Запертые
Шрифт:
Виталя забрался на грязный белый подоконник, свесив ноги в ботинках вниз. Потирая вспотевший лоб, он буравил глазами ковер и пытался собраться с мыслями. Я занял место во вращающемся кресле у компьютерного стола и старался игнорировать громоподобные удары в подъезде, но это было очень трудно. Теперь я знал, что мы в западне. Теперь мы все это знали.
– И где он? – спрашивает Ольга, хлопая ресницами и глядя то на меня, то на Виталю.
Она забралась на диван и сидела там по-турецки, словно персидская царица, которой мы должны все объяснить.
–
Последние слова напомнили Ольге, что она недавно выступила в качестве переговорного устройства. Она тут же схватилась за грудь и быстро застегнула пуговицы на декольте, где алел след бронзовой печати.
– Что он еще сказал? – спрашивает погодя.
– Макруб держит в доме приманку для Дэмиэла, – сухо сообщает Виталя. – Какого-то калеку. Кажется, Грыничкин подключил его к автономному жизнеобеспечению на протеинах и накачал ядом с каким-то сложным активатором.
– Что? – у Ольги такой вид, будто она узнала, что беременна.
– Ты все слышала, – Виталя холодно встречает её недоуменный взгляд. – Это кажется безумием, но это так. Он сказал, что мы должны найти его. Этого калеку. А после …после убедить его принести себя в жертву.
– О чем ты, черт возьми, говоришь? – Ольга все никак не верит и от волнения пытается выдрать у себя приличный клок волос.
– Он говорит правду, – подтверждаю я. – Я все слышал.
И тут снова весь подъезд от первого до последнего этажа содрогается под натиском запертого в подземелье зверя.
Ольга, белая от страха, сжалась в живой комочек и начала причитать «Отче наш, сущий на небесах, да светится имя твое..», но тут Виталя её резко перебивает:
– Хватит заниматься херней! Давай лучше подумаем, как найти этого чувака в ванной!
–Молитва это херня? – гневно сопит Ольга. – Вот посмотрю на тебя, как ты заговоришь, когда помирать будешь.
– Я не говорил, что молитва это херня, – Виталя уступчиво снижает тон. – Я говорю, надо думать о другом сейчас.
– Ну-ну, думай-думай.
Ольгу губки надула и в сторону отвернулась. Пока у них тут не начались бытовые разборки, я решил кое-что прояснить.
– Я конечно здесь новенький, – говорю с наивняком таким. – Но может быть, вы мне объясните, что это за история с демоном и его братом? И куда исчезли все эти люди, о которых писали в газетах?
Тут они оба на меня посмотрели, потом взглядами обменялись.
– Мы должны ему рассказать, – умоляюще просит Ольга, глядя на Виталю. – Теперь он с нами.
Не сразу и не очень уверенно подросток кивает:
– Ладно. Можешь рассказать ему вводную часть, но знать всё он не должен. Мы еще не знаем точно, кто он. Ты меня поняла?
– Да, я тебя поняла.
– Эй, – палец вверх поднимаю. – Я обычный парень. Клянусь все хранить в тайне. Знаете, я отлично умею хранить…
– Заткнись! – грубо шикает на меня подросток. – Ты узнаешь только то, что мы позволим.
– Хорошо, хорошо, – пожимаю плечами. – Жадничать не буду.
И тут Ольга с выразительностью театралки начинает мне выдавать то, о чем я бы не прочел ни в одной газете.
– Макруб и Дэмиэл единоутробные братья-демоны, – рассказывает она, глядя мне в глаза. – Мы не знаем точно, но в демонологии есть сведения, что они плод гнусного совокупления Смерти и Греха в каком-то из подуровней католического ада. Они родились в одной из темных нор Сатаны для того, чтобы нести людям страдания и пожирать их души в моменты слабости. Около тысячи лет назад им удалось выскользнуть из чертогов преисподней благодаря стараниям одного испанского мистика, который нашел запретные слова для тайного обряда. Время перехода было ограничено. Старший брат Дэмиэл прошел через пространственную щель своим телом, а Макруб не успел. Ему пришлось войти в мелкую подземную тварь с грязным мехом и острыми зубами. Оба брата ненавидят друг друга. Оба крайне агрессивные демоны. Вот уже тысячу лет они ходят по земле и пожирают души, не знавшие греха. И они используют людей в распрях между собой. Когда один из них умрет, другой станет гораздо могущественнее. Поэтому время от времени они устраивают охоту друг на друга. И теперь мы замешаны в этот междусобойчик.
Ольга замолкает и смотрит на меня с неким азартом, ожидая, как я отреагирую.
– Ага, – говорю. – Спасибо, так гораздо понятнее. Значит, мы теперь должны помочь одному демону убить другого?
– Верно, – кивает Ольга, как учительница младших классов.
– Ну, а что насчет людей, про которых писали в газетах. Где они?
Этот вопрос вызвал некоторое затруднение у Ольги. Она предварительно посмотрела на Виталю и мне показалось, что они без слов о чем-то смогли договориться. Знаю, звучит бредово, но не бредовее того, через что мне уже пришлось пройти.
– Они…– взгляд Ольги от Виталиных глаз соскакивает на мои, после падает на пол и снова поднимается. – Они …то есть большая их часть… мертвы…
– Что-о? – округляю глаза и ощущаю лед под сердцем.
– Что слышал, ясно! – грубо кидает мне Виталя. – Не хочешь ответов, не задавай вопросы!
И все же я рискнул спрашивать дальше.
– И к..как? Как они умерли?
Ольга вновь глазами с Виталей давай переговариваться. Мне от этих их погляделок только еще хуже становится. Чую я, что страшное в этом доме что-то произошло. Что-то такое, что и вслух сказать боязно.
– По-разному они умерли, – говорит Виталя, решив видимо прийти на помощь Ольге. – Все они были обречены с самого начала.
– Он приходил по ночам…– робко вспоминает Ольг и надолго замолкает.
– Ну и? – обрываю я упавшую тишину. – Что дальше то?
– А дальше.. Дальше он нападал, – рассказывает Виталя, глядя мне в глаза так, будто съесть хочет – Прыгал на грудь и перегрызал горло в два счета, а потом вырезал сердце когтями. Вырезал еще у живых…. А потом съедал его прямо тут же, глядя в глаза тем, кто уснул так не вовремя…