Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы
Шрифт:
Известие о том, что майор Мацелинский в соответствии с распоряжением полковника В. Жебровского возглавил СВБ-1, получили в польских эмигрантских правительственных кругах в конце апреля — начале мая 1940 г. Оттуда уже 5 мая генерал К. Соснковский направил во Львов инструкцию, в которой речь шла о назначении Мацелинского исполняющим обязанности коменданта Региона № 3 с одновременным его подчинением командующему Варшавским Регионом № 1 полковнику Стефану Ровецкому. В инструкции также говорилось, что обеспечение Региона № 3 всем необходимым для подпольной деятельности и поддержания связи между ним и Главным командованием (ГК) СВБ будет и далее осуществляться через посредничество баз в Бухаресте и Будапеште.
Инструкция Главного коменданта СВБ генерала К Соснковского, который в это время вместе со всем польским эмигрантским правительством пребывал на территории Франции, вносила неопределенность в положение польского подполья на западноукраинских землях. С одной стороны, Львов во всех отношениях должен был подчиняться Варшаве, а с другой, — должен был поддерживать
Позитивным в инструкции было то, что в ней уделялось значительное внимание вопросу о необходимости объединения двух организаций СВБ. В дополнение к инструкции Главный комендант обращался к командующему СВБ-2 (в то время уже к майору З. Добровольскому) и приказывал ему подчиниться майору Э. Мацелинскому, а также действовать только в соответствии с директивами последнего.
Вопрос о назначении майора Э. Мацелинского командиром СВБ и одновременно исполнителем обязанностей коменданта Региона № 3 был окончательно решен на вышеупомянутой конференции в Белграде, которая проходила с 29 мая по 2 июня 1940 г. Целью конференции было проанализировать ситуацию, которая сложилась в оккупированной Польше, а также принять соответствующие меры, которые улучшили бы условия существования и деятельности польских подпольщиков.
Присутствовавший на конференции представитель польской конспирации из Львова подпоручик Юлиан Лепьянкевич («Юлек») уведомил, что майор Мацелинский считает себя деконспирированным, и потому просит позволить ему немедленно переправиться в Румынию. На эти слова и просьбу Мацелинского один из участников конференции, заместитель Главного коменданта СВБ генерал Густав Пашкевич («Радван»), отреагировал буквально так: «Корнель (псевдоним Мацелинского — И. И.) должен оставаться на месте. Нельзя вообще дезорганизовать работу. Создается впечатление, что у людей на этой территории не выдерживают нервы. Пусть лучше законспирируется. Чтобы облегчить ему работу уже подписан приказ о назначении Корнеля на должность коменданта Региона № 3 и повышении его в звании до подполковника…».
После обмена мнениями делегаты конференции сделали вывод о целесообразности назначения подполковника Э. Мацелинского на должность командующего и подчинении ему всех антисоветских подпольных организаций на западноукраинских землях, в частности, СВБ-2.
Мы уделили столько внимания этому вопросу лишь потому, что это назначение, как уже было сказано, самым негативным образом отразилось на дальнейшей конспиративной деятельности поляков в Восточной Галиции и на Волыни; а тот факт, что сотрудники НКВД через завербованного ими Мацелинского также стремились повлиять на ситуацию в украинском подполье, вообще делает этот вопрос одним из ключевых в понимании методов работы советских спецслужбе арестованными конспираторами. Опубликованный в 2004 г. 3-й том совместного украино-польского серийного издания документов из архивов спецслужб целиком свидетельствует о том, что Мацелинский был завербован во Львове сотрудниками НКВД [563] Как теперь выяснилось, Москва имела собственную агентуру в Лондоне, которая была внедрена в близкое окружение генералов Сикорского и Соснковского [564] .
563
Польське підпілля 1939–1941. Т. 3. С. 366.
564
По мнению польского исследователя Е. Венгерского, подозрение в сотрудничестве с Кремлем падает на заместителя Главного коменданта СВБ генерала Г. Пашкевича. который после своего возвращения в июле 1945 г. в Польшу принимал активное участие в поддержке нового режима и разгроме «реакционного аковского подполья» в Белостокском воеводстве. См.: Wegierski J. Lwow pod okupaca sowiecka 1939–1941 S. 137. Если существующее подозрение со временем подтвердится, то станет понятным, почему генерал на белградской конференции настаивал на том, чтобы оставить Э. Мацелинского на должности командующего польским подпольем в Западной Украине.
В конце июня — начале июля 1940 г. органы советской власти подготовили и провели третью депортацию местного населения из Западной Украины, которая сопровождалась очередными арестами. Во время новой волны арестов, 22 июня, по не до конца выясненным обстоятельствам был арестован очередной польский эмиссар, уполномоченный Главным комендантом СВБ генералом К. Соснковским выполнить особые поручения, подполковник Станислав Пстроконский («Стефан Лозинський»), Последний был направлен из Франции во Львов еще в марте 1940 г. Когда подполковник очутился в НКВД, то понял, что там о нем и о цели его командировки в Западную Украину знали практически все. Такая информированность советских спецслужб о деятельности парижского эмиссара лишний раз бросала тень на ближайшее окружение Главного коменданта СВБ во Франции, которое, без сомнения, знало о миссии Пстроконского [565] .
