Замок храпящей красавицы
Шрифт:
– Еще раз прости, – расстроилась я, – неудобно вышло.
Леонид подошел к комоду и открыл верхний ящик.
– Ба, да здесь целая аптека! – воскликнула я.
Сын Филиппа вытащил большой тюбик, выдавил из него на позолоченную ложку горку серой прозрачной массы и приказал:
– Быстро глотай!
Странная субстанция выглядела весьма не аппетитно, я поспешила отказаться:
– Благодарю за заботу, но не хочется принимать неизвестный препарат без консультации с врачом.
Леонид приблизил ложку к моему лицу.
– Не кривляйся. За время болезни я стал почти доктором. Плохого не посоветую. Этот особый гель, привезенный из Швейцарии, предназначен для людей, которые подверглись отравлению, мгновенно абсорбирует токсины и выводит их.
– Считаешь, десерт был приправлен ядом? – попыталась пошутить я, чувствуя, как в желудке разворачивается танковая атака.
Леня схватил меня за плечо.
– Фрукты не настоящие.
Я икнула во все горло.
– Муляжи? Но они были такими вкусными, аромат волшебный! Ты шутишь? Имитация обычно выполняется из воска или резины. В прошлом году меня пригласили поучаствовать в записи новогодней программы на телевидении. На столиках в студии стояли вазы с фруктами и бокалы с шампанским. Я, конечно же, поняла, что там вместо алкоголя обычный лимонад. А вот от еды не ожидала засады, поэтому взяла одну клубничку, сунула в рот и жевала довольно долго, прежде чем сообразила: ягодка‑то гуттаперчивая! А твои персики с абрикосами легко жевались, внутри был крем…
– Точно, – сдавленным голосом подтвердил хозяин апартаментов, – именно крем, ты употребила правильное слово. Но не съедобный, а для тела.
Мой желудок судорожно сжался, рот приоткрылся, Леня моментально всунул в него ложку, я машинально проглотила скользкий комок, ощутила, как желеобразная масса несется по пищеводу вниз, и стала икать на все лады.
– Ну‑ну, не волнуйся, – успокоил незадачливую гурманку Леонид, – ничего страшного не случилось. Ты съела эксклюзивную косметику для тела производства фирмы «Данель».
Я справилась с судорожным приступом и прошептала:
– Иногда я покупаю их гель для душа и шампуни, но ни разу не видела кремы. Я сожрала средство для ухода за кожей?
– Да, – подтвердил Леня.
Стало понятно, что Верещагин не шутит, а он продолжил:
– Мама подарила его мне, специально заказала, ни у кого такого нет. В принципе вреда от него не будет, в составе натуральные ингредиенты, фруктовый сок, масло жожоба, все качественное.
Мой желудок опять скрутило.
– Где туалет? – с усилием пробормотала я.
Леонид услужливо распахнул дверь.
– Сюда.
Я влетела в квадратную комнату и кинулась к унитазу.
Минут через пять‑семь я обрела способность оценивать окружающую действительность и подползла к большому рукомойнику, над которым в резной раме висело овальное зеркало.
– Эй, ты как? – спросил из‑за двери Леня.
– Ничего, – прохрипела я, – больше не икаю.
– Справа в шкафчике лежат чистые полотенца, – сказал хозяин, – слева зубные щетки, паста. Ройся, не стесняйся, приводи себя в порядок.
Я решила воспользоваться любезным предложением Лени. В процессе тщательного умывания я лишилась макияжа, открыла шкаф с чистыми полотенцами и вскрикнула.
На стопке нежно‑голубых махровых простынок лежал нож. Широкое зазубренное лезвие покрывали зловещие бурые пятна, рукоятка тоже была измазана.
– Могу чем‑то помочь? – занервничал Леонид. – Выходи. Дам тебе пару таблеток для профилактики. Не волнуйся, гель нормализует перистальтику.
Я распахнула дверь, в которую стучал сын олигарха.
– Тебе лучше? – живо поинтересовался он. – Хочешь полежать на диване?
Я показала пальцем на гору полотенец.
– Леонид! Объясни, как сюда попал этот предмет?
Младший Верещагин пару секунд стоял молча, затем его колени подломились, он осел на пол.
– Это не сон, – простонал Леня, – правда! Я убийца! Жестокий, кровавый маньяк Сергей Антипенко! Он во мне! Это опять случилось!
Я опустилась на пол рядом с ним.
– Кого ты убил?
Леня уронил голову на колени.
– Ришу!
– Свою сестру Ирину? – уточнила я. – Что она тебе плохого сделала?
Леонид вытянул ноги и оперся ладонями о паркет.
– Я маньяк Сергей Антипенко. Слышала о таком?
– Нет, – осторожно сказала я. – Может, расскажешь?
– О чем? – бесцветным голосом спросил Леня. – Ириши больше нет. Надо, наверное, пойти к папе. Я боюсь. Может, ты к нему сходишь? Отец, полагаю, внизу с гостями. Еще не самый поздний час, у нас народ до утра гудит.
– Ладно, сбегаю, – пообещала я.
Леня быстро чмокнул меня в щеку.
– Спасибо. Я очень‑очень боюсь отца. Он на меня так смотрит, что я цепенею, плечи судорогой сводит. Знаю, он считает меня дураком, никчемным парнем. Я был болен, не мог учиться в институте, сейчас наверстываю упущенное, но мне очень трудно усваивать материал, там много математики.
Леонид встал и направился к дивану, дойдя, он опустился на колени, затем лег на пол и сунул голову под низенькие ножки.
– Что ты собрался делать? – удивилась я.
– Хочу спрятаться, – без смущения признался он, – главное, отцу под горячую руку не попасть. Он из тех, кто убивает гонца, если последний принес плохое известие. Потом отходит, тогда можно обсуждать проблему. Хотя в моем случае говорить не о чем. Я убил Ришу, потому что я Сергей Антипенко. Меня расстреляют.
– В России мораторий на смертную казнь, – возразила я, – высшая мера наказания заменена пожизненным заключением.
– Жаль! – простонал Леонид. – Меня надо убить! Я собой не владею! Боролся, как мог, но Антипенко победил! Как ты думаешь, если отец хорошо заплатит начальнику тюрьмы или окажет ему спонсорскую помощь, тот согласится поставить меня к стенке? Сам не смогу лишить себя жизни, я трус!