Замок грез (Замок мечты)
Шрифт:
— Что, милорд? — переспросил Роберт. Брэден раздраженно повторил:
— Я спрашиваю, у вас есть дочь, которую зовут Кассандра?
Вопрос застал Роберта врасплох.
— Ну… да… Но откуда вам известно?..
— Мы как-то раз встречались с ней несколько лет назад. Тогда она была очаровательной девочкой.
Роберт потер виски:
— Как-то раз? Тогда странно, почему вы до сих пор помните ее… э-э-э… Простите, милорд, я забыл ваше имя. Как, вы сказали, вас зовут?
Брэден с отвращением посмотрел на него и едва удержался, чтобы не сказать, что, к счастью, они не были представлены друг другу.
— Брэден
Роберт тупо оглядел Брэдена, затем повернулся к сохранявшему молчание Чарлзу.
— Ваша светлость, — начал он, продолжая смотреть на Чарлза, но обращаясь к Брэдену. — А ваш…
— Чарлз Грейвз, — напряженно представился тот. Брэдена удивила горечь, с которой его друг назвал свое имя.
Это была даже не горечь, а холодное отчуждение, какое испытываешь, читая надписи на могильных плитах.
— А ваш титул? — растерявшись, спросил Роберт.
— У меня нет титула, сэр, — сухо ответил Чарлз.
— Нет титула, — удивленно повторил Роберт. — Странно. Брэден не успел уточнить, что тому показалось странным —
Роберт откинулся на спинку дивана и произнес:
— Мне нечем рассчитаться за вашу доброту.
— Я понял это, — ответил Брэден. — Я не стеснен в средствах, сэр.
Роберт медленно склонил голову, глаза его слипались.
— Оно и видать, — пробормотал он. — Ваш брат не стеснен… не постесняется взять то, что ему нужно. Даже если и чужое…
С этими словами он уронил голову на грудь и засопел.
— Он уснул, — с брезгливой гримасой сказал Чарлз.
— Пусть спит. Он мне изрядно надоел. — Он посмотрел на Чарлза, но тот уже взял себя в руки и принял невозмутимо — спокойный вид.
— Ты думаешь о его дочери? — спросил он у Брэдена, как всегда точно прочитав его мысли. Он помнил рассказ Брэдена о ночной встрече с Кассандрой и догадывался, что Брэден не смог ее забыть.
— Да. Я тревожусь за нее. И не успокоюсь, пока не буду уверен, что с ней все в порядке. — Он рассеянно смотрел в окно, проклиная себя за то, что однажды решил остаться в стороне и не пытался разыскать ее. Угрызения совести мучили его.
— Похоже, у нее несладкая жизнь один на один с этим покровителем и защитником, — задумчиво произнес он, вспомнив, что мать Касси умерла. Он посмотрел на уютно устроившегося на диване Роберта и вновь устремил взгляд на пробегавшие за окном пейзажи. Он погрузился в свои мысли и не заметил, как посуровело при этих словах лицо Чарлза и у рта обозначились угрюмые складки.
Перед его мысленным взором вновь пронеслась их единственная встреча. Тогда он не мог не почувствовать, чго ей знакомы и боль, и одиночество, и у нее достает сил, чтобы справляться с ними, — как и ему. Но только сейчас, столкнувшись с ее отцом, Брэден понял, что ноша, свалившаяся на плечи хрупкой девочки, непосильна для нее. И одной ей с этим не справиться.
Если не он, то кто защитит ее от этой скотины?
Брэден и сам удивился неожиданной горячности, проснувшейся в нем, но не мог даже допустить мысли, что им движет не просто желание защитить ребенка, а чувство гораздо более сложное. Он и сам был лишен детства, говорил он себе, поэтому знает, что такое детская обида.
Они ехали
Глубоко взволнованный, он выпрыгнул из кареты, не дождавшись, пока она остановится. В тот же миг по саду разнесся жизнерадостный лай, и из зарослей выскочил пес с весело болтающимися ушами. Он отчаянно трепал что-то, отдаленно напоминавшее женский платок.
— Перси! — раздался звонкий голос. — Сейчас же верни мне шаль!
Брэден не мог ошибиться, он узнал бы этот мелодичный голос из тысячи других. Задыхаясь от смеха, разрумянившаяся Касси пробиралась сквозь колючие кусты, высоко подобрав подол платья.
Пес остановился, обернулся и призывно замахал хвостом.
— Перси! — Она подошла к собаке и нагнулась. — Мне нужна моя шаль. Отдай сейчас же! — Она потянулась за платком, не замечая, что за ней наблюдают.
Перси прыгнул вправо, затем влево, словно пытаясь определить, куда ему бежать, чтобы принести то, что от него требуют. Вздохнув с отчаянием, Касси подбоченилась и укоризненно посмотрела на своего питомца.
— Перси, — сказала она, теряя остатки терпения, — ты не там ищешь, моя шаль у тебя в зубах. — Она поймала конец платка и потянула его к себе. — Вот. Это моя шаль.
Перси не удержался и разразился заливистым лаем. И в то же мгновение потрепанный платок оказался в руках хозяйки. Перси смотрел на него с удивлением, словно только сейчас сообразил: то, чего от него добивались все это время было у него. И сообразив, гордо замахал хвостом, как пес, верный своему долгу. Касси удрученно покачала головой, разглядывая изжеванный платок.
— Ох, Перси, что мне делать с тобой?
Пес в ответ подпрыгнул, норовя лизнуть Касси в лицо бойким розовым языком. Хозяйка склонилась и прижала его к себе.
— Как я люблю тебя! — прошептала она. — Хотя ты, похоже, никогда не поумнеешь. — Она зарылась лицом в его шелковистую шерсть. — Все же ты мой единственный преданный и нежный друг, и я очень ценю твою дружбу.
Но Перси не был склонен к нежностям, он перебирал задними лапами и всеми силами старался вырваться из крепких объятий. И тут он наконец-то заметил чужую карету и непрошеных гостей. Он зашелся в неистовом лае и бросился вперед, защищая свою хозяйку. Касси поднялась, складки простого сочно-зеленого платья мягко скользнули по ногам. Сердце гулко застучало. Высокий красивый мужчина стоял в отдалении и внимательно глядел на нее. Она сделала к нему несколько нерешительных шагов. Боже мой, это сон, думала она, это сон, который почему-то снится мне днем; сейчас я открою глаза, и все исчезнет, как всегда.