565
Польское подполье на территории Западной Украины и Западной Белоруссии 1939–1941. Т. 2. С. 1314–1345.
В НКВД Пстроконскому предложили сотрудничество, на которое он сразу же согласился. Причиной своего ареста он считал предательство Мацелинского, о котором у него после встреч во Львове с деятелями обоих организаций СВБ сложилось негативное мнение. Уже после своего освобождения, в рапорте от 14 августа 1941 г., Пстроконский так объяснил свое поведение во время допросов в НКВД: «… Когда мне предложили освобождение в обмен на согласие возглавить подпольную организацию и действовать в их интересах, то после раздумий в течение ночи я решил согласиться (подполковник Пстроконский был убежден в том, что в НКВД о СВБ все было известно и без его признаний — И. И.). Повезли меня в Москву, где в течение двух часов я разговаривал с министром Берией, убеждая его в том, что в связи с опасностью войны с Германией, которая угрожает Советам после капитуляции Франции, их политика в отношении поляков является ошибочной… Все свои усилия направил на то, чтобы повлиять на Советы в направлении смягчения их отношения к арестованным» [566] .
566
Armia Krajowa w dokumentach 1939–1945. T. 2: czerwiec 1941 — kwiecie'n 1943. Londyn, 1973. S. 79–80.
В рапорте от 13 февраля 1942 г., составленном в период службы в Польской армии в СССР, подполковник Пстроконский объяснил свое согласие на сотрудничество с НКВД уже тем, что «… он решил освободиться любой ценой только для того, чтобы сообщить всем о предательстве в организации».
Однако, из его собственных показаний, поданных в НКВД, и опубликованных сотрудниками Центрального архива Федеральной службы безопасности Российской Федерации в 2001 г., стали известны подлинные мотивы принятого Пстроконским решения о необходимости сотрудничества с советскими спецслужбами Процитируем фрагмент из этих показаний «Поражение Франции избавило нас от всяких надежд на восстановление польского государства… убежден, что будет советско-немецкая война и в этой войне мы обязаны быть на стороне Советов… считаю, что могу и обязан встать на сторону Советов…мой арест и форма влияния на меня (тайное сотрудничество с НКВД) очень болезненно воспринято мною, но я признаю необходимость этого и обязан довести свой компромисс до этих границ… условия, в которых оказалась Польша, требуют чрезвычайных шагов и я знаю, что в перспективе не сделаю ошибки, встав на сторону Советов…».
Подполковник Пстроконский утверждал, что его наибольшим желанием является участие в рядах польских подразделений на советской стороне в борьбе с немцами, и ради этого он был готов поставить под советский контроль все подпольные организации, действовавшие в Западной Украине, а также завязать контакт с варшавской организацией с целью получения от нее информационных материалов касательно немецкого военного потенциала на оккупированной территории и во всем Рейхе.
После двухнедельного пребывания в Москве в первой половине июля Пстроконского вернули во Львов. Официальной версией его освобождения был побег с депортационного поезда. По требованию сотрудников НКВД подполковник после освобождения трижды встречался с Мацелинским, с его адъютантом поручиком Станиславом Немчицким («Козловским») и с другими деятелями польской конспирации.
Из вышеупомянутых рапортов подполковника известно, что он будто бы поручил некоторым из этих лиц, кому особенно доверял, предупредить организацию о предательстве Мацелинского и распространить информацию о том, чтобы никто из подпольщиков не контактировал с ним самим. Поручику Немчицкому будто бы было поручено передать эту информацию за границу генералу Соснковскому.
Приблизительно через десять дней после освобождения Пстроконского его арестовали во второй раз. Второй и последний арест подполковника был вызван тем, что в НКВД решили вывести его из игры. Принимая во внимание общую бездеятельность в этот период всех польских антисоветских организаций в Западной Украине, можно предположить, что уже до лета 1940 г. все они находились под контролем советских спецслужб, и потому о двойной роли, которую, возможно, пытался сыграть их агент, в НКВД не догадываться не могли. Пстроконский, в отличие от Мацелинского, Москве был уже не нужен. Судьба остальных более-менее известных деятелей польского подполья в Западной Украине в НКВД еще не была решена.
До августа 1941 г. парижский эмиссар находился в московской тюрьме на Лубянке, а после освобождения оказался в армии генерала В. Андерса и служил там интендантом. В сентябре 1941 г. в Варшаве при ГК СВБ состоялся тайный суд над бывшим посланцем из Франции. В обвинительном акте прокурора капитана Л. Милевского (Бачинекого) значилось: «… обвиняемый подполковник Пстроконский 22 июня 1940 г. был арестован во Львове и во время допросов передал НКВД информацию о существовании организации ПЗП (Polski Zwiazek Powsta'nczy — Польский повстанческий союз. — И. И.) и её руководящих территориальных властях, назвал также фамилии (псевдонимы) членов организации — Добровольского, Яся (Соколовского), Влады Пеховской… В обмен на предложенное освобождение он согласился сотрудничать с НКВД и обязался регулярно поставлять информацию о ПЗП…» [567] .
567
Ibidem. К. 3.