Залесье. Книга 2. Густая роща
Шрифт:
– Нет, – отвечает Баюн, – это серый волк.
– Он ведь стражник? – говорит Водяной.
– Похоже, что он нашел способ зайти в родной лес.
3
Вернувшись в свой замок, Вурдалак вбросил магическую искру в камин. Отсыревшие бревна затушили ее, и она с шипением исчезла. Вурдалак посмотрел на это и махнул рукой.
– Кому нужны эти бездарные поленья, когда есть волосы Яги?! – он вытащил мешочек, развязал его, едва не сломав несколько тонких треугольных ногтей, и вдохнул аромат сирени. – Жаль, что ты отказалась стать моей царицей.
Вурдалак открыл пустующую бутыль и всыпал туда иссиня-черный локон. Залил водой, закрыл пробкой и взболтал.
– Болван, – раздалось поблизости кваканье.
– Как смеешь мне дерзить?! – возмутился Вурдалак, поворачиваясь к жабе.
– Болван, – вторила она, – нужна ее кровь. Кровь ведуньи.
Вурдалак ударил себя по лбу ладонью. Торопясь сделать одно незаметное дело, он совсем позабыл о втором.
– Встреться. Еще раз, – квакнула жаба.
– И без тебя разберусь. Пошла вон! – он швырнул в нее медной тарелкой.
Жаба ускакала прочь, а звон эхом разнесся по пустующему тронному залу. Под потолком зажглись сотни красных глаз.
– Тихо, дети. Вам еще рано просыпаться, – Вурдалак махнул рукой, и летучие мыши заснули.
– Значит, кровь… – он смотрел на золотую тарелку: потускневшая и серая, она отражала его внутренний мир. – Я бы давно отрезал этой женщине голову, если бы не влюбился в нее с первого взгляда.
– Болван! – донеслось из темного угла.
4
У Славы кружится голова. Он ничего не видит.
«Наташка опять устроила розыгрыш? Я же говорил ей, что ненавижу такие штуки…»
– Девчонки, это уже не смешно. Развяжите меня, и я пойду дальше искать Таю, – говорит он примирительным тоном.
– Ты даже не хочешь остаться на чай? – тихо спрашивает девушка справа.
– Я думала, что ты воспитанный! – говорит другая слева.
– Вы серьезно? – Слава стискивает зубы, силясь не зарычать от негодования.
Он дергается, но веревки стягиваются слишком туго. Запястья и шею жжет, словно по ним прошлись крапивой.
– Отпустите меня. Сейчас же.
– Нет-нет, красавчик. Ты будешь сидеть здесь, пока я не захочу отпустить тебя. А я не захочу, потому что мне нравятся красавчики.
– Бешеная стерва! – у него перехватывает дыхание, когда веревка на шее натягивается.
– Юда, что ты делаешь?! Перестань! – голос справа становится громче.
– Заткнись, Вила!
«Что эти две ненормальные себе позволяют?!» – Слава видит перед глазами красные круги и выдыхает: из горла вырывается сдавленный стон.
– Отпусти сейчас же! – прикрикивает Вила. Веревки ослабевают. Слава жадно вдыхает ртом воздух. – Если ты так и будешь себя вести, я за себя не отвечаю!
– Эй, спокойнее, сестренка, – нервный смешок слева сменяется на ядовитое шипение: – Или ты уже забыла, кто здесь старшая?!
Звук оплеухи, вскрик справа. Становится так тихо, что Славе кажется, будто он в кошмаре. В очень странном кошмаре, от которого почему-то не может проснуться.
– Видишь? Даже он молчит. Поэтому заткнись и делай, как тебе говорят.
«Значит…злая это Юда…а другая – Вила, – думает Слава. По его виску стекает пот. – Кем бы они ни были, по голосу они ничем не отличаются от обычных девчонок…может, пьяные пранкерши? Тогда мне нужно подыграть им, чтобы развязать узлы».
– Эй…девчонки, – зовет он, кашлянув. Когда они не отвечают, продолжает: – Можете ослабить веревки? Сильно натирает кожу. Я никуда не сбегу.
Слава ощущает дыхание на своей шее и едва сдерживает отвращение.
– С чего бы нам тебя слушать? Ты ведь мужчина: захочешь – схитришь и убежишь. Мы больше на такое не попадемся.
«Ага, значит, им чем-то не угодили парни…»
– Слушай, – Слава сглатывает, – Юда, – он замолкает, чтобы оценить реакцию на слух. Никто не кричит и не бьет его, значит, правильно запомнил. – Юда, я не люблю боль. Боль никто не любит.
– Давай же, – шепчет Вила, – чего ты тянешь?
– Ну…ладно. Только потому, что сестра так сказала, – нехотя соглашается Юда, и Слава чувствует, как веревки на шее и теле ослабевают.
5
Русалку встретили пустующий постоялый двор и широко раскрытые ворота замка. Она прошла в них и очутилась в тронном зале. Стол, который еще недавно сиял от чистоты, теперь занесло листьями, сухими ветками и паутиной.
– Проходи, дитя, – сказала Ягиня.
Она сидела на троне, закинув ногу на ногу через подлокотник. Ей совсем не было холодно, как и Русалке.
– Я принесла сувенир, – Русалка подняла мешочек с головой Кощея в ладони. – Я отдам его тебе, если взамен ты покинешь замок.
– Увы, дитя, у тебя нет такой силы, чтобы избавиться от меня, – ответила Яга, улыбнувшись.
– Ты в этом уверена? – Русалка развязала кармашек. Его края опали и на Ягиню уставились белеющие глаза Кощея.
Ее взгляд тут же переменился: от насмешливого до настороженного. Она опустила ноги и встала с трона. Сердце велело ей подбежать к гостье и выхватить голову любимого, но рассудком Яга понимала, – здесь что-то нечисто.
– Поздоровайся, – сказала Русалка.
Кощей раскрыл рот и из него донесся хрип – голосовые связки пересыхали и в скором времени магия, оживляющая мышцы царевича, должна была иссякнуть.
– Я отдам тебе то, чего ты так страстно желаешь, Яга, – добавила Русалка, шагнув к трону. Ягиня отступила, – взамен ты сядешь в свою милую избушку и уберешься прочь.
– Русалки – лгуньи. Как я могу тебе верить? – спросила Яга.
Русалка улыбнулась и подкинула голову Кощея. Она взлетела до потолка. Ягиня проследила за ней.