Заметь меня в толпе
Шрифт:
— Ну, ты совсем не похожа на наркоманку.
— Это вы придумали. Я никогда подобных заявлений не делала.
— Тогда где ты проштрафилась? — Она села на ботник и подтянула колени к подбородку. — Я до конца не верила, что родители отпустят тебя в Прагу совершенно одну.
— Они обещали приехать через неделю и провести здесь свой двухмесячный отпуск…
— О-ла-ла!.. — Софи поморщилась. — Бедняга! Но все-таки?..
Я отложила расческу. Мне и самой давно хотелось с кем-то поделиться своей историей. Память, словно четки, перебирала каждое незначительное событие
Несколько раз я пыталась поговорить с мамой, но та категорически не желала вспоминать его. «Думай о будущем, начни с чистого листа, выкинь его из головы, повзрослей!». Но как забыть о том, что он сделал для меня? И как забыть о том, что я для него не сделала?..
— Да все на самом деле просто и скучно. Если коротко, я встречалась с парнем. Ну, как, с парнем… с мальчиком. Нам было по четырнадцать. Мой одноклассник. Так случилось, что мы впутались в одну криминальную историю. Очень серьезную… Достаточно сказать, что именно из-за этого нашей семье пришлось переехать. Вот и все.
— Криминальную? Вау! А тот мальчик?
— Я ничего о нем не знаю с тех пор.
— Как? Но ты пыталась?..
— Нет!
— Это из-за него? — Софи кивнула на руку.
Я пожала плечами.
— Наверное. А, может, просто хотела лишнего внимания. Ладно, давай спать! — Я подхватила полотенце и пошла в комнату.
Софи молча скользнула следом, улеглась и выключила свет.
Вопросы подруги взбудоражили, подняли со дна души муть, которая и без того не хотела улечься.
«А что тот мальчик?..»
Все попытки узнать о его судьбе после тех роковых событий казались теперь смехотворными, детскими. Стыдная правда заключалась в том, что я сдалась, быстро и просто. Перестала сопротивляться обстоятельствам и тирании родителей. Я плыла по течению своей новой размеренной, безопасной, бестолковой жизни. Но за три года никто и ничто так и не смогли заменить его. Я чувствовала, что должна попытаться еще один последний раз, пока не приехали родители и не сорвали со стены в коридоре зеркало.
От кровати подруги доносилось мерное посапывание. В любом случае, ждать дольше невыносимо. Я тихо поднялась, прошмыгнула в коридор и зажгла верхний свет. Несколько секунд прислушивалась, не спросит ли Софи, зачем я включила свет посреди ночи. Но та, кажется, уже смотрела свой десятый сон.
Я погружалась в отражение лишь однажды, но, казалось, нет ничего более естественного. Стоило подойти вплотную к зеркалу, оно тут же отозвалось, выгнулось навстречу, словно старый друг желал обнять после долгой разлуки. Не было ни страха, ни сомнений, лишь нетерпение вновь увидеть привычное, родное и горячо любимое. Я переступила через раму, отбросив свое тело, как промокший плащ и, не задерживаясь в отражении коридора, устремилась в мой мир. Я вся дрожала от предвкушения вновь увидеть плавающие в бесконечности лестницы и причудливой формы переходы, нарушающие все законы физики и геометрии вращающиеся мосты и тоннели, башни, уходящие далеко за облака с бьющими из окон водопадами, мою площадь с розовым фонтаном и, конечно же, двери. Сотни излучающих нежное свечение дверей. Я ворвалась в зазеркалье и…
Хорошо (перевод с французского).
Пражская интегрированная транспортная система (перевод с чешского).
Спасибо (перевод с французского).
Серьезно? (перевод с французского).
Ладно! (перевод с французского).
Голем— персонаж еврейской мифологии.
Имеется в виду «Pozor pro cestuj'ic'i!» - Внимание пассажиры! (перевод с чешского)
Нет, ничего (перевод с французского).
Фильм ужасов 2000 года режиссёра Джеймса Вонга.
Аббревиатура на английском «Oh My God!» - О, боже мой! (перевод с английского)
Швейцарская готик-металлическаягруппа.
Ч1, Глава 3
Наша группа абитуриентов-архитекторов высыпала из вагона трамвая на каменную мостовую набережной. Шествие возглавлял совсем молодой преподаватель Матеаш. Гуськом мы пересекли проезжую часть в направлении маленького скверика напротив того самого необычного дома. Софи охарактеризовала его, как “Сто процентов надо посмотреть!” Подруга, в отличии от меня, всерьез была настроена поступать в академию. У нее глаза загорались, когда начинала рассуждать об экоустойчивой архитектуре.
Оказавшись на зеленом пятачке, мы с Софи приземлились на ступеньку постамента какому-то известному только местной публике деятелю и начали доставать из сумок принадлежности для рисования. Матеаш тем временем распинался об истории и архитектурном стиле здания, выдавая давно заученный текст. Он заметно нервничал и поминутно дергал себя за жидкую бороденку.
— Напротив вас располагается так называемый Танцующий Дом — яркий представитель деконструктивизма. Этот стиль являет собой деформацию стандартных строительных конструкций до максимальной необычности. Кривые формы вызывают легкое головокружение, кажутся нескладными и создают иллюзию движения. Однако достаточно лишь приглядеться внимательней...
— Какой он нудный, — шепнула я Софи.
Она возмущенно фыркнула и посмотрела на меня своими ясными кукольными глазами.
— Да ладно! Смотри какой он милый. Так старается! И все еще волнуется, хотя мы уже три дня с утра до вечера вместе по Праге болтаемся. Я бы с ним замутила…
— Тебя послушать, ты бы с каждым вторым замутила.
— Конечно! А ты думаешь, зачем я сюда приехала?
— Мне казалось, ты обожаешь архитектуру.
— Одно другому не мешает.
Матеаш, наконец, иссяк. Теперь он залез на самую верхнюю ступеньку постамента и чуть повизгивающим голосом озвучил наше задание на сегодня:
— Я предлагаю зарисовать общий план здания, а потом сосредоточиться на одной конкретной детали и хорошенько ее проработать.
Мы принялись за дело. Софи старательно вычерчивала «элегантность и красоту кривых линий». Мне хватило десяти минут, чтобы заскучать. Еще и сели мы на самом солнцепеке. Я сделала небрежную зарисовку архитектурного шедевра, наскоро набросала пару кривых окон и сообщила Софи, что хочу сменить ракурс. Спрятавшись в тени памятника, начала рисовать своих одногруппников.