Замуж - не напасть
Шрифт:
– Мы были три года назад!
– Вот видишь! Все, начинаем новую жизнь!
– С чего, если не секрет?
– Например, с езды на велосипеде.
– А где мы возьмем велосипеды?
– Сегодня же этим займемся. Не может быть, чтобы ни у кого из знакомых не было велосипеда... Потом, нужно наконец обратить внимание на своих детей. Я уже забыла, когда в последний раз по душам разговаривала с Никитой... Потом - наши бедные матери! Разве мы о них заботимся? Только тем и занимаемся, что подкидываем им детей...
– Минуточку! Не части! Осади! Назад! Тпру! Твой любимый Козьма Прутков говорил: "Если
Они открывают дверь на лестничную площадку и Надя, поставившая было ногу за порог, отдергивает её.
– Мамочка, на мне колготки "Голден леди", а тут какой-то фанат бросил вязанку хвороста!
Вдвоем они вносят в квартиру лежавший на коврике у двери огромный букет роз.
– Лешенька, Лешенька, сделай одолжение, не дари букет цветов нехорошей Жене!
– выдает экспромт Надя и самодовольно замечает.
– Ты - композитор, я - поэт!.. Розы в ванну брось, воды налей, может, к вечеру отойдут, - в ведро поставишь.
Ну и денек сегодня суматошный! Клиенты идут косяком: заказы, заказы. Кажется, администрация всерьез решила поднять экономику края - двое заказчиков, например, начинают строить заводы. Один - сыроваренный, другой - пивоваренный.
– Пиво будем пить, сыром закусывать!
– потирает руки главный.
Раньше по штатному расписанию он проходил как заведующий отделом, теперь называется - главный специалист. К сожалению, на зарплату новое название его должности не сильно повлияло. Раньше Евгению суета раздражала. Она копалась потихоньку своем углу, а тут приходили посторонние люди, отвлекали. Теперь то же самое её будоражит. Тем более, что президент строительной фирмы прибыл в их проектный институт самолично. Совсем недавно он начинал в фирме не то мастером, не то прорабом, и вот уже - президент!
Когда-то они обращались друг к другу на "ты" и по имени. А теперь:
– Евгения Андреевна!
– Валентин Дмитриевич!
И надо же! Вышеназванный президент почтил своим присутствием скромный уголок, где трудится старший специалист Лопухина.
– Евгения Андреевна! Вы расцвели вместе с природой! Я даже не ожидал, что из скромного бутона может проклюнуться такая роскошная орхидея!
Однако, как быстро эти новоиспеченные президенты учатся галантности!
И что странно, комплимент она принимает, как должное. Даже зеркало, с которым она прежде лишь сверялась, правильно ли накрашены губы, утверждает: Евгения изменилась! Неужели для того, чтобы осознать свою женскую привлекательность, надо развестись? Отказаться от многолетнего благополучного брака... Лучше сказать: благополучного в глазах других. И ведь внешняя перемена далась без особых усилий; новая прическа, другая помада, туфли на каблуках...
– Я к вас, любезная Евгения Андреевна, не из праздного интереса подошел. Мне нужен референт. Лучше вашей кандидатуры трудно найти: специалист первоклассный, со знанием английского.
Что есть, то есть! Мать Жени всю жизнь английский язык в институте преподает. Ну и дочка маленько спикает!
– Понадобится, пошлем вас на курсы компьютерные, за счет фирмы, журчит над ухом змей-искуситель.
– А оклад для начала, так сказать, на период обучения...
И называет цифру, в четыре раза превышающую её теперешнюю зарплату...
– А подумать я могу?
– Ради Бога!
– всплескивает руками президент и достает из кейса украшенную золотом визитку.
– Звоните, как только надумаете!
– Юрист вам случайно не нужен?
– вроде между прочим спрашивает Евгения; если она надумает, хорошо бы и Надю под боком иметь!
– Этот вопрос решается, - с интересом смотрит на неё президент.
– У вас есть подходящая кандидатура?
– Есть!
– Тогда при встрече и поговорим!
Ох уж, эти фирмачи! Поговорим! То есть, посмотрим. И не согласился, и не отказал... Если честно, Евгения переходить из института боится. Она привыкла доверять государственному учреждению. Как и многие из её коллег. И хотя именно в госучереждениях месяцами не платят зарплату, у граждан привычка - доверять государству и не доверять частным фирмам.
Она старается пока не думать о предложенной работе, но цифра в миллионах рублей продолжает упорно маячить перед глазами. Может, рискнуть? В конце концов, что она теряет?!
– Постоянную работу!
– поднимает голову второе "я".
– И все виды социальной защиты. А здесь? Полное бесправие! Не угодишь начальству выпрут без выходного пособия!.. Или, как говорят в Одессе, кто не рискует, тот в тюрьме не сидит!
Евгения не выдерживает перепалки с самой собой и идет искать третейского судью - Надю.
– Рискни!
– говорит та.
– Если фирма надежная, ты сразу перестанешь ощущать на себе скачки инфляции и выбирать колбасу по цене, а не по вкусу. Или думаешь от Аркадия больших алиментов дождаться?
– Не думаю.
– Тогда - вперед! А я за тобой следом. Как знать, не указывает ли тебе судьба новую жизненную дорогу?
Надя - фаталистка. Она верит, что в жизни ничего не происходит просто так. Если что-то удается, значит, судьба! Не удается - значит, не судьба!
Незаметно заканчивается рабочий день. Зато не заканчиваются сюрпризы. На ступеньках, у "парадного подъезда" ждет Алексей. "Он ждет Светлану", успокаивает себя Евгения, но тот выхватывает её из толпы, ненавязчиво оттесняя к стоянке машин.
– Прошу!
– показывает он на сиреневую "шестерку".
– Ноя с подругой, - протестует Евгения; она сразу ухватилась за Надину руку и не собирается её отпускать.
Боковым зрением она замечает, как остановилась на ступеньках лестницы Светлана, и чувствует себя весьма неуютно. Чего нельзя сказать об Алексее. Он закрыл их с Надей своей широкой спиной, не обращая внимания на бывшую подружку.
– Подвезем и подругу!
– Алексей распахивает заднюю дверцу для Нади, а Евгению за локоток провожает к переднему сидению.
– Захват объекта прошел без сучка, без задоринки!
– с уважением говорит Надя.
– А у меня не было другого выхода, - говорит Алексей, выводя машину на шоссе.
– Двери мне не открывают, вот и приходится искать другие пути... Кстати, Женя, ты нас не познакомила!
– Надежда. Алексей, - тусклым голосом говорит она, хотя внутри от возмущения все "скворчит"! он ведет себя так, будто знает Евгению сто лет, и вынужден мириться с её капризным, вздорным характером.
Надю, похоже, ситуация веселит. Она кусает губы, чтобы не смеяться. Что здесь смешного? Но Евгения терпит, пока подругу не высаживают у её дома.