Замуж за врага. Его (не) любимая

Марлин Юлия

— Видения прекратились?

— Да. — София не переставала удивляться прозорливости старика. — Как вы…

— Узнал?

Старик пошамкал бескровными губами и поскреб лоскуток бороды.

— Житейский опыт. Балий не только заживляют смертельные ранения, но и обладают знаниями о мире живых и мире мертвых. А еще мы умеем заглядывать за границы помыслов людей.

— Кто это — балий?

— На вашем родном — врач и целитель. Но на северном вэльском — истинный маг. Я член древнего Ордена, Тех кто Помнит, княжна София. Это не тайна. В Лейде множество орденов, братств

и прочих общин. Магия окружает северян с рождения и до самой смерти. Сверхъестественная наука может служить, как помощником, так и навредить. Учтите это, когда прибудете в свой новый дом. И не бойтесь быть собой. Вы та, кто вы есть. Особенная. В этом ваша сила и предназначение.

София не поняла бессмысленных намеков, зато поняла, что на ледяном ветре промерзла до костей.

— Лучше вернусь в повозку.

— Дельная мысль. Хороших, спокойных снов, — пожелал в спину целитель.

Глава 9

Когда утреннее солнце поднялось на востоке, отряд северян тронулся в путь, оставляя позади Лысый Утес, паломников и прыткую проводницу-прядильщицу Жанну.

Воины планировали пересечь границу еще до обеда, а вот Софии отчаянно не хотелось ехать в северную страну, где каждый клочок хранил память древних мифов и легенд, а снежная мгла гуляла почти весь год.

Западный ветер сменился южным, а когда тропа нырнула в заросли дикой сирени, затих. София не заметила, как задремала отравленная приторным ароматом коварного цветка и проснулась от неожиданной остановки.

Снаружи стоял страшный гомон: фыркали лошади, спорили мужчины, пронзительно орали дети, зло ругались женщины. Оказалось: по обе стороны от дороги темнели старые домики, а впереди возвышалась Пограничная башня.

Девушка потянулась, рассудив, что Посланника Верховного Правителя и его отряд вряд ли посмеют долго задерживать и поэтому, когда дверца неожиданно распахнулась, а перед ней вырос Святослав, удивилась.

— Княжна, прошу.

Он протянул руку и помог выбраться на воздух.

— Что случилось?

— Небольшая заминка.

У Пограничной башни толпился народ. Семьи с детьми и повозками, одиночные всадники, сборища пилигримов, кого только не было.

— Чего они ждут?

— Пропускной Грамоты, сударыня, — ответил кто-то из очереди.

— Все они едут в Лейд?

— А куда еще?

У княжны отвисла челюсть:

— Лейд наш враг!

— Вы, что за печкой жили? — В толпе рассмеялись. — С приходом к власти князя Будиша жизнь простого люда круто изменилась. Северные и западные губернии наводнили тайные агенты. У нас даже стали говорить: плюнь и попадешь в невидимку. Всех, кто симпатизирует северянам, обвиняют в измене. Порой и на месте казнят. Раз и голова с плеч.

София потрясенно прикрыла глаза. Неужели это правда?

— Арга давно не тот рай, каким слыл при правлении предков, госпожа, — вмешались в беседу другие. — Потому и бежим. Многие из нас служат в лейдских войсках по требованию Содружества. У многих на Севере появились кровники или друзья, кто-то обзавелся даже семьями.

— А как же слухи?

— Ой, сударыня, меньше верьте княжеским стихоплетам, Четыре Всадника им в печень. Мы, живущие с лейдцами бок о бок много веков, знаем — все это ложь. В Лейде нам помогают. Дают кров и работу, принимают на военную службу. Там мы не пропадём.

— София, — окликнул Святослав.

— Идите, сударыня, — из толпы махнули. — Да пребудет с вами Светлая Заря.

— И с вами.

Она обернулась. Возница поспешно выпрягал из тройки лошадь, а Лиза бежала к нему с седельными сумками, в которые уложили вещи заложницы.

— Лиза, — колени внезапно ослабели, — что это значит?

— Хорошего пути, госпожа, — служанка поклонилась вместо ответа.

К горлу княжны подступил горький комок, в груди полыхнуло чувство обиды.

— Князь Будиш распорядился сопроводить вас только до границы, — виновато пояснила Лиза. — В Лейд я не поеду. Он не сказал?

София медленно покачала головой, чувствуя, что ее снова предали.

— Простите, — пролепетав Лиза, устроилась рядом с Игнатом и отвела голову. — Счастливого пути.

Повозка развернулась и, перемалывая колесами хрусткий лёд, медленно покатилась обратно на юг, в Ипати.

Воздух застрял поперек горла заложницы. Ее бросили в окружении лейдцев совсем одну. По щекам покатились горячие слезы. Как глупо было ждать от Будиша благородства… Очень глупо.

— Нам пора, — твердо произнёс Святослава.

София сглотнула слезы и прошептала:

— Вы тоже знали?

— Знал.

Горькая усмешка тронула девичьи губы. Слуги знали. Лейдцы знали. Одна она оставалась в неведении до последнего момента. Будиш и Николай не сказали, чтобы не пугать раньше времени? Чушь! Не сказали, потому что не посчитали нужным, ведь не видели в ней члена княжеской семьи, никогда не считали родной кровью.

— Вы правы, пора, — прошипев, она развернулась и поспешила к запряженной кобыле с двумя седельными сумками.

Не велика поклажа у княжны — запасной шерстяной плащ, костяной гребень, зеркало, пара теплых перчаток и ночная сорочка. София яростно вздохнула. Мало того, что братья сдали ее северянам, как вещь, так еще и выставили из родного дома, как последнюю оборванку.

Шелкогривая красавица фыркнула и хлестнула хвостом, когда девушка, пытаясь взобраться в седло, запуталась в стремени и рухнула в грязь. Несмотря на боль в колене, упорно поднялась, отряхнулась и, потерев шею, стала думать, как покорить это «чудо». Задирать подол было стыдно, а все потому, что около двух десятков суровых мужиков пожирали ее сейчас жадными взглядами.

— Как давно вы ездили верхом? — Поинтересовался Святослав, наблюдая за отчаянной возней заложницы.

— Восемь лет назад. — Бросила вызывающе, с презрением.

— А всё это время?

— Нет!

— Главное, навыки сохранились.

Молодой Посланник приблизился и, поражая ее до глубины души, опустился на одно колено и одним резким движением разодрал подол до колена.

София оцепенела:

— Что вы себе позволяете?

Не обращая внимания на неловкие протесты девчонки, он рванул платье с другого бока.