Запад – Восток
Шрифт:
– Я за! – поддержал Сафар. – Улетаю с отличными воспоминаниями и с вашим незабываемым образом, Катрин. Верьте в магию кольца и помните обо мне!
Клод подал ей бокал вина:
– Ну, до дна!
Катрин не смогла отказаться, ведь пьют за нее. Она сделала несколько глотков.
– Что же вы? До дна, – настаивал Сафар.
Пересилив себя, Катрин выполнила их просьбу.
– Крепкое вино, – озадаченно произнесла она, почувствовав, как слабеет.
– Дорогая, ты можешь идти отдыхать, если устала, а я потолкую с принцем и провожу его.
– Пожалуй, я действительно пойду, – кивнула Катрин. – Мне
– Устала, наверно, – предположил Клод. – Или сестричка тебя утомила. Что эта бесстыдница рассказывала тебе в наше отсутствие? В басни о модельерах я не поверю.
– Пьяную ерунду, – медленно ответила Катрин. Он ощутила приступ слабости и с трудом держалась на ногах. – Она всего лишь задумала избавиться от своего бывшего любовника.
– Пройдоха! Но не будем углубляться в эту историю.
– Отдыхайте, отдыхайте, набирайтесь сил. До свидания! – ухмыльнулся Сафар и как старик Хоттабыч погладил роскошную густую бороду, будто что-то замышляя.
Катрин попрощалась с принцем, невнятно произнеся пару дежурных фраз. Девушку волновала только мягкая постель – коленки подкашивались, ее клонило в сон. Осталось лишь добраться до постели, а это самое сложное. На помощь вновь пришел горбатый паренек, проводив ее до спальни. Катрин оперлась на него всем телом, но он оказался жилистым и крепким. Мальчик буквально дотащил ее на себе, уложил в кровать и молча ушел. Катрин погрузилась в сон, глубокий и беспробудный…
6
– Клод, Клод! Где ты? – пронзала Катрин пустоту, пытаясь поднять тяжелые веки.
Ей приснился сон, в котором в спальне появился де Ронсар. Она так ждала его и мечтала о первой близости, и вот долгожданный миг свершился: Клод наедине с ней и готов на любые подвиги ради любимой. Катрин забыла про слабость и сладкую дрему, набросилась на него и принялась целовать, кусать его губы и плечи, прижимаясь к нему. Клод отвечал взаимностью. Страсть кипела, напряжение нарастало. Катрин скинула с себя платье, и перед ним предстало ее обнаженное изнывающее тело. В ответ Клод скинул рубашку, обнажив волосатый торс. Она протянула руки к брюкам, вытащила ремень, расстегнула пуговицы и спустила брюки, затем медленно сняла с него нижнее белье. Неведомая сила тянула прикоснуться к его мужской силе. Катрин потянулась к промежности и закричала от ужаса: лишь черная дыра обнажилась перед ее изумленным взором. Пустота, вечная пустота! Клод стоял неподвижно и нервно улыбался, гладя ее распущенные волосы. Катрин прикоснулась ладонью к дыре, и рука погрузилась в нее. Черная дыра засасывала руку, как мощная турбина. От неописуемого ужаса Катрин проснулась.
– Кто-нибудь?! Кристоф? Жермен? Принесите воды! – надрывалась Катрин.
Никто не отвечал. Она протерла глаза, собралась с силами и приподнялась. Привыкнув к темноте, девушка рассмотрела шелковую занавеску, закрывающую неприметное полукруглое окно. Ощупав себя, она обнаружила, что одета, но лежит на низкой кровати почти на уровне пола. Катрин резко отдернула руку и уронила какой-то сосуд. Тот упал и разбился, рассыпав вокруг цветы и образовав мутную лужицу с листьями и песком. Она подняла один цветок, но укололась об острые шипы и, вскрикнув от боли, выронила его. С увлеченностью младенца она изучила красивые лепестки колючего цветка – это были
«Кольцо! Это был не сон. Что же тогда сон? Мама! Но мамы рядом нет, она за тысячу километров. Я должна быть в своей кровати, а это какой-то матрас. Неужели я еще сплю? Дай-ка я ущипну себя. Ай-ай-ай! Больно – значит, не сплю. Затылок ломит невыносимо, и хочется пить. Чтобы я снова так напилась… Сафар улетел? Меня мучает похмелье. Что подумает Клод? Что мне думать? Этот страшный сон, приснится же такое! Похоже, он действительно импотент, раз у него там дыра. Все равно, пока лично не смогу убедиться в обратном, не поверю. Не может он в таком возрасте быть импотентом! Это противная сестра навеяла, вот сны и снятся. Но это не моя спальня. Где я?»
Перевернувшись на бок, Катрин с завистью стала смотреть, как вода из кувшина стекает по деревянному полу и впитывается в крашеные доски. Она сдержалась, чтобы не начать слизывать убегающую жидкость, лишь бы утолить жажду.
В комнате царила духота, и дышать приходилось с трудом. Невыносимо жарко. Она потрогала рукой высыхающую лужицу и приложила ее ко лбу. Кожа горела, по шее стекала струйка пота. Катрин откинула простыню. Температура высокая либо у нее, либо в комнате.
Ее вновь накрыла волна слабости, и она моментально уснула. Очнулась она, не зная, сколько проспала. В комнате стало намного светлее, хотя занавеска не пропускала солнечный свет. На этот раз безумные сны ее не посещали.
Полусонное состояние длилось недолго. Матрас прилип к спине, позвоночник ныл, шея с трудом поворачивалась. Однако сознание посвежело, и рассудок казался ясным. Единственное, по-прежнему хотелось пить. Катрин села и оглядела окружающую обстановку.
– Мамма мия! Что это за каталажка?
Комната, где она очутилась, представляла собой тесное квадратное помещение. Вдоль стен были разбросаны десятки пуховых подушек. Рядом с матрасом лежали осколки вазы, от лужицы не осталось и следа. Цветы, на этот раз напомнившие ей орхидеи, немного увяли и пахли не так остро, как прежде.
Катрин посмотрела вверх и увидела закрытые шторы. Окно располагалось высоко – даже вытянувшись во весь рост не достать. В центре высокого потолка висела позолоченная люстра в форме купола. В углу валялась смятая простыня, на матрасе темнели пятна.
Никаких отличительных знаков, если бы не особый стиль помещения. Он что-то напоминал, но что именно, Катрин пока была не в состоянии разобрать. В стене виднелась наглухо закрытая дверь. Девушка попробовала подняться, но что-то цепко схватило ее за голень. Она резко подняла платье: на правой ноге были оковы, от которых отходила тяжелая цепь, закрепленная в стене.
– Это что за шутки! – вскрикнула Катрин. – Эй, что здесь происходит? Отцепите меня, это глупый розыгрыш! Какой кретин додумался до такого?
Она схватила осколок вазы и запустила его в стену, он с грохотом раскололся на мелкие части. Следом полетели остальные, устроив шумный переполох, но через минуту Катрин осталась без снарядов.
– Люди, помогите! – крикнула она на русском, совершенно не понимая, где находится.
Послышался скрежет ключа.
– Не смешно так издеваться над хрупкой девушкой! Я понимаю, Клод, ты остроумный, но с цепью перебрал. Я буду долго на тебя злиться!