Замок Ллира
Шрифт:
Тарен утешительно похлопал его по плечу.
— Оставайся с нами, никуда не рвись,— сказал он спокойно.—Твоя жизнь нам дороже, чем какие-то огненные камни. Мы найдем другой выход. Стойте! — вдруг радостно вскричал он.— Игрушка Эйлонви! Ее золотой шар! Если бы только он послушался нас и зажегся!
Он сунул руку в карман плаща и вытащил шар. Минуту он держал его зажатым в кулаке, боясь, что ничего не получится, и не желая терять последнюю надежду.
Сдерживая дыхание, он осторожно и постепенно
— У меня ничего не получается,— расстроился Тарен.—Боюсь, что Помощнику Сторожа Свиньи это не дано. Не ему владеть и распоряжаться такой чудесной, волшебной вещью.
— А уж мне-то и подавно нет смысла пытаться зажечь его,— уныло сказал принц Рун,—я ни за что не заставлю его светиться. Когда я в первый раз держал этот шар, он на мгновение вспыхнул. Но это случилось в присутствии Эйлонви. Удивительно, с какой легкостью принцесса могла зажечь его!
Тарен ощупью приблизился к Ффлевддуру и вложил шар ему в руку.
— Тебе, барду, известны секреты волшебства, ты знаешь многие тайны волшебных заговоров,— попытался он убедить Ффлевддура — Возможно, шар подчинится тебе. Попробуй. Наши жизни зависят сейчас от него.
— Хорошо,— согласился Ффлевддур.— Должен, правда, признаться, что у меня нет навыка в обращении с такими штуками. К тому же настоящие знания бардов, увы, мне недоступны, да и всегда были не по плечу. Слишком многое надо было постигнуть, а я в свою голову мог впрыснуть не более двух-трех капель этих тяжких знаний. Но… Ффлевддур Пламенный всегда готов попытаться!
Прошло несколько мгновений. Тарен слышал, как пыхтит, напрягаясь, бард. Потом до него донесся бессильный вздох.
— Ничего не могу с ним поделать,— пробормотал Ффлевддур.— Я уж даже колотил им по земле. Все зря. Может, дружище Гурджи попытает судьбу?
— О, жалки и печалки! — застонал Гурджи, как только бард сунул ему в руку шар.— Ни унижалками, ни умолялками не могу его заставить светиться! — Он помял шар в руке, встряхнул его.—Ни стуками, ни бряками несчастный Гурджи не может сделать золотых мигалок!
— Ффлевддур Пламенный никогда не отчаивается! — воскликнул бард — Но,— голос его вдруг потускнел,— я прихожу к мысли, что эта яма станет нашей могилой. Увы, даже кургана никто не насыплет над этим безвестным погребением. Ффлевддур Пламенный никогда не унывает. Но эта непроглядная тьма хоть кого приведет в уныние.
Гурджи молча сунул шар в руку Тарену. Тому показалось, что шар отяжелил не ладонь, а камнем лег на сердце. С тоской Тарен вспомнил Эйлонви. Он мысленно увидел ее лицо, услышал ее веселый смех, звенящий чище, чем самая тонкая струна на арфе Ффлевддура. Сейчас даже ее беспорядочная болтовня казалась ему милой и вызвала невольную улыбку. Хорошо, что в темноте никто не заметил этого.
Удивленно вскрикнув, Тарен вскочил на нош. Слабые золотые усики лучей протянулись во тьму прямо с его ладони. Дрожа от возбуждения и восторга, он поднял шар над головой.
— Добрый хозяин спас нас! —возопил Гурджи.— Да, да! Он вытащил нас из темноты-слепоты! Радость и счастье! Тьма уже не пугает, она убегает! Гурджи опять может видеть!
— Изумительно! — восторгался принц Рун.— Восхитительно! Вы только оглядитесь вокруг! Никогда не думал, что на Моне существуют такие пещеры!
И Тарен снова вскрикнул от удивления. До сих пор он считал, что они упали в огромную яму или нору. Теперь, в свете золотого шара Эйлонви, он разглядел уходящую во тьму просторную и высокую пещеру. Она расстилалась перед ними, словно оледенелый лес. Каменные стволы поднимались к мрачным сводам, откуда свешивались серые известковые сосульки. Вдоль неровных стен вырастали целые кусты бледно-зеленых, подернутых плесенью кристаллов. Вкрапления горных пород мерцали в неровном свете золотого шара, словно распустившиеся цветы боярышника. Всё пронизывали алые и ярко-зеленые нити, будто продернутые искусной рукой в плотной гранитной ткани стены. Белые усики льда опутывали каждый каменный выступ, сверкали каплями воды, как алмазными подвесками. А там, вдали, открывались новые залы, которые угадывались по еле заметно колышущемуся сумраку. Тарен разглядел широкие лужи, плоские и тускло сиявшие опрокинутыми зеркалами. От одних шел зеленоватый свет, другие посылали бледно-голубое сияние.
— Где мы оказались? — прошептал Тарен.— Может быть, это владения Красивого Народа?
Ффлевддур с сомнением покачал головой:
— В королевстве Красивого Народа наверняка есть тоннели и пещеры не хуже этой. И все же я не думаю, что мы в одной из них. Здесь нет никаких признаков жизни.
Гурджи молчал. Он изумленно оглядывал просторную пещеру и учащенно вздыхал, будто принюхивался к чему-то. Принц Рун с беспечной улыбкой на лице двинулся вперед.
— Вот это да! — восклицал он.— Просто поразительно! Нужно будет непременно рассказать об этой пещере отцу. Может быть, он захочет открыть ее для обозрения, а, как вы думаете? Не годится же скрывать от людей такую изумительную красоту! Верно?
— Да, здесь и вправду очень красиво,— задумчиво произнес Тарен.
— И смертельно опасно,— подхватил бард,— Ффлевддур Пламенный умеет ценить красоту. Недаром он любит путешествовать. Но… э… мне по душе все же путешествие по земле, а не под ней. Так что я предпочел бы поскорей выбраться отсюда наружу!