Замуж за «аристократа»
Шрифт:
– Не переживай, деточка! – сюсюкала Валентина Федоровна, а вслед за нею и Тоня. – Ты намного лучше их, вот они и завидуют.
Так он и рос, уверенный в том, что является неизменным объектом зависти.
И только когда Сашенька пошел в школу, все изменилось. Это была не обычная школа, а элитарная гимназия, куда был заказан путь обычному ребенку, будь он хоть самим Ломоносовым. В одном классе с Санечкой учились дочь известного политика, племянница маститого режиссера, сын корифея советской поэзии, внук обласканного властью композитора и
Никто из них не завидовал Санечке. Да и чему было завидовать, если знаменитая Екатерина Лаврова не была и вполовину так состоятельна, как композитор, политик или корифей советской поэзии.
Саша попал в удивительно дружный класс. У него появились приятели – это было так необычно; теперь Сашей интересовались из-за него самого, а не из-за его мамы. Никто больше не перешептывался за его спиной, никто не дразнил его блатным и не ухмылялся презрительно, когда он вынимал из своего нарядного портфельчика бутерброд с толстыми ломтями дефицитной сырокопченой колбаски. В первый раз в жизни Саня почувствовал себя свободным и счастливым. И он очень привязался к своим новым друзьям.
Рано взрослеют блатные детки. Те, кому с детства позволено больше, чем другим, те, для кого не жалеют денег на карманные расходы, те, кого не «пасут» родители, потому что у их богемных пап и мам редко хватает времени на унылый и трудоемкий воспитательный процесс.
В одиннадцать лет Саша попробовал курить. Сигареты принесла Лена Крузе, дочь русской оперной певицы и известного португальского адвоката. Таких красивых сигареток Саша никогда не видел – они были разноцветными – розовыми, зелеными, фиолетовыми – и выглядели безобидно, как детский пластилин.
На большой перемене они собрались в женской физкультурной раздевалке. Леночка Крузе, Валера Сомов, внук композитора, Даша Тимошенко, падчерица известного телевизионщика-документалиста, и сам Саша. Эти трое считались лучшими его друзьями. Все свободное время они проводили вместе – или в шикарной квартире Леночки, забитой роскошными игрушками, или на даче у Валерки, где любящий дедушка устроил для него маленький кинозал. Саша и Валера договорились: как только им исполнится шестнадцать лет и они получат паспорта, Саня женится на Даше, а Валера – на Леночке.
Вообще-то смуглая хорошенькая Лена с копной черных кудряшек нравилась Сане куда больше, чем полноватая молчаливая Дашенька, но очень уж не хотелось ему обижать лучшего друга, очень уж он боялся снова превратиться в изгоя. В конце концов, Даша тоже ничего, веселая, и потом у нее есть шикарный велосипед – так что можно жениться и на Даше.
Итак, они собрались в раздевалке, и Леночка с опытным видом подожгла одну из симпатичных сигареток.
– Я больше зеленые люблю, – с прожженным видом пояснила она, – они самые крепкие. Слабые сигареты – это моветон. Словно воздух вдыхаешь, какой смысл?
Она явно повторяла слова своего отца, но все с умным видом кивали, а Саша с восхищением наблюдал, как она умело
– Я давно курю, – на всякий случай сказал он, – уже года два или три.
– Врешь ты все, – прищурилась Даша, и Саня подумал: «Вот дурища!» – Три года назад тебе было девять лет. Тебе мама еще попку подтирала, не мог ты курить.
Все засмеялись, а Саня даже покраснел от злости:
– А вот и мог!
Он резко выхватил сигарету из смуглых тоненьких Леночкиных рук, зажал ее, на уголовный манер, между большим и указательным пальцами, глубоко затянулся и… закашлялся – беспомощно, надрывно. Ох, какая забористая была та сигарета! У Сани даже слезы выступили, он думал, что у него легкие разорвутся от кашля, и не почувствовал даже, как Леночка испуганно хлопает его по спине.
– Соврал, соврал! – восторжествовала Даша, когда он успокоился.
– Дай мне. – Валерка поднес к губам остаток зелененькой сигаретки и умело затянулся – Саня с завистью смотрел, как бумага превращается в пепел. Да, Валерка явно уже пробовал курить.
– Круто, – восхитилась Леночка, и Саня обиженно засопел.
Ничего, он придумает что-нибудь. Докажет всем – и Леночке, и этой противной Дашке, что он ничуть не менее крут, чем одиннадцатилетний курильщик Валерка.
С тех пор Саня начал учиться курить. Карманные деньги он тратил на дешевые сигареты «Ява». После школы запирался в ванной комнате и одну за другой выкуривал всю пачку – до головокружения, до тошноты, до неприятного вкуса во рту, вкуса, который не могла отбить даже мятная импортная жвачка. Наверное, если бы он с таким же рвением взялся изучать, например, точные науки, то непременно стал бы нобелевским лауреатом.
Но ему удалось научиться куда более важному делу, чем формулам и теоремам, – он освоил искусство выдыхания ровных дымовых колечек! Это было по-настоящему круто. Саня смотрел на себя в зеркало и щурился от удовольствия – в такие моменты он казался себе похожим на задумчивого ковбоя из рекламы сигарет – той, что публиковали в любимых его матерью американских журналах.
Скоро Сане исполнилось двенадцать. На день рождения он пригласил почти весь класс. После того как именинный торт был съеден, Саня отозвал Валерку в сторону:
– Поговорить надо. Идем на балкон, дело есть!
«Теплая» компания потянулась за ними. На балконе Санечка плотно прикрыл за собою дверь и молча вытащил из кармана сигареты.
– Фи, «Ява», – скривилась Даша.
– Моя мама не курит, – объяснил Саня, – а в ларьке другие не продаются.
– Что, ты опять хочешь продемонстрировать нам душераздирающий кашель? – поддел его Валерка.
– Дурак.
Саня лихо чиркнул спичку о подошву собственного ботинка, с удовольствием затянулся и торжествующе посмотрел на друга. Несколько мгновений подержал в себе дым, а потом вытянул губы трубочкой, и над балконом поплыли ровные аккуратные колечки!