Заложница времени

Шеппард Оливия

– Ты с ума сошел? Как можно подготовить ребенка к такому?! – возмутилась она ошарашенно. – Я не могу. И не буду.

– Я не хочу тебя пугать, но это произойдет независимо от твоих желаний, – спокойно и рассудительно продолжил Питер. – Вопрос лишь в здоровье мальчика. В твоих силах сделать этот процесс безболезненным. Или к этому подключат меня. А я не горю желанием накачивать его психотропами.

– Я тебя поняла, – насупилась собеседница, опустив глаза в пол. – Когда это будет?

– Встреча через неделю. Я думаю, ты справишься, – ободряюще похлопал её по плечу Питер.

Он вышел из каюты, оставив Сандру в скверном настроении, размышлять о поставленной задаче.

6. Беглец

«Олимпия»

медленно ползла в сторону станции. Основную часть жизненно важных систем удалось запустить. Но работали они со сбоями. В некоторых отсеках корабля до сих пор периодически отключалась гравитация, поэтому вся команда ходила в тяжелых магнитных ботинках. Лишь каюту, где держали похищенных, подключили через отдельные портативные батареи, чтобы там не происходили сбои. Андроид Энди тоже значительно пострадал от перегрузки. Его аккумуляторы требовали замены, часть плат памяти тоже выгорела, а так же сбоила двигательная функция. Поэтому его подключили на мостике через статический кабель питания, и теперь он вынужден постоянно там находиться, чтобы помогать в управлении «Олимпии». Герман тоже практически тут дневал и ночевал, восстанавливая операционные массивы корабля. Ник и Том теперь по очереди пилотировали, корректируя движение и курс вручную. Иногда их подменял здоровяк Браин, но обычно он торчал в инженерном вместе с Маркусом (как самые сильные и выносливые члены экипажа), помогая Крису (кудеснику по двигателям и основному реактору) и его помощнику, разбирать сгоревшее оборудование. Что касается остальной команды, то они почти не участвовали в ремонте. Чан и Конвел – они типичные наёмники для разного рода боевых контрактов. Эти двое большую часть времени проводили в спортзале, оттачивая удары и прокачивая все мышцы. В остальном от них толку не было. Таша Кравец, хоть и хорошо разбиралась в системах корабля, но особо не рвалась этим заниматься. Только если получала втык от капитана, или если лично Роберт просил ему помочь в чем-то. Сара в основном занималась важными вторичными системами, такими как подача воды в жилой отсек, внутреннее освещение и связь. Но сегодня она разбиралась на мостике. Система сканеров дальнего действия снова отключилась, а без неё «Олимпия» двигалась фактически вслепую. Миллер с Кравец находились в верхней кормовой части корабля, где физически и находилось сканирующее оборудование.

– Капитан, – подал вдруг голос Эдриан, выйдя из спящего режима. – Я фиксирую в вентиляционном канале живой организм. Это жилой отсек на втором уровне. Секция 186.

– Да откуда там ему взяться-то? – удивился Герман. – Может опять датчики барахлят?

– Выведи на экран план, – сказала Сара.

Андроид загрузил всю получаемую информацию на большой экран на стене мостика. Там действительно отчетливо просматривалась тепловая сигнатура человека, медленно передвигающегося по воздуховоду в жилом отсеке верхнего уровня. Остаточный след шел из гостевой каюты типа люкса.

– Так это ж из комнаты с нашими пленниками, – произнес очевидный вывод Герман. – Это пацан! Что он там делает?

– Пытается сбежать, очевидно, – подколола его Сара. – Вот вроде ты умный у нас, а иногда просто круглый идиот.

– Это защитная реакция на недосып, – огрызнулся он в ответ.

– Потом отоспишься, – одернула капитан, затем продолжила по внутренней связи. – «Роберт! Таша! У нас беглец в воздуховоде. Вы ближе всех к нему, секция 186. Поймайте пацана, пока не натворил чего».

– «Понял вас, капитан», – ответил Миллер.

Бросив свои дела, они рванули в нужную секцию. Ближайшая точка, где можно было достать из вентиляции ребенка, это решетка в конце коридора жилого отсека. Дальше находилась развилка на нижний уровень, в сторону технических помещений и в закрытый лабораторный сектор. Хадзис следила за движением мальчика на экране. Он вдруг ускорился, словно услышал их переговоры. Он почти уже добрался до развилки.

