Замок
Шрифт:
Они выпили.
— Феликс Александрович, — произнес Лагунов, — вы не забыли, что обещали дать мне большое интервью.
— У меня еще нет склероза, — усмехнулся Каманин.
— Тогда когда?
— А вы не спешите. Кажется, вас зовут Сергей Станиславович?
— Да.
— Оглядитесь, поживите с нами некоторое время. Гарантирую, будет интересно.
Лагунов недоверчиво посмотрел на Каманина.
— Я не спешу и готов ждать. Но, позвольте спросить, а что может быть тут интересного?
—
— Я подтверждаю это, — вмешалась в разговор Мазуревичуте. — Когда мы жили вместе, я жутко боялась, что он вляпается в какую-нибудь авантюру. Я правильно употребила слово «вляпаться».
— Абсолютно правильно, — подтвердил Каманин. — У тебя хорошие способности к языкам.
— Да, как депутат страны члена Евросоюза мне приходится часто общаться с парламентариями из других государств. Чтобы было это делать комфортно, надо знать не меньше трех-четырех европейских языков.
— И вы знаете? — спросил Лагунов.
— Всего четыре языка. Можно было изучить еще парочку, но поленилась.
— Вы мне с каждой минутой нравитесь все больше, — сообщил журналист.
Каманин с любопытством взглянул на него.
— Я бы посоветовал вам быть осторожным, в эту женщину можно влюбиться до беспамятства.
— Как это случилось когда-то с вами? — поинтересовался Лагунов.
— Именно так.
— Почему же в таком случае вы столь быстро расстались?
— Откуда вы знаете, что мы расстались быстро?
— Я читал вашу биографию. Так сказано, что вместе вы прожили всего полгода.
— Зато каких! Подтверди, Рута.
— Это были лучшие полгода в моей жизни, — подтвердила литовка.
— Но почему расстались?
— А разве в моей биографии об этом не написано? — усмехнулся Каманин.
— Очень туманно. Я так и не понял.
Каманин и Рута взглянули друг на друга.
— Кто будет отвечать? — спросил Каманин Руту.
— Я бы с удовольствием послушала твою версию, — ответила она.
— А я — твою.
— Можно я включу диктофон? — попросил Лагунов.
— Позволим? — посмотрел Каманин на Мазуревичуте.
— Я стараюсь жить так, чтобы не бояться ничего скрывать.
— Прекрасный принцип, включайте, — разрешил Каманин.
23
Когда Каманин покинул номер, Мария не стала отдыхать, а через пару минут вышла вслед за ним. Ей не надо было далеко идти, так
— Входите! — услышала она голос сына.
Мария вошла. Андрей лежал на кровати, в уши у него были вотканы наушники, на груди лежал телефон. Она знала, что слушанье музыки одно из любимых его занятий, в такой позе он способен пролежать полдня.
При виде матери Андрей не сделал ни одного движения, если не считать, что его зрачки ненадолго переместились в ее сторону. Она села на кровать.
— Андрюша, вынь, пожалуйста, наушники из ушей, — попросила Мария.
Андрей неохотно подчинился.
— Зачем ты приехал? Я же просила тебя, не приезжать, — сказала она.
— А что еще было делать? В Москве скучища.
— Не правда, ты в Москве совсем не скучал. Объясни, в чем дело? Только не виляй, говори честно, зачем приехал?
Андрей положил телефон на тумбочку и сел на кровати.
— А ты не догадываешься?
— Даже если и догадываюсь, хочу услышать честный ответ от тебя.
Андрей посмотрел на мать и откровенно усмехнулся.
— Я приехал за баблом.
— У тебя же было достаточно денег. Куда они делись?
— Потратил.
— Ну, знаешь… Я же тебя просила… Опять играл в карты.
Андрей красноречиво посмотрел на мать, но ничего не ответил.
— Ты знаешь, у меня денег нет, только на текущие расходы. А сам видишь, насколько они велики.
— А я их у тебя и не прошу. Почему бы ему не отвалить мне некую сумму.
— Как тебе не стыдно, он же перед отъездом дал тебе денег. А ведь ты ему совершенно чужой человек.
— Почему же чужой, вовсе нет.
— Это с какого же бока?
Андрей снова развалился на кровати.
— Но ты же ему не чужая.
— Я всего лишь его лечащий врач.
— Требуешь от меня говорить только правду, а сама обманываешь.
— В чем же мой обман?
— Думаешь, я не знаю про ваши матримониальные планы. Получается, что скоро я стану его пасынком, то есть родственником. Разве не так?
Мария молчала, слова сына застали ее врасплох. Она не предполагала, что ему известны такие детали.
— Даже если это и так, это ничего не меняет, Андрей.
— Нет, меняет, и очень много.
— Я не стану просить у него для тебя денег, — отказалась Мария. — Хочешь иметь деньги, найди способ их заработать.
— Вот я и нашел.
Мария знала эту черту сына, временами он становился очень циничным. И когда это случалось, она терялась, не представляла, как разговаривать с ним.