Занавес опускается: Детективные романы
Шрифт:
Мистер Мэрримен даже не удостоил Обина Дейла ответом. Он лишь глядел на него, не мигая. Джемайма тихонько сказала Тиму, что он наверняка едва удерживается от того, чтобы не сказать Дейлу: «Зайдите после занятий ко мне в кабинет».
— Тогда, выходит, это не прямой эфир? — поинтересовался Аллейн.
— На сей раз нет. Хотя обычно эти передачи бывают живыми. В тот день я отбывал в Штаты, так что мы сняли ее на пленку.
— И вы на самом деле в тот день отбыли в Соединенные Штаты? — домогался мистер Мэрримен.
— Нет, на
— А как насчет вашего алиби? — наступал мистер Мэрримен.
На какое-то мгновение всем стало неловко, словно их всех осенило своей зловещей тенью подозрение. Все не знали, куда девать глаза. И тут совсем неожиданно на сцене появился мистер Макангус.
— Я вспомнил все до мельчайших подробностей, — торжественно оповестил он присутствующих. — Это был вечер накануне первого симптома моей беды. Я смотрел телевизор!
— Программа? — тут же прицепился к нему мистер Мэрримен.
Мистер Макангус робко улыбнулся Обину Дейлу.
— О, я один из ваших рьяных поклонников, мистер Дейл, — сказал он.
Выяснилось, он на самом деле смотрел «Несите ваши беды». Его спросили, помнит ли он что-либо из того, что видел в тот вечер, и он без промедления ответил:
— Очень даже хорошо помню. Помнится, там была дама, которая все спрашивала, стоит ли ей выходить замуж.
Аллейн заметил, как мисс Эббот закрыла глаза, точно почувствовала внезапный приступ головокружения.
— Такие бывают чуть ли не в каждой передаче, — простонал Обин Дейл и изобразил на своей физиономии комическое отчаяние.
— Но этот случай был на самом деле очень сложным, потому что бедняжка была уверена, что, выйдя замуж, она сделает очень одинокой свою лучшую подругу и что ее лучшая подруга еще не знает о ее намерении, а узнав, очень расстроится. Наконец-то я вспомнил! — воскликнул мистер Макангус. — Еще бы установить точно, в какой это было вечер: двадцать пятого или… ой, нет, я хочу сказать пятнадцатого…
— Не могу сказать точно, когда это было, но я ее, бедняжку, помню. По-моему, я ей помог. Будем надеяться, что это так и случилось.
— Может, теперь, когда вы это рассказали, мисс Эббот вспомнит? — спросил капитан Бэннерман. — Тогда и ваше алиби получит подтверждение.
— Ну, мисс Эббот, вспомните же, — ныл мистер Макангус.
Все взоры устремились на мисс Эббот, и в ту же секунду всем, кроме самого мистера Макангуса, стало ясно, что она чем-то расстроена. У нее дрожали губы. Она прикрыла их рукой, будто силясь что-то вспомнить, но, увы, это была всего лишь жалкая пародия на глубокомыслие. Наконец она затрясла головой, и ее глаза наполнились слезами.
— Не вспомните? — мистер Макангус рассеянно и часто моргал. — Ну, мисс Эббот, постарайтесь же. Это была темноволосая, довольно-таки полная леди. Ну, у меня, по крайней мере, создалось такое впечатление. Ведь нам не показывают их лица, даже их затылки и те не в фокусе. Правда, мистер Дейл? Она все твердила — я думаю, они как-то и их голоса изменяют, — что ее подруга будет ужасно расстроена, потому что у той кроме нее почти никого нет. А вы, мистер Дейл, были просто великолепны. Так тактичны. Если вы видели эту передачу, я уверен, вы все вспомните. Мистер Дейл дал той леди много полезных и практичных советов. Не припомню точно, что это были за советы…
Мисс Эббот вдруг резко повернулась в его сторону и изо всей мочи закричала:
— Замолчите! Ради бога замолчите! Полезные советы! Да разве какие-либо советы могут пригодиться в нашей адской жизни? — Она обвела всех отчаянным взглядом. — Для многих из нас нет никакого выхода. Нет! Мы — рабы собственных душ. Ни выхода, ни утешения.
— Чепуха! — едко заметил мистер Мэрримен. — Всегда можно найти и выход, и утешение. Все зависит от того, есть ли у вас мужество и решимость.
Мисс Эббот хрипло всхлипнула:
— Прошу прощения, мне слегка не по себе. Мне не надо было пить столько шампанского.
Она отвернулась.
— Боюсь, мистер Макангус, вы нас не совсем убедили, — поспешил перевести тему отец Джордан.
— Итак, последнее алиби летит за борт, — сказал капитан. — Выиграл мистер Мэрримен.
Он торжественно вручил ему пять шиллингов. То же самое сделали Аллейн, Тим Мейкпис и Обин Дейл.
Все заговорили разом и все, исключая супругов Кадди, избегали смотреть в сторону мисс Эббот. Джемайма подошла к ней и закрыла собой от остальных. К ней присоединилась миссис Диллинтон-Блик, вокруг которой тотчас же собралось небольшое общество. Таким образом между мисс Эббот и остальным миром образовался барьер, позади которого она трубила в свой носовой платок.
Наконец, взяв себя в руки, она встала, поблагодарила Аллейна за вечер и покинула салон.
Тут из своего убежища выползли супруги Кадди, сгорая от нетерпения посплетничать о мисс Эббот, на что они сперва лишь намекали, а после заговорили в открытую. Их никто не поддержал. Мистер Макангус был явно в недоумении, Тим разговорился с Джемаймой, а капитан Бэннерман и Обин Дейл развлекали миссис Диллинтон-Блик. Мистер Мэрримен взглянул поверх своих очков на супругов Кадди, взъерошил волосы, сказал какую-то колкость на классической латыни и вышел вон.
Аллейн невольно почувствовал симпатию ко всем этим людям, среди которых он искал убийцу. Он уважал их за то, что они отказались сплетничать с супругами Кадди о несчастье, постигшем мисс Эббот, и вообще вели себя очень сострадательно, когда с ней случилась истерика. Он видел, как Джемайма и миссис Диллинтон-Блик, о чем-то посовещавшись, выскользнули из комнаты, и он знал, что они пошли узнать, не нуждается ли мисс Эббот в их помощи. Аллейн был очень тронут.
К нему подошел отец Джордан.