– «Роб, он уже в конце коридора. Вам надо ускориться», – уточнила капитан через передатчик.

– «Мы почти уже там. Будем через двадцать секунд», – Миллер и Кравец летели бегом уже в соседней секции.

– Да нет у вас столько времени… – посетовала Хадзис, наблюдая, как фигурка на мониторе уже размышляла на перекрестке. Внезапно картинка заморгала, свет тоже замигал. Снова стало сбоить электропитание. – Эдриан! Отследи ребенка, где он сейчас? Герман, да сделай ты уже с этим что-нибудь!

– «Мы на месте. Освещение мигает», – отозвался Миллер. – «Пацана тут нет!»

– Эдриан! Где он? – прикрикнула нетерпеливо Сара.

– Все датчики тоже отключились. Я не могу отследить его, пока не восстановится энергоснабжение.

– «Мы разделимся. Таша в лаборатории, я в технический», – сказал Роберт.

– «Хорошо, действуйте. Как только заработают датчики, я дам подробную информацию», – кивнула капитан и подскочила к системе управление питанием.

Миллер и Кравец разбежались в разные стороны по коридору. В конце каждого находилась массивная дверь с командным доступом по паролю и биосканером отпечатков.

Миллер зашел в технический отсек. Это помещение абсолютно не предназначено для быстрого передвижения. Всё буквально опутано проводами, каналами и массивными кабелями. В приборных закрытых нишах стройными рядами теснились электронные платы. В каждом боксе свой температурный режим и система охлаждения с вентиляционной магистралью к основному воздуховоду. Тут стоял мощный гул из-за работы нескольких сотен приборов. Ближайшая вентиляционная решетка располагалась метрах в пятнадцати от входа. Но добраться до неё задача не быстрая и не простая. То и дело приходилось перешагивать через массивные канаты проводов и протискиваться между системными блоками.

– Надо было отправить сюда Ташу… – пробубнил Миллер себе под нос, зацепив плечом очередной острый угол.

Кравец в это время шла по длинному узкому коридору лабораторного отсека. Раньше тут анализировали новые образцы с исследуемых планет. В те времена, когда корабль ещё был приписан к военно-исследовательскому подразделению, жизнь тут кипела весьма насыщенно, а сейчас всё заброшено. Кравец заглядывала в каждое дверное окошко отдельных кабинетов, расположенных вдоль коридора. Во многих лабах ещё сохранилось какое-то старое оборудование, даже боксы и пробирки валялись на полу. И без того тусклое освещение постоянно мигало. Тут было довольно тихо, от чего становилось не по себе. Таша услышала где-то впереди неясный шорох. Она осторожно направилась к источнику шума. За очередной дверью она увидела, как из вентиляционного канала спускается их беглец. Хрупкий темный силуэт сейчас подвис на краю канала над одним из приборных столов, что стояли вдоль стены. До поверхности столешницы ему не хватало дотянуться сантиметров двадцать. Мальчик разжал руки и довольно ловко спрыгнул на стол. Осмотревшись, Слава спустился на пол. Он настороженно озирался по сторонам. Поёжившись, мальчик обхватил сам себя руками не то от страха, не то от холода. Этот сектор стоял на минимальном обеспечении, поэтому температура здесь довольно низкая, хотя и не смертельная. Ребенок нерешительно направился к дверям, поскольку другого выхода отсюда просто не было. Кравец наблюдала за ним через узкое оконце в двери. Она решила взять его на выходе. Но не дойдя до двери пары метров, Славик метнулся обратно к вентиляции. Видимо заметил силуэт за окном. Ругнувшись, Таша поняла, что так просто с пацаном не получится, и зашла в лабораторию.

– Эй! Пацан, давай без глупостей! – крикнула она. – Идем, я отведу тебя назад.

Вместо этого мальчик уже залез на стол под открытым люком вентканала. Но влезь обратно ему просто не хватало роста.

– Я не причиню тебе вреда. Пошли уже.

Но ребенок не собирался сдаваться. Вместо этого он схватил со стола какой-то бокс и швырнул его в приближающего противника. Таша едва успела увернуться. Следом в неё полетела ещё одна подобная штука, потом пара пробирок и чашек петри. Последние слегка задели Кравец по плечу.