Западный ветер — ясная погода
Шрифт:
Поражение японского флота в Филиппинском море подписало смертный приговор защитникам Сайпана. Их последняя атака, отчаянная и бессмысленная, привела лишь к тому, что почти все японцы, которые еще могли держать оружие, погибли, бросаясь на американские пулеметы. Приказ не сдаваться живьем выполнялся на Сайпане буквально. Раненым в госпиталях выдавались гранаты, чтобы они взрывали себя, как только американцы войдут в пещеру. Тысячи мирных жителей, в основном женщины и дети, кончили жизнь самоубийством, бросаясь со скал в море. Командиры японских войск в последний день боя сделали себе харакири. Еще в течение нескольких недель американцы выкуривали последних защитников из ям и пещер. В общей сложности в битве за Сайпан погибли практически все 30 тыс. солдат и матросов, его защищавших, и более 20
Поражение ударило в первую очередь по репутации самого непреклонного из милитаристов — премьер-министра Тодзио. В эти дни один за другим организовывались и проваливались попытки покушения на него — многим в Японии хотелось найти козла отпущения, на которого теперь сваливали все ошибки. На стенах домов появлялись надписи: «Убьем Тодзио!" Тодзио называли «унтером». Быстро тускнел ореол диктатора. К тому же в Генеральном штабе и военном министерстве наиболее разумные офицеры проникались убеждением, что война проиграна (хотя причины поражения отыскивались в ошибках Тодзио или в коварстве американцев). Сознание того, что войну уже не выиграть, все глубже овладевало и верхушкой японской бюрократии.
Разговоры о необходимости убрать Тодзио были настолько распространены в Японии в 1944 г., что эту точку зрения не боялись высказывать даже в беседах с советскими дипломатами. М. Иванов, проведший в Японии всю войну, вспоминает, что встретился на пароходе с крупным японским чиновником, который достаточно откровенно утверждал, что «Тодзио накануне войны был нужен всем, так как устраивал все группировки в японском руководстве. Тодзио был человеком временных успехов, поднявшимся на гребне событий 1942 г.".
Положение в Японии все ухудшалось. Для рабочих и служащих были отменены выходные дни, вся страна катастрофически недоедала, транспортные проблемы превратились в постоянный кошмар, даже фобы было приказано использовать по нескольку раз, пока не развалятся.
В заговоры против Тодзио были втянуты даже члены императорской семьи, и один из заговоров провалился лишь потому, что в последний момент сплоховал брат императора, выдавший «кэмпейтай» своих соратников.
Наконец, под председательством Коноэ собрался «дзюсин» (совет бывших премьеров), на котором после долгих споров было решено убрать Тодзио, и соответствующая резолюция была передана императору. 18 июля 1944 г. Тодзио пришлось подать в отставку. На следующий день было сформировано новое военное правительство («дзюсин» не посмел портить отношения с армией) под началом генерала Койсо. И это правительство, несмотря на то что с тех пор разговоры о достижении почетного мира стали обычными, в целом не изменило политики предшественника — война продолжалась, продолжались и попытки еще туже подкрутить гайки для того, чтобы улучшить снабжение армии и устоять перед американским наступлением. Продолжалось сражение в горах Бирмы и Ассама малоизвестное, но одно из самых кровопролитных и жестоких сражений Второй мировой войны, во многом решавшее судьбы Юго-Восточной Азии.
Глава III. Бои на Бирманском фронте
Изменение обстановки на основных фронтах мировой войны неизбежно должно было оказать влияние на политику Японии в странах Юго-Восточной Азии. Пора было вспомнить про обещания, данные народам этих стран накануне войны, в том числе и про заверения предоставить независимость. К тому же к 1943 г. стало ясно, что система «сопроцветания» под военной эгидой и при вседозволенном грабеже японских корпораций себя не оправдывает и даже нарушает интересы самой Японии. Становилось все труднее снабжать армию, в покоренных странах нарастало сопротивление. Если Япония намеревалась продолжать войну, следовало срочно принимать меры по укреплению тыла. Сущность этих мер хорошо определил японский экономист Сигейоси, отметивший, что «если быть чересчур педантичным и излишне мешать населению получать выгоды, то это лишь вызовет раздражение, ненужные антипатии к нам и будет препятствовать развитию производительных сил».
