Занимательная геометрия
Шрифт:
— Что-то важное, Денис Игоревич? Я уже собиралась домой, а тут вы позвали…
— Что ж вы сразу туда не пошли? За каким чертом ломились в мой кабинет без разрешения? Или на вас правила не распространяются? С каких пор?
— Ну, я подумала: вряд ли вы будете с каким-то стажером что-то серьезное обсуждать, вот и…
— А вас, разве, касается, что я здесь обсуждаю, и с кем?
— Нет… — Женщина потупила глаза, всем видом изображая раскаяние. Дэн, возможно, поверил бы в эту игру, но слишком уж часто наблюдал, на что Лариса способна.
— Вот
Женщина явно была напугана и расстроена: одинокая мать двух парней — подростков держалась за свою должность зубами. Мало чего умея, кроме основной работы секретаря, она зарабатывала не меньше лучших менеджеров филиала. За одну только свою дополнительную способность…
— Значит, слушайте сейчас и запоминайте: я очень ценю ваше умение видеть и слышать то, чего не замечают другие. И талант делать выводы, преподнося их мне вовремя, — тоже очень дорог. За то и плачу. Но, упаси вас боже, дорогая Лариса, делать то же самое с информацией про меня. Я — получатель ваших сплетен, но не заплачу и копейки, если узнаю, что в какой-то из историй фигурирую сам. Я четко донес до вас эту идею? Или нужно что-то разжевывать?
Лариса смогла только дернуть головой, показывая, что все поняла, что-то промямлила, но ответа не дождалась…
— Я все поняла. Можете не сомневаться. Я могу идти?
— Да. Свободны.
Дэн выскочил практически сразу за ней. Бросил на ходу:
— До завтра. Все, что нужно будет с утра, я еще раньше написал.
Торопясь, вышел, не оглядываясь. Зря. Иначе, заметил бы, как сверлит его спину злой взгляд оскорбленной женщины.
Быстрым шагом, почти бегом, доскакал до тачки. Слава богам, Вика не придумала очередной глупости — как и сказал, сидела внутри.
Запрыгнул на пассажирское сиденье, и тут же сквозь зубы выругался:
— Ну, просил же — не сможешь включить подогрев, позвони. Так трудно?
— Мне не холодно. — Точно так же, не разжимая губ, буркнула.
— Вот только не ври мне. Мало тебе того вечера, повторить хочешь?
— Ну уж, нет! Спасибо. До сих пор отойти не могу… — Очень двусмысленно прозвучало. Оба, похоже, это поняли. Дружно промолчали, не желая вдаваться в подробности…
Первым, опять, не выдержал Дэн:
— Я на пол — головы поседел, пока тебя разыскивал, а потом в чувство приводил.
— Ой, вот только не нужно мне еще и жаловаться, ладно? — Фыркнула, как разозленная кошка. Что ж, Денис решил, что так намного лучше: пусть злится и сердится, только не молчит и не хлопает растерянными глазами. С такой, недовольной, взъерошенной, есть хоть какой-то шанс договориться…
— Я не жалуюсь, Вероника. Я пытаюсь донести до твоей светлой головушки, что переживаю за твое здоровье, тогда и сейчас. А ты об этом совсем не думаешь…
— А за психику мою не переживаете? Нет? А нужно бы. Ей сейчас гораздо хуже приходится…
— Переживаю, очень. — Лучше сейчас не спорить, а со всем соглашаться. Пусть выскажется, выльет все, что
— Оно и заметно. Просто не знаете, как мне жить упростить. Вот прямо вижу, как по ночам не спите — все о моей несчастной судьбе думаете… А днем старательно лечите все изъяны…
— А ты?
— Что — я? — Будто на скаку остановленная, она запнулась…
— Ты — думаешь обо мне ночами? — Не смог промолчать, вопрос это выплыл из ниоткуда, и стал самым важным, нечаянно. — Признайся, думаешь, Вика?
Она развернулась всем туловищем на сиденье, рассматривая, будто в первый раз, как неодушевленную вещь на выставке…
Дэн замер, ожидая ответа, и так же буравя её взглядом, ловя малейшие изменения в мимике.
— А мы долго здесь будем стоять, интересно? Мало того, что в кабинете поймали, давайте еще и на парковке устроим шоу, для тех, кто на первое не успел?
— Девочка моя, твой талант уходить от темы достоин высокой награды. Но ты не ответила.
— А вы обещали доставить меня домой, а не пытать всякими глупостями на офисной стоянке. Мало вам издевательств?
Дэн втянул воздух, с силой, стискивая зубы, чтобы не выругаться вслух… То, о чем он спросил, стало необыкновенно важным, а эта чертовка так просто ушла в сторону!
— Я обещал, что поговорим на нейтральной территории, вне офиса. Пока не придем хоть к какому-то пониманию, домой не попадешь, гарантирую.
— Офигеть! — Как выплюнула. — А салон этой тачки — самое нейтральное место в городе, надо понимать? Других вариантов не предполагается? Нейтральная — это когда собеседники находятся в равных условиях, и один от другого ни в чем не зависит. А сейчас — разве так?
— Хорошо. Убедила. Поехали. — Он со всей дури выжал газ, джип дернулся с места, противно взвизгнув шинами на ледяной корке, припорошенной снегом. Вика в испуге схватилась за ручку… Дэн опомнился, сбавил скорость…
Несколько минут прошли относительно спокойно, без нервотрепки. Он хотел уже включить радио, протянул руку… Заиграл незнакомой мелодией телефон…
Девушка вздрогнула, в замешательстве разглядывая трубку… Ему нестерпимо захотелось увидеть, чье имя светится на экране, однако, разглядеть не смог…
— Да, милый… Нет… Сейчас не очень удобно… Давай, позже? … Конечно… И я тебя… Целую… Да…
Он слушал эти отрывки фраз и чувствовал, как нутро наполняется яркой злостью, бессильной ненавистью, черной завистью к тому, кто сейчас находился по ту сторону телефона… Так тепло и уютно звучал голос девушки, хоть она и старалась говорить максимально сдержанно — Дэн, все равно, смог поймать ускользающие оттенки эмоций.
С обреченностью смертника осознал, что проснувшийся ком ощущений называется одним словом: ревность. Глупая, безрассудная, испепеляющая, иррациональная… Такая знакомая и так давно забытая. Уничтоженная сотню лет назад. Он так считал. Совсем недавно. Был уверен, что повторений не будет — давно все вымерло. Ошибался.