Западный ветер — ясная погода
Шрифт:
К концу 1943 г. в Бирме окончательно выработалась структура движения сопротивления. В него входили, с одной стороны, руководители Армии обороны Бирмы, а также находившиеся на легальном положении левые такины, коммунисты и социалисты, которые группировались вокруг правительства, с другой — подпольные группы, как руководимые бирманскими коммунистами, так и находившиеся под контролем английской и американской разведок, а также сотрудничавшие с отрядами Уингейта. Грань между последними провести зачастую было трудно, так как английская разведка поддерживала связи и с левым подпольем, хотя в основном ориентировалась на каренов, качинов и чинов — в среде этих национальных меньшинств, традиционно поставлявших пополнение в английскую колониальную армию, было немало бывших солдат.
Такины придавали большое значение выучке и дисциплине в АОБ, так как рассматривали ее не только как антияпонскую силу,
Несмотря на то что на такинов, возглавлявших армию и входивших в правительство, все время сыпались доносы, а «кэмпейтай» и японские советники бдительно следили за настроениями в армии, положение легальных сил было куда более безопасным и спокойным, чем подпольщиков. Зная о существовании подпольных групп, японцы жестоко преследовали их, а процесс обучения конспирации и партизанским действиям был длительным, болезненным и стоил многих жертв. В 1943 г. японцы напали на след группы Такина Чжо Сейна и арестовали около ста ее членов, из которых многие погибли от пыток или были казнены. Были разгромлены также группы в Пякхоуку, Чау и Схейпхью — несколько десятков подпольщиков также попали в тюрьму, и их спасла от смерти лишь амнистия, объявленная по случаю провозглашения независимости Бирмы. Но опыт постепенно рос, и, несмотря на преследования, подпольные группы становились все активнее, хотя их деятельность в целом ограничивалась пропагандой, саботажем и обучением кадров.
В середине 1943 г., незадолго до провозглашения независимости, Аун Сан собрал у себя руководителей армии и заявил, что пора переходить к решительным действиям. Однако реакция собравшихся была отрицательной — они полагали, что обстоятельства не благоприятствуют началу действий и любое выступление грозит полным провалом. Аун Сан после некоторого колебания принял общую точку зрения. В последующие месяцы Аун Сан уделял основное внимание укреплению армии, причем не только в военном отношении — он обратил особо важное внимание на национальную проблему, понимая, что при любом осложнении обстановки она обязательно возникнет вновь и может принять даже более опасные формы, чем в первый год войны.
Подготовка армии к грядущей борьбе отнимала немало усилий и в то же время требовала серьезной конспирации. В планы «внутреннего круга» не могли быть посвящены не только рядовые члены армии, но даже ее офицеры — надзор «кэмпейтай» становился все более строгим по мере того, как ухудшалась обстановка на фронте и росли подозрения в верности бирманских войск. Это не всегда могли понять молодые бирманские офицеры, желавшие как можно скорее начать борьбу с японцами. В августе 1943 г. созрел заговор 19 офицеров, намеревавшихся в случае, если Аун Сан к ним не присоединится, арестовать его. По счастью, Аун Сан узнал о заговоре раньше, чем «кэмпейтай», и смог отговорить офицеров от самоубийственной акции. Куда опаснее для общего дела был заговор в мае 1944 г., который охватил 10 районов Бирмы. В случае неудачи восстания молодые солдаты и офицеры НАБ намеревались уйти в партизаны. Руководству армии удалось их отговорить. Обстановка в стране накалялась, и, до тех пор пока возникали все новые группы, готовые на немедленный бой, усиливалась опасность преждевременного выступления. Руководители подполья и армии все более осознавали необходимость создать в стране единую всеохватывающую организацию, которая могла бы контролировать и направлять в нужное русло активность отдельных групп. Такая организация была создана, но уже после событий, вошедших в историю войны под названием «Импхальская битва».
Сражение, определившее дальнейший ход кампании в Бирме, исподволь готовилось обеими сторонами, причем каждая из них рассчитывала нанести удар первой, используя благоприятные условия сухого периода начала 1944 г. Обе стороны ставили перед собой ограниченные цели. Японцы надеялись прорваться в долины Ассама, с тем чтобы нарушить коммуникации англичан, захватить их базы и обезопасить себя от их наступления, а также прервать снабжение Китая. Вопрос о «марше на Дели», судя по имеющимся сведениям, всерьез не рассматривался никем, кроме штаба Индийской национальной армии С. Ч. Боса. Бос был глубоко убежден, что, как только ведомые им войска вступят на территорию Индии, там тут же начнется всеобщее восстание. Поэтому он настаивал на включении в операцию по овладению Ассамом своих частей, набранных
Английский Генеральный штаб, отказавшийся от ранее запланированной высадки десанта на Суматре, собирался ограничиться зимой 1944 г. локальными операциями в Араканe и Северной Бирме с надеждой открыть путь в Китай, причем большое значение придавалось деятельности отрядов Уингейта, который после успеха на конференции в Квебеке считал, что вся армия должна обслуживать его партизан. Возможность японского наступления не учитывалась в планах англичан до самого последнего момента — в Лондоне полагали, что японцы предпочтут оборонительный вариант.