Прелюдией к принятию решений о предоставлении тех или иных льгот странам Юго-Восточной Азии стали действия в отношении оккупированных территорий Китая, находившихся под номинальной
На имперской конференции в декабре 1942 г. был принят документ «Основной курс урегулирования китайского вопроса с целью завершения войны в Великой Азии». В нем, в частности, говорилось, что ближайшей задачей экономической политики Японии в Китае «является увеличение количества используемых материальных ценностей, необходимых для завершения войны». Цель определялась абсолютно ясно — надо грабить, но грабить более умело.
Добиться этого предполагалось путем отказа от вмешательства в дела правительства Ван Цзинвэя, отмены права экстерриториальности и возврата сеттльментов, чтобы таким образом «лишить чунцинское правительство главнейших доводов в пользу продолжения сопротивления». Действительно, вскоре японцы объявили о передаче марионеточному нанкинскому правительству иностранных концессий в Китае. 9 февраля состоялась церемония передачи под контроль марионеточной администрации целого ряда объектов «вражеской собственности», затем ей были переданы здания и земли в международном сеттльменте в Шанхае и посольский квартал в Пекине. Вскоре между Токио и Нанкином был заключен «союзный договор».
Уступки нанкинскому правительству были не столь велики, как могло показаться, — все полученные им территории, как и само правительство, контролировались японцами, «вражеская собственность» в значительной степени была разрушена и расхищена. Но шаг, хотя и не давший должного пропагандистского эффекта и не склонивший Чунцин к соглашению, был сделан. Следовало ждать распространения новой политики и на другие страны, в первую очередь на формально независимый Таиланд и на те страны, которым независимость была давно обещана.
Основания для того, чтобы постараться ублаготворить Таиланд, были довольно вескими. В первый год войны Япония старалась компенсировать потерю Таиландом внешних рынков путем ввоза японских товаров широкого потребления. Для закупки этих товаров в июне 1942 г. Таиланду был даже предоставлен заем в 200 млн. иен. Но вскоре стало ясно, что снабжать Таиланд за счет падающего японского производства не удастся. Что касается товаров, которые мог предложить Таиланд Японии, то они большого интереса для! нее не представляли — ведь это были те же продукты, которые можно было практически бесплатно вывозить из Малайи или Бирмы, — рис, олово, каучук. А так как другие внешние рынки для Таиланда были закрыты, то за годы войны производство олова там упало почти в 10 раз, каучука — в несколько раз, а непроданного риса скопилось на складах около 1,5 млн. т. В результате того что Япония, будучи монопольным контрагентом Таиланда, почти ничего не покупала, а за свои товары брала весьма дорого, в Таиланде свирепствовала инфляция — за войну количество денег в обращении выросло в 10 раз. Если к этому добавить то, что сотни тысяч таиландцев были мобилизованы на строительство железной «дороги смерти», должной соединить Таиланд и Бирму через перешеек Кра, и около 150 тыс. из них погибло, а в результате эпидемий пало около половины всего тяглового скота, то станет понятно, что Таиланд с каждым днем становился все более ненадежным союзником. Даже столь верный прежде диктатор Пибун Сонграм стал искать связей с главой оппозиции Приди и подпольщиками, которые, как доносила в Токио «кэмпейтай», проявляли все большую активность.
О том, сколь важное значение придавалось в Японии сохранению союза с Таиландом, свидетельствовало прибытие в Бангкок 3 июля 1943 г. с государственным визитом самого премьер-министра Тодзио. Если китайскую буржуазию хотели купить, передав ей собственность иностранных фирм, то военно-бюрократическому режиму Таиланда, уже расширившему свою территорию за счет Французского Индокитая, предложили новые земли: два шанских княжества Бирмы, Чёнгтун и Мёнг, и четыре северомалайских штата — Кедах, Келантан, Тренгану и Перлис. Жертва со стороны Японии была невелика, так как эти области были экономически слабо развиты и стратегического значения для Японии не имели, зато Таиланд, как казалось японцам, должен был еще сильнее желать победы Японии в войне и делать все, чтобы помочь этой победе. В ином случае Таиланд не только немедленно терял все приобретения, но и рисковал утратить собственные территории.