двенадцатилетняя женщина! Кстати, — не давая пасынку возможности ответить, Марина перевела взгляд на Снежу. — Господи, — а потом чуть не подпрыгнула.
Да уж, такого приветствия Снежа не ожидала. Но, как ни странно, не обиделась. Только улыбнулась.
— А я думала, они соврали. А вот оно как, — женщина склонила голову, оценивающе разглядывая новую прическу Ермоловой. — Неплохо, — потом кивнула. Снежане вряд ли могло показаться, но в этот самый момент мужчины переглянулись. Хорошо, хоть не выдохнули облегченно. — Если честно, я думала, все хуже.
— Спасибо, — не понимая толком саму себя, Снежана искренне улыбнулась. Ну, вот что за человек? Это комплиментом явно не назовешь, но злиться и язвить в ответ не хочется.
Солнышко как-то незаметно пригрело, горяча спину, Марк подошел ближе, притянул к себе за талию, удваивая а то и утраивая удовольствие от момента. И ругаться не хотелось. обижаться тоже. А вот стоять и улыбаться — в самый раз.
— А где Котенок, кстати? В машине что ли оставили, изверги? — Марина перевела суровый взгляд на Марка, проследила за направлением его кивка, а потом застыла. — Ланс! — на нее собака отреагировала приблизительно так же, как на Марка. В смысле полностью проигнорировала, продолжая лобызать до сих пор смеющуюся девочку. — Ланс! — виляющий во все стороны хвост свидетельствовал о том, что кричи она хоть день напролет, эффект будет один.
А дальше произошло первое из череды событий того дня, заставившее Снежану задуматься.
Без слов, Марина обернулась к мужу, бросила взгляд в его глаза, и все. Она не кивала, не просила, ничего не делала. Посмотрела.
— Ланс! — как ни странно, этот голос заставил пса замереть. Он обернулся, поймал серьезный взгляд хозяина, отпрыгнул, а потом помчал к порогу, совершенно позабыв о Кате.
Понимать можно с полуслова? Берите выше. Иногда понять можно и с полувзгляда.
В качестве то ли наказания, то ли поощрения, Марина отправилась с Катей в душ, чтобы вымыть псиный дух, а оставшимся гостям и хозяину поручено было накрывать на стол. Спорить с Мариной никто не стал. Даже не пытались. Ланс же, чувствуя свою вину, забился поглубже под стол, посчитав, что вытаскивать его оттуда для быстрой расправы Марина поленится.
Обед прошел мирно, спокойно, тихо. Настолько, насколько это возможно в отдельно взятой семье Самойловых. То есть в постоянных перепалках. Марина пикировала Марка, Марк отвечал. Котенок попеременно подхихикивала над шутками отца и Марины, будто присуждая им очки, а иногда позволяла себе даже вставить пару слов в продолжение одной из тем.