Замуж за врага. Его (не) любимая
Шрифт:
Сначала напевали, что Дом Серебряного Волка использовал удобный случай и подстроил ту победу, а значит выигранная нечестно — она не имеет силы и Арга признана уделатом не законно. Дальше стало еще интереснее. С тех событий минуло всего сто лет, а срединцы, напрочь позабыв истину, стали обвинять Палиша в намеренном сговоре с Домом Серебряного Волка и проклинать предателем, бросившим страну к ногам северян. Все громче зазвучали голоса с призывами о восстании против Метрополии, а державшиеся до этого в тени отряды ополчения
С приходом к власти князя Эдуарда (отца Будиша) накал страстей на время сошел на «нет» и уделат затаился в неспокойной тишине. В Лейд шли многочисленные сообщения, что аргчане смерили пыл, поняв бессмысленность мятежа. Лейдский правитель Мирослав, порывавшийся тогда отослать в Аргу пять полков, остыл и, поверив заверениям Эдуарда в вечной преданности и дружбе, выбросил эту затею из головы. Как видно — преждевременно.
Прошло всего ничего — и вот на границах тлеют конфликты, а народ, одурманенный страхами и ужасами глупых баллад, возненавидел северян. Дошло до необходимости везти в Лейд заложника, гарантирующего мир.
Святослав покачал головой: он сомневался, заложник разрядит раскалившуюся до предела обстановку и сведет усилия непокорной Арги на «нет».
Шумные ряды и пестрые шатры театралов остались позади, и перед князем открылась тихая рощица, огороженная узорным металлическим заборчиком. Первое, что бросилось в глаза — разрушенный памятник, белевший мраморными руинами в самом сердце шумевшего зеленью уголка. Подойдя ближе и опустившись на одно колено, северянин смахнул с каменной плиты пыль и прошлогодние листья. На камне блеснули вэльские руны: «Палиш, сын Льва. Поверженный, но не побежденный».
Святослав присмотрелся к осколкам топора, и в одном узнал обломок головы со смутно знакомыми чертами. Да, это был он — юноша, бившийся в поединке до Первой крови. Памятник снесли много лет назад и, беспощадно надругавшись, бросили на всеобщее обозрение.
Посланник приложил руку в область сердца и отдал честь парню, на долю которого выпали страшные испытания. Печально, что потомки забыли подвиг великого предка и, обозвав предателем, подкупленным северянами, сделали козлом отпущения и нарекли виновником всех несчастий.
— Покойся с миром, князь. Ты не забыт.
Он вернулся в «Охотничью Слободу» к вечерней трапезе.
Добрыня и воины сидели в пустой таверне.
Выяснилось: стоило Волкам спуститься к ужину, других постояльцев, как ветром сдуло. Несмотря на звенящую тишину и нервные шепотки обслуги, трапеза порадовала сытностью и простотой.
— А это что? — Сев за стол, Святослав указал на запечатанное письмо.
— Будиш приглашает на празднование Встречи Весны.
Рыжебородый воин хмыкнул:
— Несколько часов назад хотел тебя зарубить, а сейчас приглашает на пир?
— Клянусь Северосом, всё это плохо кончится, — посеребренный сединой воевода поморщился. — Уделатор затеял опасную игру.
— Так подыграем ему, — улыбнулся Святослав.
Золотой
Будиш специально выбрал этот зал, выложенный мрамором и расписанный золотом и охрой, потому как взглянуть на представление знаменитой столичной труппы «Гонцы Меликарра» пожелали многие. Еще утром слуги установили тут внушительную сцену, и теперь размалеванные лицедеи в нарядах вели последние приготовления.
В дальнем углу играли музыканты.
Сам Будиш и два его брата восседали на платформе перед сценой и вели беседы с советниками. Князья Арги облачились в праздничные традиционные красные с золотом одежды. На их волосах сверкали венцы. Похожим образом разодела знать.
У ног Будиша кривлялся шут. Бледную, серо-белую кожу странного человека оттенял яркий костюм, пошитый из разноцветных лоскутков и намалеванная на пол лица улыбка; на голове звенел броский колпак. Потешник ветрел головой и старательно привлекал внимание резкими выпадами и громкими песнями.
Вдруг двери распахнулись и внутрь вошли чужие герольды. Перед собой глашатаи несли расшитые серебром знамена с геральдическим волком по центру.
— Посланник Верховного Правителя Лейда князь Святослав из Дома Серебряного Волка.
Аргчане притихли.
Высокий и молодой северянин вошел, постукивая каблуками о мраморные плиты покоя. Он облачился в эффектный костюм посла иностранного государства. Традиционный кафтан-ферази темно-синего цвета из мягкого бархата с петлицами из серебристых шнурков до колен подчеркивал его благородное происхождение; по подолу и длинным, собранным в складки рукавам, вилась вышивка жемчугами и драгоценными камнями. Из-под ферази виднелся белый стоячий воротник атласной рубахи, украшенный узорами серебра. Костюм дополняли черные узкие брюки и высокие сапоги; на широком серебристом поясе, обхватывающем узкую талию, чернели ножны с церемониальным оружием, венчанным главной руной «Лютой».
Сразу за ним шли два воина, закованные в доспехи. На их руках гремели металлические наручи и рукавицы, ноги защищали сапоги, покрытые металлическими пластинами наподобие чешуи. На плечах развивались длинные широкие плащи темного цвета с вышитой руной, у бедра бряцали боевые клинки. Явившись на мирный праздник с вооруженной охраной, Посланник дал понять, что не доверяет гостеприимству Аргского правителя и более того, ожидает от него предательства. Большего унижения принимающая сторона и помыслить не могла.
Святослав шел мимо знати, не сводя темно-синих глаз с Аргского уделатора. Их зрительная дуэль продолжалась не больше пяти секунд и, Будиш, потерпев позорное поражение, отвел глаза и тихо выдохнул. Демонова выдержка северян превосходила южную. Даже перед лицом ужаса и боли лейдцы глаз не опускают!
Отступавшие с пути Посланника судари и сударыни, прижимали к сердцу обе руки и отдавали почтительный поклон. Николай и Игорь бросили на брата хмурые взгляды — тянуть больше не имело смысла.