Запад Эдема (пер. О. Колесникова)

Гаррисон Гарри

– Добро пожаловать в Гендаши, эйстаа, добро пожаловать в Альпесак, – сказала Вайнти.

– Я очень рада оказаться в Альпесаке, – ответила Малсас, соблюдая все формальности. Но последний слог этого выражения требовал открыть рот и показать все свои зубы и после этого она не закрывала рот несколько долгих секунд. Этого легкого признака неудовольствия было вполне достаточно для Вайнти и повторения не требовалось. Вайнти уважали за проделанную работу, но должны были заменить. Вайнти прогнала прочь все завистливые и предательские мысли и на мгновение опустила глаза вниз, как бы предупреждая.

Это краткое изменение было настолько неуловимым, что

другие йиланы не заметили его. Дела на этом уровне их не касались. Когда все направились в город, Малсас отправила всех своих помощников и фарги подальше, чтобы те не могли подслушать или подсмотреть их будущий разговор.

– Последняя зима была одной из самых холодных. Этим летом молодежь и фарги из Соромсета не искали входа в Инегбан. Когда стало теплее, я направила отряд охотников посмотреть, что с городом. Он был мертв. Соромсет просуществовал недолго и умер так же, как умер Эргитри. Жители города были мертвы, и пожиратели падали грызли кости йилан, живших там. На берегах и в теплых водах моря Исегенети йиланы жили в трех крупных городах…

Она замолчала и Вайнти закончила вместо нее:

– Эргитри умер от холода, за ним последовал Соромсет. Остался только Инегбан.

– Да, остался только Инегбан, и каждую зиму холод подбирается все ближе. Наши стада почти не увеличиваются и скоро начнут голодать.

– Альпесак ждет.

– Мы вспомним об этом, когда придет время. Но сейчас самое необходимое – расширить поля и увеличить поголовье животных. Мы, со своей стороны, должны увеличить число урукето, но это медленная работа, которую мы начали слишком поздно. Однако есть надежда, что новое поколение будет удачным. Они меньше, чем тот, на котором я прибыла, но развиваются гораздо быстрее. Нам нужно их столько, чтобы можно было перевезти весь город за одно лето. А теперь покажи мне, что найдет наш народ, прибыв в Альпесак.

– Он найдет вот это, – сказала Вайнти, указывая на стволы-стены и плетеные полы города, которые тянулись во все стороны от них. Дождь прекратился и появившееся солнце сверкало в каплях, покрывавших листву. Малсас выразила свое одобрение, и Вайнти повела рукой вокруг.

– За городом – поля, уже полные животных всех видов, приятных и для глаза и для желудка.

Пока они шли через луга с пасущимися животными, Вайнти приказала вооруженной охране следовать впереди. Сквозь высокие стены из переплетенных стволов и шипов видны были гигантские туши урукубов, поедавших зеленые листья на краю джунглей, и даже на этом расстоянии был слышен грохот камней в их двойных желудках, которые помогали им переваривать огромное количество поглощаемой ими пищи. Малсас некоторое время молча смотрела на это зрелище, затем повернулась и направилась к центру города.

– Ты хорошо потрудилась, Вайнти, – сказала она, – и все делала хорошо.

Жест Вайнти, выражающий благодарность, несмотря на свою ритуальность, был полон искренней признательности. Похвала эйстайи настолько выделялась среди других похвал, что в эту минуту никакие предательские или завистливые мысли не могли возникнуть в голове Вайнти. В этот момент она готова была последовать за Малсас на верную смерть. Возвращаясь, они позволили остальным подойти поближе и прислушиваться к разговору: для них это был единственный способ учиться и запоминать. Только когда они прошли через отверстие в стене Истории, их разговор снова вернулся к неприятным вещам, поскольку история на стене была мертвой.

Между кольцами амбесед и берега рождений – колючая стена Истории. Запечатленное на ней было

символической защитой того, что когда-то имело смысл и значение. Неужели йиланы когда-то действительно размахивали огромными крабами, вроде хранящихся здесь, беря их в океане и используя как орудие для защиты самцов? Это была правда, но не всегда было известно, что это правда. Жгучая крапиванаверняка использовалась в прошлом так же, как и сейчас, но при чем здесь эти раковины гигантских скорпионов? О них не было ничего известно, и все же эти экзоскелеты хранились здесь, а до того были осторожно сняты со стены в Инегбане и привезены сюда, как знак непрерывности города.

Поскольку Стена была также и живой историей, на стороне, обращенной к берегу, закреплялись тела мертвых хесотсанов, которым позднее прикладывались черепа убитых ими.

В самом конце находился округлый череп с пустыми глазницами, выбеленный солнцем и окруженный наконечниками копий и острыми каменными лезвиями. Малсас удивленно остановилась перед ним и потребовала объяснений.

– Это один из устузоу, населяющих эту землю. Все черепа, которые ты видишь здесь, принадлежат меховым, теплокровным и вонючим Устузоу, которые угрожали нам и были нами убиты. Но этот безымянный был хуже всех. Со своими остроконечными камнями они совершили такое, что было хуже всего остального.

– Убили самцов и детенышей? – Малсас произнесла эти слова с безразличием к смерти.

– Да. Мы нашли их и убили за это.

– Разумеется. Больше от них неприятностей не было?

– Нет. Этот вид не жил здесь, а пришел с севера, мы выследили и убили их всех до единого.

– Значит, теперь берег в безопасности?

– За исключением коралловых рифов. Но они растут быстро и, когда достигнут достаточной высоты, мы начнем первые рождения. Тогда берег рождений будет безопасен во всех отношениях. – Вайнти вытянула руку к белому черепу. – И особенно безопасен от этих убийц младенцев.

– Нам никогда больше не придется беспокоиться о них.

Глава 12

По случаю прибытия Малсас и ее окружения пища в этот день была особенной. События подобного рода были настолько редки, что самые молодые фарги никогда прежде не видели такого, они возбужденно крутились вокруг весь день и переговаривались Друг с другом. Впрочем, были и такие, что прислушивались. Для них это было новым и необычным явлением. В повседневной жизни йилан, хотя они и наслаждались своей пищей и ложились спать с полным желудком, потребление мяса было очень редким событием. Каждый мог принести широкий лист в одну из мясоразделок и получить порцию восхитительного мяса, которую мог съесть в каком-нибудь укромном месте. Это был привычный способ получения пищи и никто не представлял, что может быть иначе. В тот день в городе было сделано очень мало, потому что жители его заполняли амбесед, плотно прижимались к ее стенам, карабкались на нижние ветки ограды в стремлении увидеть побольше.

После осмотра города и его полей Вайнти и Малсас отправились в амбесед. Там Малсас встретилась с ответственными за растения Альпесака, проведя большую часть времени с Ваналпи. Наконец, удовлетворенная услышанным, она отпустила всех и поговорила с Вайнти.

– Тепло солнца и растения этого города прогнали зиму из моих глаз. Я вернусь в Инегбан с этой новостью. Это сделает следующую зиму менее холодной для наших граждан. Эрефнаис доложила, что урукето загружен, хорошо накормлен и готов отправляться в любое время. Мы поедим и я покину вас.