Запах денег
Шрифт:
Всё не то! Либо душок подозрительный. Или форма гаденькая, подрывающая авторитет бизнесмена.
Нашел зазнобу в занюханной лавчонке у порта. Старик с кривым и горбатым носом протянул ему чудо.
Трубка из дуба! С предгорий Урала!
Запах, цвет, форма…
Павел заплатил деньги, поцеловал трубку, и спрятал ее во внутренний карман жилетки, поближе к сердцу.
Магия трубки из дуба не заставила ждать.
Заказы на Пашу повалили царские. Партнеры
Дубовую трубку Павел Шелудько носил теперь только в бронированном кейсе. А в нем — спутниковый маячок. Потеряет кейс, не беда, в любой точке планеты его отыщет.
К тому же, Паша предпочитал кайфовать в мексиканском дыму дома, когда у дверей возвышался дюжий охранник, с добрыми руками на “калаше”.
Все тишь, да блажь, но тут на город налетел шальной ураган, столетние дубы с корнями выкорчевал, крыши с домов снес. А Пашины суда у причала пощелкал друг о дружку, как орехи. Пяток же траулеров с хамсой, ждавших разгрузки в бухте, камнем пошли ко дну.
Павел, не выходя из кабинета, трое суток кряду, шмалил дубовую трубку.
Потом его озарило.
Норд-ост дубы вывернул, а эта сволочь, трубка, из дуба.
Шелудько швырнул изменницу в помойное ведро.
А через пару деньков отправился шукать новую трубку.
Не может без нее, привык…
В самом изысканном салоне города увидел изделие из парагвайской ивы.
Но сооружают ли трубки из ивы?
Ивовыми кольями закололи Дракулу и прочих упырей-вурдалаков. А тут, вдруг, курить…
— Из ивы знатнее всего, — заверил Павла коренастый продавец со сросшимися мохнатыми бровями. — Желудок лечит, нервы фиксирует. И, вообще, способствует бизнесу.
— А Парагвай почему?
— Там ивы наших дубов крепче.
— Заверни.
Пришел домой и сразу поплыл в облаках сладкого дыма, нырнул в нирвану просветленной невесомости.
Как прочищает мозги!
О норд-осте метеорологи за месяц предупреждали. Времени было вполне достаточно, чтобы дёрнуться, принять меры.
С прошлым покончено… Думать о будущем!
И дела закипели у Паши. Прикупил новые суда. Отправил новых мешочников в Стамбул. По дешевке отхватил кенгуриного мяса в Австралии.
И тут нагрянули милиционеры, оборотни в лампасах, стали настойчиво предлагать свою крышу.
А морды у ментов — зверские, вылитые упыри…
Павел пообещал подумать, времени ему дали до утра, а сам до рези в легких затянулся мексиканским табачком из мексиканской трубки.
И вдруг озарило!
Милиционеры злы на ивовую трубку, она же им гроб, дыба.
Вот и пришли.
Господин Шелудько в ознобе ужаса сжег трубку в охотничьем камине.
Полгода курил одни сигареты. Менты больше не докучали ему.
Но шмалить самые лучшие “Мальборо” — какая гадость!
На сорокалетний юбилей возлюбленная Леночка подарила ему трубку.
— Дорогой Пашенька! — сморщила она земляничные губки. — Трубка так идет к твоему лицу.
Леночка игриво укусила Павла за мочку уха.
— Она из чего? — похолодел Шелудько.
— Голубая глина Валдайской возвышенности.
— Валдайские колокольчики… Валдайские баранки… — мучительно соображал Павел.
— Закуривай! Чего ты медлишь?
Паша указательным пальцем ковырнул внутренность трубки. Ничего… Гладкая… Ткнул в ноздри. Пахнет землей, грибами.
Не спеша раскурил, поплыл в жемчужных облаках мексиканского самосада. В ушах заделенькали Валдайские колокольчики.
И тут такая катавасия началась… К власти в стране анархисты пришли. В какой-то месяц у Паши забрали все суда. Аннулировали банковские счета. Да и просто, выгнали, под зад коленкой, из офиса.
Хорошо хоть квартиру не тронули, забыли как-то.
Качается Павел, как сомнамбула, в кресле-качалке у камина, глиняную трубку посасывает.
Деньги на европейских счетах есть. Но как туда попадешь?
Транспортники теперь под черными знаменами, водку хлещут, молоденьких девах, диспетчеров насилуют.
Может, опять трубка напакостила?
Такая глиняная крохотка в эдакой огромной стране?
Но трубку все же сменил. Приобрел из под полы у анархиствующего коробейника. Сказал, самого Римского папы.
Затянулся, закайфовал.
А по радио передают декрет батьки.
Посадить всех буржуев на баржу и в Стамбул. А оттуда пусть сами разбредаются, куда угодно.
Через недельку, с трубках в зубах, Паша бродил по Елисейским полям, сморкался с Эйфелевой башни.
Европейская валюта пригодилась.
Павел прикупил уютную квартирку на бульваре Сен-Жермен и зажил барином, просто, но со вкусом.
Свой бизнес открыл. Стал кормить парижских гуляк жареными каштанами.
Дело копеечное, но на аппетитных девушек, так здесь зовут озорных девчонок, вполне достаточно.
Курил Паша свою пятую по счету трубку, а все грезил обновкой.
Потом не сдержался, прикупил на Рождественской распродаже сразу восемь штук.
Одну из березы, другую из тополя, третью из вяза. Все остальные из металлокерамики, изделия французской оборонки.
Положил за хрустальное стекло бара, а курить из них не решался. Мало ли еще какая напасть нашлется…
Уж лучше он пососет проверенную трубочку папы Римского.