Заметки о Ленине (Сборник)
Шрифт:
Обыденная разговорная речь знает элементарные случаи лексического разряда, когда "подобные" члены ряда являются подобными не только морфологически, но и семантически, т.-е. доходят по существу до синонимичности, напр. при гневе: "подлец, мерзавец, негодяй.....", или в других случаях: "это ужасно, неслыханно, возмутительно....."; "мне нет дела ни до каких Петровых, Сидоровых, Степановых....." Иногда, повторяю, словесный разряд имеет и определенную логическую функцию перечисления, но тем не менее его эмоциональная значимость сохраняется. Именно так обстоит дело в конце первого абзаца нашей статьи: "....и кончая шовинистами по оппортунизму или бесхарактерности Плехановым и Масловым, Рубановичем и Смирновым, Крапоткиным и Бурцевым". Явление лексического разряда не обязательно соединяется с декламационно-пафосным строем речи, поэтому, говоря о его снижении, мы иногда говорим не о снижении декламационного строя, а о снижении эмоционально напряженной речи вообще.
4.
Эмоционально
Сперва о синтактическом снижении. Здесь, однако, необходимо сделать отступление и коснуться сперва вопроса о разрыве, деформации т. н. "плавности" речи у Ленина, вопроса, стоящего в несомненной тесной связи с нашим вопросом. Дело в том, что главная, непрерывно развертывающаяся речь есть постоянная особенность в декламационной пафосной речи, хотя обратное и не всегда верно; с другой стороны, "плавность" речи есть самостоятельный "прием" воздействия на читателя и слушателя, встречающийся у многих публицистов и ораторов: это один из так-называемых "диалектических" приемов внушающей и агитирующей речи. Разорванная, не плавная речь есть одна из особенностей языкового строя других публицистов и ораторов, при чем может иметь и самостоятельную функцию и выступать просто, как своего рода "отрицание" плавности речи в качестве диалектического приема, свидетельствовать об отсутствии установки на плавность речи у данного публициста или оратора (mutatis mutandis то, что здесь сказано о плавности и разорванности речи как диалектических приемах, может быть повторено и о декламационном строе и его снижении).
Выражение - гладкий, плавный язык есть в сущности, хотя и неплохой, но трудно поддающийся научной расшифровке, термин обывательской лингвистической терминологии. Реальная языковая подоплека того впечатления, которое обыватель именует "гладкостью", "плавностью" - очень многообразна. Здесь имеют значение и отношения фонетического порядка (напр. ритмические, интонационные, а также б. м. и словесноинструментовочные), и явления лексического порядка и, наконец, синтактические отношения, которые являются, пожалуй, доминирующими и определяющими остальные. С синтактической точки зрения, здесь является характерным (при прочих равных условиях) отсутствие синтактических отступлений, вводных, отвлекающих от наметившегося синтактического хода, синтагм, некоторая непрерывность развития синтактического настроения.
Приведу пример: "как много говорят теперь о национальности, об отечестве! Либеральные и радикальные министры Англии, передовые публицисты Франции, прогрессивные журналисты России - все утверждают свободу и независимость родины, величие принципа национальной самостоятельности".
Сравним приведенный отрывок в только что данной редакции с ним же в редакции несколько иной (опускаю восклицательный ввод отрывка): "Либеральные и радикальные министры Англии, передовые публицисты Франции (оказавшиеся вполне согласными с публицистами реакции), прогрессивные (вплоть до некоторых народнических и марксистских) журналисты России все..... и т. д.". Непрерывность синтактического построения отрывка во второй редакции разорвана скобками, "гладкость" и "плавность" речи весьма пострадали. Оба приведенные отрывка являются измененным мною началом статьи Ленина, разбираемой здесь; Ленинская редакция будет дана мною несколько ниже, однако подчеркиваю, что скобочный разрыв налицо и у Ленина. Скобки в подобной функции имеются и в других местах статьи; ср. следующие примеры: "Мы любим свой язык и свою родину, мы больше всего работаем над тем, чтобы ее трудящиеся массы (т.-е. 9/10 ее населения) поднять до сознательной жизни демократов и социалистов. Нам больнее всего видеть..... Мы гордимся тем...." (III). Или еще: "Мы полны чувства национальной гордости и именно поэтому мы особенно ненавидим свое рабское прошлое (когда помещики-дворяне вели на войну мужиков, чтобы душить....) и свое рабское настоящее, когда...."; "мы гордимся тем, что эти насилия вызывали отпор из нашей среды, из среды великоруссов, что эта среда..., что великорусский рабочий класс...., что великорусский мужик...." (III). В этом последнем случае мы имеем дело собственно не с "скобками", но с аналогичным скобке введением отводящей от основного течения речи синтагмы.
