Западня

Льюис Сьюзен

— Жалко, что я этого не знала. Мне был так нужен твой ответ — просто чтобы знать: я для тебя что-то значу.

Он взял руку Стефани и переплел ее пальцы со своими.

— Прости.

В глубине ее души шевельнулось давно забытое теплое чувство к нему. Много лет она не позволяла себе вспоминать тот ужас. В конце концов ей удалось — или только показалось, что удалось — заполнить пустоту работой… Она вырвала руку.

— Кто бы послушал. И мы еще смеемся над сентиментальностью Мэриан!

— Ох, только не о Мэриан! — простонал Мэтью и увернулся

от шутливой затрещины.

Очарование было нарушено. Им нужно было так много сказать друг другу, но Стефани переключилась на «Исчезновение», и Мэтью не мог не загореться. Они долго перебирали актрис, которые могли бы сыграть Оливию Гастингс, обсуждали, сколько времени займут съемки в Нью-Йорке, когда лучше ехать в Италию и наконец — что все-таки случилось с Оливией? И все это время в их сердцах саднили старые раны, распускались долго подавляемые чувства, поднимались со дна души завихрения, словно ожившие бесенята…

— Ты говорила о новых фактах в деле Оливии…

— Я все ждала, когда ты об этом заговоришь. — Стефани посмотрела на часы. — Приедешь в Лондон — покажу тебе письмо, которое Фрэнк получил год назад.

Мэтью не знал, что делать. Ему так не хотелось отпускать ее!

— Когда я смогу познакомиться с Фрэнком?

— Через пару месяцев слетаем в Нью-Йорк. Твой нынешний фильм будет на стадии озвучивания. — Ей хотелось расспросить его о фильме, говорить о чем угодно, лишь бы подольше не уходить. В то же время она испытывала потребность побыть одной — обдумать услышанное.

— А если возникнут осложнения?

— Что-нибудь придумаем.

Их взгляды встретились.

— Как насчет нас, Стеф? Тоже что-нибудь придумаем?

Она напряглась и севшим голосом ответила:

— Ты сказал: нас больше нет.

— Я ошибся.

— Правда?

— Стефани, ты — единственная…

— Молчи.

— Стефани, ты все равно не сможешь от этого убежать!

— Чего я точно не смогу, так это пережить такое снова. Не торопи меня, Мэтью. Пожалуйста! — и она разрыдалась.

Когда он отпустил ее, она вся дрожала.

— Не смотри так! — взмолилась она.

— Извини. По-другому не умею.

Стефани отвернулась.

— Господи, Мэтью, если бы ты только знал, как я тосковала по твоей улыбке, по…

— По чему еще?

Она его оттолкнула.

— Я не готова, Мэтью. Я… Это был такой шок — увидеть тебя через столько лет и узнать, что…

— Шок? Ты же призналась, что приобрела права на эту постановку, потому что знала: я схвачусь за нее.

— Увы. Все мои планы сводились к тому, чтобы поманить тебя ею — и отнять.

— Месть?

Она наклонила голову.

— Ты отказалась от этого намерения, потому что…

— Потому что мои чувства остались прежними! — выкрикнула она. — Ты это хотел услышать? Так оно и есть. Эта встреча — величайшая ошибка в моей жизни. Ну почему ты на меня действуешь? Я не понимаю, что говорю…

— Не сердись.

Она зашарила ногами по полу в поисках

туфель.

— Тебе легко говорить! Ты не страдал, как я. Взял и выложил, что расстался с женой, — и ждешь, что я побегу за тобой, как собачка. Не дождешься!

— Ладно, ладно, — он в шутливом жесте воздел руки к потолку.

— Не смейся. Я и так достаточно унижена. Если нам суждено вместе работать, не стоит больше вспоминать о прошлом. Пусть между нами будут только деловые отношения. Смотри на меня как на продюсера, а я на тебя — как на режиссера. Договорились?

Последнюю фразу она произнесла, уже стоя возле двери. И, не дождавшись ответа, обернулась.

— Договорились?

Он раздраженно дернул себя за упавшую на лоб прядь черных волос.

— Если тебе так легче, я согласен. Чисто деловые отношения.

— Отлично. Позвони, когда приедешь в Лондон. Познакомишься с Бронвен — мы партнеры. По-видимому, тебе захочется взять с собой Вуди и Боба Фэрли?

Мэтью кивнул.

— Что ж, доброй ночи. Если ты сможешь уснуть. — Как раз в это время потолок дрогнул от дикой какофонии звуков.

И она ушла, злясь на него за покладистость. А еще больше — на себя за то, что стала жертвой собственной откровенности.

* * *

Сидя у окна, Мэриан видела, как отъехала Стефани. У нее было такое ощущение, словно сама судьба в образе Стефани Райдер постучалась в дверь — а возможно, уже вошла. Теперь, когда улеглось первоначальное волнение от знакомства с удивительной женщиной, взявшей на себя устройство ее жизни, она опять почувствовала, как ее, словно вакуум, засасывает одиночество. Вся ее жизнь была связана с Мадлен, и теперь Мэриан испытывала страх перед надвигающимися переменами.

Но она примет эти перемены — хотя бы потому, что не в силах больше тупо смотреть на свое отражение в зеркале. Жизнь потеряла смысл. Мэриан снова стала уродиной. Волосы жалкими космами спускались на плечи. Поры заполнили ядовитые испарения. Ну что ж… Зато в ее жизни было несколько месяцев, когда она чувствовала себя живой и звонкой, потому что ее любил Пол…

К горлу подступил комок. Мэриан побрела к кровати; по щекам текли слезы.

— Где вы? — прошептала она в пустоту ночи. — Пол, Мэдди, где же вы?

Глава 8

Из люка посреди тротуара донесся протяжный свист. Мадлен заглянула туда — на нее, ухмыляясь, глазели из-под касок двое рабочих; по-видимому, особый интерес вызвали ее ноги. Она весело помахала им рукой и поспешила перейти на другую сторону Найтсбриджа. Сверилась со шпаргалкой в кулачке: да, адрес правильный. Полюбовалась своим отражением в витрине и двинулась дальше, по Бромптон Роуд. Очутившись перед стеклянными дверями, поискала на панели интеркома нужную кнопку. Агентство Дейдры Крэбб оказалось на третьем этаже. Мадлен назвала себя, и дверь отворилась. Она поднялась по лестнице — легкой походкой, но желудок свело от волнения.