Запасной
Шрифт:
Его лицо говорило: Всё любопытнее и любопытнее.
Я перечислил жалобы. Всё причиняет боль, доктор. Сидеть. Ходить. О сексе, добавил я, не может быть и речи. Хуже того, малыш постоянно чувствует, что занимается сексом. Или готов к этому. Кажется, я его теряю, сказал я врачу. Я совершил ошибку, погуглив свою проблему в Интернете и начитался ужасных историй о частичной пенэктомии, — фраза, на которую вы никогда не захотите наткнуться при поиске симптомов.
Доктор
Вряд ли?
Он сказал, что попытается помочь мне справиться с моей проблемой. Он провел полный осмотр, который был более чем инвазивным. Так сказать, не оставил камня на камне.
Самое вероятное лекарство, объявил он наконец, это время.
В смысле "время"?
Время, сказал он, лечит.
Правда, док? Жизнь подсказывала мне другое.
44
На свадьбе Вилли мне было тяжело видеть Челси. У меня всё ещё оставались подавляемые чувства, о которых не подозревал. Я также испытывал определённые чувства к мужчинам с голодными взглядами, которые шли за ней, окружали её, уговаривая потанцевать.
В тот вечер ревность взяла надо мной верх, и я сказал ей об этом, отчего мне стало ещё хуже. Это было немного жалко.
Мне нужно было двигаться дальше, встретить кого-то ещё. Время, как и предсказывал врач, должно было вылечить моего малыша. Когда же оно вылечит мне сердце?
Приятели пытались помочь. Они называли имена, назначали встречи, свидания.
Но ничего не получалось. Поэтому я почти не слушал, когда летом 2011 года они назвали ещё одно имя. Они рассказали мне немного о ней: блестящая, красивая, классная — и упомянули её статус отношений. По их словам, она совсем недавно стала одинокой. И она недолго будет одинокой, Спайк!
Она свободна, чувак. Ты свободен.
Свободен?
И вы хорошо подходите друг другу! Без сомнения, вы поладите.
Я закатил глаза. И когда такие предсказания сбывались?
Но потом, чудо из чудес, оно сбылось. Так и случилось. Мы сидели в баре, болтали и смеялись, в то время как друзья растаяли вместе со стенами, напитками и барменом. Я предложил всем вернуться в Кларенс-хаус, чтобы выпить ночью.
Мы сидели, разговаривали, слушали музыку. Оживленная компания. Весёлая компания.
Когда вечеринка закончилась и все разошлись, я подвёз Флоренс до дома. Так её звали.
Флоренс. Хотя все звали её Фли (по-русски «блоха»).
Она жила в Ноттинг-Хилле, сказала она. Тихая улица. Когда мы остановились у её квартиры, она пригласила меня на чашку чая. Конечно, сказал я.
Я попросил телохранителя объехать квартал несколько сотен раз.
В тот ли вечер или в другой Фли рассказала мне о своём далеком предке? На самом деле, скорее всего, ни то, ни другое. Кажется, приятель рассказал мне позже. В любом случае, он возглавил "Атаку легкой бригады", обречённое на провал наступление на русские пушки в Крыму. Некомпетентный, возможно, безумный, он стал причиной гибели ста человек. Позорная глава, полярная противоположность Роркс-Дрифт, и теперь я брал страницу из его книги, с уверенностью устремляясь вперёд на полном ходу. За первой чашкой чая "Эрл Грей" я спрашивал себя: Может ли она быть моей второй половинкой?
Связь была настолько сильной.
Но я также был настолько безумен. И я видел, что она знала это, считывала с моего невозмутимого лица. Я надеялся, что она находит это очаровательным.
Очевидно, так оно и было. Последующие недели были идиллическими. Мы часто виделись, много смеялись, и никто ничего не знал.
Надежда взяла верх надо мной.
Потом об этом узнала пресса, и нашей идиллии пришёл конец.
Фли позвонила мне в слезах. У её квартиры стояли восемь фотографов. Они преследовали её через весь Лондон.
Она только что увидела, как в одной газете её назвали "моделью нижнего белья".
На основании фотосессии, сделанной много-много лет назад! Её жизнь свели к одной фотографии, сказала она. Это было так упрощённо, так унизительно.
Да, тихо сказал я. Я знаю, каково это.
Они копали, копали, обзвонили всех, кого она когда-либо знала. Они уже охотились за её семьей.
Фли просто продолжала говорить: Я так не могу.
Она сказала, что за ней ведётся круглосуточное наблюдение. Как за какой-то преступницей.
Я слышал сирены на заднем плане.
Она была расстроена, плакала, и мне тоже захотелось плакать, но, конечно, я этого не сделал.
Она сказала в последний раз: Я больше не могу, Гарри.
Я включил громкую связь. Я был на втором этаже Кларенс-хауса, стоял у окна, окружённый красивой мебелью. Прекрасная комната. Лампы висели низко, ковёр у моих ног был произведением искусства. Я прижался лицом к холодному полированному стеклу окна и попросил Фли встретиться со мной в последний раз, хотя бы поговорить об этом.
Мимо дома маршировали солдаты. Смена караула.
Нет.
Она была тверда.
Неделю спустя мне позвонил один из друзей, который подговорил нас в баре.
Слышал? Фли вернулась к своему бывшему!
Правда?
Видимо, не судьба была вам.
Точно.
По словам друга, это мать Фли велела ей прекратить отношения и предупредила, что пресса разрушит ей жизнь. Они будут преследовать тебя до самых врат ада, сказала ей мать.