Замок Фрюденхольм
Шрифт:
Уже приводилось и можно еще привести множество доводов в обоснование этого мероприятия в демократическом обществе, — сказал он.
Председатель партии радикалов одобрил проект в речи из двадцати трех слов. Председатель партии «правовой союз» — в речи из шестнадцати слов. Национал-социалисты также высказали свое одобрение.
Ни одна партия не выступила против. Ни один человек.
Особенно горячо приветствовал проект председатель консервативной партии, он был одновременно редактором газеты «М. П.» и инициатором национального объединения и избрания «мисс Дании».
Среди консерваторов и социал-демократов, «венстре»
Зрители слушали дебаты без видимого интереса, они не обменивались мнениями, не устраивали демонстраций. Не только у Хансена и Тюгесена, но и у всех остальных был такой вид, что присутствие на этом историческом заседании для них всего-навсего служебная обязанность.
Позже министр юстиции Ранэ зачитал проект в ландстинге [32] и выступил приблизительно с такой же речью, что и в фолькетинге.
32
Верхняя палата ригсдага до 1950 года.
Никто из депутатов ландстинга не попросил слова. Никто не проголосовал против.
Через два дня закон был подписан королем. Выражая мнение общественности, редактор Лангескоу написал в передовице «Моргенпостен»:
«Датское законодательство предусматривает возможность в случае необходимости запрещения партии, подобной коммунистической. Жаль только, что она не была запрещена раньше… В принятии предложенных мер правительство встретит полную поддержку датского народа. Политическая деятельность, сама поставившая себя вне закона тем, что ведется не в интересах Дании, а в интересах иностранного государства, представляет собой враждебное явление, и всякое здоровое общество обязано позаботиться об ее прекращении и обезврежении…»
60
Кортеж черных закрытых туристских автомобилей проезжает по Копенгагену. Пассажиры с любопытством выглядывают из окон, точно иностранцы, впервые видящие этот город.
Между штатскими пассажирами в автобусах сидят молчаливые вооруженные полицейские. Они держат винтовки между коленями и в любую минуту готовы открыть огонь. Впереди и позади больших автобусов мчатся мотоциклы с вооруженными полицейскими. Прохожие видят кортеж и понимают, что везут опасных преступников.
Адвокат Рам пытается завязать беседу с вооруженным полицейским, сидящим перед ним. Начинает он с замечания о погоде. Чудесный летний день. Солнце светит над городом, небо голубое. Может быть, хорошая погода продержится. Что показывает барометр?
Вооруженный полицейский не отвечает.
Адвокат повторяет свои слова о погоде. Задает несколько невинных вопросов.
Полицейский уставился пустым взглядом в пространство и упорно молчит.
— Говорите ли вы по-датски? — любезно спрашивает Мадс Рам.
Полицейский косится на него, но не издает ни звука.
Кортеж проезжает по Люнгбювейен. Перевозка заключенных проводится как стратегическая операция. Машины связаны радиотелефонами друг с другом и с Полицейским управлением. Полицейский, сидящий рядом с шофером, отвечает за связь. Он принимает и передает:
— Проехали винный завод. Все в порядке.
— Заключенные
— Вторая машина проехала винный завод.
— Проехали виадук Люнгбю.
Заключенные спокойны. В течение двух месяцев они не видели Ничего, кроме цементных стен. Теперь они видят зеленый ландшафт, деревья, траву. Видят блестящие листья кормовой свеклы, сжатые поля и клевер, пробивающийся на стерне. Видят леса и озера. Слышат, как кукарекает петух. Одни из них в приподнятом настроении и разговорчивы, как экскурсанты. Другие молчаливы.
— Это известные места, — говорит старший учитель Магнуссен. — Многие из этик озер и мелких прудов, можно сказать, являются историческими. Именно здесь у великого Мюллера были его piscinoe. Он бродил среди них в белом напудренном парике, шелковых чулках и кружевных манжетах, собирал личинки стрекоз и гюринид и занимался исследованиями, сделавшими название Фредериксдаль всемирно-известным среди энтомологов.
— Кто это Мюллер? — спрашивает Мадс Рам, — и что такое его piscinoe?
— Отто Фредерик Мюллер был величайшим естествоиспытателем Дании. Так называемые piscinoe — это маленькие опытные пруды, в которых он изучал низшие формы пресноводной фауны. Он был гением. За каких-нибудь двадцать лет он создал множество замечательных трудов, известных во всем мире и не потерявших своей актуальности и поныне.
— Шалею, что никогда не слышал о его трудах, — говорит Рам…
— Главная его работа «Zoologia Danica». Его первый труд по зоологии — известная книга о насекомых Фредериксдаля «Fauna Insektorum Fridrichdalina», а последний, который он успел издать, — это великолепное маленькое произведение о солитерах у колюшки.
— Черт возьми, — восклицает Рам. — Когда же жил этот замечательный человек?
— Он умер в 1784 году, всего пятидесяти четырех лет от роду.
Позади Мадса Рама сидит редактор «Арбейдербладет». Он молчалив и задумчив. Рам поворачивается к нему и спрашивает:
— Слышал ли ты об этом знаменитом Мюллере?
— Нет, — резко отвечает редактор.
— Может быть, ты не интересуешься солитерами у колюшки?
— Не интересуюсь.
— Все в порядке! — сообщает полицейский в радиотелефон. — Проехали холм Геель. Заключенные спокойны.
— Вторая машина исчезла из виду.
— Вторая машина проходит холм Геель.
— Проехали холм Руде.
Леса, озера, поля с желтыми ромашками, фруктовые сады, кирпичные заводы, садоводства. Мартин Ольсен раньше не бывал в этом краю. Поля здесь меньше. Нет таких крупных помещичьих усадеб, как в Южной Зеландии, заселенность плотнее. Он думает о том, как быстро он все дальше и дальше удаляется от родной округи. Расстояние между ним и Маргретой увеличивается. Труднее и дороже будет для Маргреты приезжать к нему в Хорсерёд. Сможет ли она вообще добраться туда за день?
— Проехали Фреденсборг. Все в порядке,
— Проехали холм Эндруп.
— Вторая машина проходит холм Эндруп.
Появляется озеро Эсром, большое и блестящее, как фьорд. По другую сторону озера темной стеной встал лес Грибскоу, а за лесом — голубые холмы.
— Проехали Кобэккен, — сообщает радиотелефонист.
— Посмотрите, две цапли! — восклицает Торбен Магнуссен.
— Это цапли? Я никогда их раньше не видел, — говорит один из копенгагенцев.
— Какие они красивые, правда? — восторгается старший учитель. — Скоро приедем.