Заложник
Шрифт:
Нервозность в группе росла, чем дальше, тем больше.
«Нам нужен хоть какой-нибудь прорыв, — подумала Фредрика. — Иначе мы просто потеряем способность работать».
— А что, если информатор тоже замешан? — предположил Алекс.
— Совсем не обязательно, — покачала головой Эден. — Хотя мы не знаем никого из угонщиков, кроме Карима. Но кто-то из них может просто козырять перед нами своей осведомленностью, так бывает.
— И все-таки довольно странно для преступника за несколько недель
Они что-то упустили, потеряли нить. Фредрика чувствовала это. Ответ на возражение Себастьяна витал в воздухе, но никто не мог его уловить.
Фредрика видела два возможных варианта.
— Может, он просто хотел обеспечить себе пути к отступлению? — предположила она. — Или позаботился таким образом, чтобы мы ничего не упустили из происходящего.
— Простите? — недоверчиво покосилась на нее Эден. — Чтобы от нашего внимания не ускользнуло, когда они взорвут самолет, вы это хотели сказать?
Алекс кивнул, встретив взгляд Фредрики. Он ее понял.
— Она не это имела в виду, — объяснил он Эден. — Вспомните, что было в этих письмах. Детали, о которых мы не смогли бы узнать иначе.
В комнате повисла тишина.
— Продолжайте, — обратился Себастьян к Фредрике.
— Я только хотела сказать… — Фредрика замялась, подбирая слова, — это как книга Теннисона в квартире Карима — однозначная, но очень подозрительная улика. Она четко указывает, что Карим как-то связан с «коттеджем Теннисона», хотя никаких подтверждений тому мы не находим.
Эден раздраженно покачала головой:
— К чему вы клоните?
Лицо Фредрики прояснилось, словно она смогла наконец ухватиться за пульсировавшую в голове мысль.
— Я не знаю, — продолжила она. — Слишком много странного во всей этой истории. Как будто кто-то развесил на нашем пути указатели, чтобы привести нас к Кариму. Мне это не нравится.
— Но ведь он и есть главный террорист, — ответила Эден. — Эрик слышал, как он сказал «Вашингтон» вместо «Нью-Йорк». Кроме того, он упорно держится вблизи американской границы и отказывается запрашивать посадку в другой стране.
— Он замешан, я не спорю, — согласилась Фредрика. — Но за этими однозначными уликами мы как-то забыли об остальных соучастниках. Такое же чувство у меня и в отношении последнего сообщения.
Алекс оживился:
— Именно. Они нагнетают обстановку, как будто специально для того, чтобы не дать нам расслабиться или потерять след.
Он посмотрел на Эден. Та молчала.
— Так чего все-таки хочет тот, кто посылает письма немцам? — наконец спросила она.
— Держать нас в постоянном напряжении, — ответила Фредрика, — напоминать, что мы обречены на поражение.
— Даже если все условия будут выполнены?
— На
— Но почему они посылают письма немцам, а не нам? — удивился Себастьян.
— Я думала об этом, — ответила Фредрика. — Во-первых, как мне кажется, все это как-то связано с Германией. Кроме того, они не хотят лишнего шума. Цель отправителя писем — пустить в оборот определенную информацию, не более.
Но при чем здесь Германия?
В списке телефонных контактов Захарии Келифи было несколько немецких номеров, но что это доказывает?
Время не просто бежало — оно набирало скорость. Фредрика ощущала это почти физически. Мысли путались, нити одна за другой ускользали из рук. Почему именно «коттедж Теннисона», ведь у США много других секретных тюрем? Этот вопрос надо разрешить немедленно.
Почему именно Карим Сасси и как он связан с Захарией Келифи? Не хватало нескольких фрагментов, чтобы собрать пазл. Пока Фредрика размышляла, Эден и Себастьян продолжали вести совещание.
— Итак, что нам делать дальше? — поставил вопрос Себастьян.
— Еще час ждем известий от штурмана Рехта, — объявил Деннис. — Потом будем рассматривать другие варианты. — Он скосил глаза на Алекса. — Совместно с американскими коллегами.
— Какие варианты? — уточнил Себастьян.
— Если у Эрика ничего не получится, попробуем в последний раз выйти на Карима. Объясним, что выполнить свою миссию ему все равно не удастся, а потому будет лучше посадить самолет и сдаться полиции.
То есть им останется уповать на милость Карима. Неужели это все, к чему они пришли?
Если только Эрику не удастся захватить штурвал.
Но почему он молчит?
Лицо Алекса приняло страдальческое выражение.
— Так каковы наши дальнейшие действия? — нетерпеливо переспросил он.
— Мы допросили всех, кого можно и нужно, — подытожил Деннис. — Мы говорили с родственниками Карима и Захарии. И те и другие были удивлены не меньше нашего. Однако больше всего меня настораживает полное отсутствие соучастников, ведь провернуть такое в одиночку невозможно.
— Есть один человек, с которым нам так и не удалось побеседовать, — напомнила Фредрика. — Сестра Захарии.
— Все верно, и ее надо срочно найти, хотя бы для очистки совести. Попробуем еще раз связаться с девушкой Захарии. Когда мы допрашивали ее в прошлый раз, о существовании Софии Келифи еще не было известно.
— А что с тем автомехаником? — спросил Деннис.
Фредрика с тревогой посмотрела на свой телефон:
— Ему надо поднять списки своих клиентов, чтобы выяснить, кто пользовался номером Захарии раньше. Если для этого ему потребуется вернуться в мастерскую, мы потеряем кучу времени.