Скобочный разрыв особенно ощущается на фоне синтактического целого, определенно и сложно построенного в направлении плавности с тем или иным использованием подобных синтагм или вообще основанного на применении синтактического параллелизма; сравните в первом примере построение: "министры... публицисты... журналисты... все..."; во втором: "мы любим... мы больше всего работаем и т. д."; то же в третьем и четвертом примерах. Но и вне данного непрерывного сложного построения, обусловившего бы впечатление плавности речи без скобочного разрыва, мы констатируем этот разрыв и в пределах элементарно построенной фразы; напр.: "откровенные и прикровенные рабы великоруссы (рабы
Явление "скобки" - очень сложно, как по своей обусловленности, так и по своей функции. Можно, например, говорить об обусловленности скобочного синтаксиса особыми условиями спешной публицистической работы, не позволяющей обращаться к переделке раз написанного, сводящей к минимуму черновик и обработку языка статьи и вызывающей, таким образом, естественное появление пояснительных скобок, которые являются не чем иным, как поправкой, вносимой дополнительно к уже написанному; условия работы могут воспитать скобку уже просто, как привычку изложения и, так сказать, распространить ее на непринадлежащие ей "по праву" генезиса случаи. Можно говорить о скобках, как явлении, обусловленном самой особенностью высказывания и сообщения мыслей, как своего рода подчеркиваньи некоторых высказываний, заключаемых в скобки и поэтому воспринимаемых с большей отчетливостью в своей особости и отдельности, в своей выделенности из общего целого; как для некоторых писателей характерен в этом отношении курсив, так для других - скобки, порядок слов во фразе, применение подчеркивающих эпитетов и др.
Я нисколько не хочу касаться в этой статье многообразных функций "скобки"*1; мною отмечено выше значение скобки, как разрыва плавности речи да и то, главным образом, поскольку плавность речи связана с декламационным построением речи, а следовательно и сама скобка выступает в функции, разрывающей декламационное синтактическое построение с его интонацией, в функции снижающей "высокий стиль". Отсылаю к выше приведенным примерам и приведу еще случай, очень характерный, так как здесь чрезвычайно напряженный эмоциональный тон отрывка особенно _______________
*1 Синтаксису Ленина и в частности явлению "скобки" я посвящаю отдельную подробную работу. дает ощутить разрушающую, снижающую функцию скобки. "Никто неповинен в том, если он родился рабом; но раб, который не только чуждается стремления к своей свободе, но оправдывает и прикрашивает свое рабство (например, называет удушение Польши, Украйны и т. д., "защитой отечества" великороссов), такой раб, вызывающий законное чувство негодования, презрения и омерзения, есть холуй и хам" (V).
Возвращаясь к первой редакции начала статьи (см. стр...) "как много говорят", - скажу, что в этом своем виде отрывок производит более "высокостильное" впечатление, чем во второй редакции. У Ленина от этой "высокостильности" и "пафосности" ничего не остается потому, что к разрушающему влиянию скобок присоединяется и снижающее значение лексического материала. К этому последнему я теперь и перехожу.
5.
Цитирую начало статьи так, как оно дано у Ленина: "Как много говорят, толкуют, кричат теперь о национальности, об отечестве! Либеральные и радикальные министры Англии, бездна "передовых" публицистов Франции (оказавшихся вполне согласными с публицистами реакции), тьма казенных кадетских и прогрессивных (вплоть до некоторых народнических и "марксистских") писак России - все на тысячу ладов воспевают свободу и независимость "родины", величие принципа национальной самостоятельности".
Если в первой редакции данный отрывок, в его синтактическом и лексическом строе, мог бы выполнить функцию эмоционально возвышенную, то подлинная ленинская редакция - с ее лексическим, фразеологическим и синтактическим содержанием (ср. подчеркнутые слова и выражения) исключает это вовсе.
Лексический и фразеологический материал является одним из моментов, могущих парализовать эмоционально возвышенные декламационные возможности синтаксиса. В данном случае такую функцию несет: ироническая (ср. "передовых", "марксистских", "родины", "воспевают"; отчасти: бездна, тьма), интимно-фамильярная (ср. толкуют на тысячи ладов) и грубословная (ср. казенных писак) лексика. Этот лексический материал привносит не только эмоциональный семантический тон, чуждый эмоционально-пафосной речи, но и интонацию, разрушающую собственную эмоционально-пафосную интонацию. Лексическое и фразеологическое снижение, на ряду с синтактическим ("скобки") и часто совместно с ним, может быть отмечено в разбираемой статье неоднократно.