Успех оперативного плана японского командования в значительной степени зависел от того, поверят ли англичане, что основное наступление японцы готовят в Аракане. Для этого в начале 1944 г. 28-я японская армия должна была начать отвлекающие действия в Аракане (операция «Ха-Го"), угрожая Бенгалии. После того как командующий английскими войсками в Восточной Индии генерал Слим перебросит в Аракан все свои резервы, начнется наступление 15-й армии на севере (операция «У-Го"), которое должно быть неожиданным и лишить Слима, оставшегося без резервов, свободы маневра.
Возможности 14-й армии генерала Слима и в самом деле были весьма ограниченны. Так как Индийский театр войны рассматривался в Лондоне на зиму 1944 г. как второстепенный, то ни подкреплений, ни вооружения Слим не получил. В то же время в штабе Слима постепенно начали накапливаться сведения о том, что японцы замышляют что-то серьезное. В январе 1944 г. чиндиты захватили у Чиндуина японского пленного из 15-й дивизии, которая должна была находиться в Таиланде, но которую, как оказалось, спешно перебрасывают в Западную Бирму. Стало известно, что штаб 28-й японской армии перебазирован в Аракан. Это встревожило и Слима, и Маунтбеттена. Однако отказываться от подготовки к наступлению Слим не стал. Он полагал, что в случае японского вторжения в Ассам англичане должны отступить с перевалов и встретить японские войска на линии Импхал — Кохима. Там, на открытой местности, Слим имел возможность использовать преимущество в танках и авиации, а японцы с их тактикой инфильтрации и умением действовать в джунглях лишались своих преимуществ. Кроме того, с каждым километром, отделявшим японские войска от баз в Бирме, их линии снабжения растягивались, и поддерживать наступление по горным тропам становилось все труднее. Если же англичане продержатся до начала муссона, то японская армия вообще будет отрезана от своих баз. Слим надеялся также, что чиндиты Уинтейта смогут блокировать японские базы и перерезать линии снабжения в тылу японских войск. Правда, для начала надо было хоть как-то обуздать мегаломанию Уингейта, который требовал передачи в его распоряжение все новых войск и самолетов. Возможная польза от его партизан сводилась на нет трудностями по снабжению и транспортировке этих частей. Оставался открытым и другой вопрос: сможет ли Стилуэлл уговорить Чан Кайши начать продвижение к Мьичине, чтобы ударить японцам в тыл?
Наступления японцев в Аракане можно было ждать в любую минуту, и все же оно застало 6-ю и 7-ю дивизии англичан врасплох. На первых порах привычная японская тактика инфильтрации принесла успех. Однако вскоре выяснилось, что за прошедший год англичане научились основам войны в джунглях и японцам приходится иметь дело совсем с иным противником, к тому же имеющим превосходство в воздухе. Командующего японским наступлением генерала Ханайя, как это ни парадоксально, подвел боевой опыт первой бирманской кампании, внушивший ему уверенность в том, что английские и индийские части не способны вести бои в окружении и потому неизбежно поддадутся панике. Японским частям действительно удалось окружить 7-ю дивизию, но английское командование предусмотрело такую возможность и разработало план снабжения дивизии по воздуху всем необходимым. Система снабжения пришла в действие в тот момент, как стало известно о появлении японских частей в тылу англичан. Чувствуя поддержку, солдаты и офицеры окруженной дивизии упорно сопротивлялись, а когда японские части увязли в боях, Слим бросил в сражение две свежие дивизии из резерва. Уже в феврале 1944 г. стало ясно, что молниеносное японское наступление провалилось, и генерал Ханайя приказал перейти к обороне. Английские дивизии немедленно начали контрнаступление. Сам генерал Слим считал, что именно эти бои и стали поворотным пунктом в бирманской кампании. Однако решительным поражением японцев это сражение вряд ли можно назвать ведь у них оно было отвлекающим второстепенным маневром, призванным поглотить резервы англичан и ослабить основной участок фронта у Импхала.