Запирайте зеркало на ночь
Шрифт:
вали мне даже проявлять любопытство.
– Хоть бы не упасть, не опозориться перед чужими. Хотя, кому какая раз-
ница, ну вымажусь я в навозе или нет, – стучалось в висках острыми молоточ-
ками.
Вдруг я услышал голос Макса: «Пришли». Возле ворот нас поджидала
крепкая, высокая и еще не старая женщина с пронзительными глазами. Одета
она была просто, но опрятно. Я поднял голову и встретился с ее взглядом. Каза-
лось, меня пригвоздили к месту, как муху
одновременно. Она смотрела прямо в душу и видела все мои мысли и боль, тер-
завшую меня все сильнее и сильнее.
Не отрывая взгляда, она обратилась к Максу: «Ты его отец?». Но ответила
мама: «Нет, его отца я видела последний раз, когда мне было 18. Где он сейчас я
не знаю».
– Как давно это с ним? – указав пальцем на меня, спросила женщина.
– Уже три года, - выдохнула мама.
– Вы можете помочь?
– раздался голос Макса…
– Идите в дом,- не ответив на вопрос пригласила знахарка и посмотрела
опять на меня. Реальность меня покинула, и я упал в банальный обморок.
Очнулся под шум голосов за стеной. Мама что-то спрашивала, Максим ее
успокаивал, а Устинья, так звали нашу хозяйку, тихо отвечала. Полежав пару ми-
нут, я понял, что боль ушла, и жара тоже нет. Я пошевелил головой, руками, но-
гами и сел. Поежился, поерзал и слегка успокоился. Комната, где меня поло-
жили, была большой и чистой. Добротная мебель, говорила о благосостоянии хо-
зяев, а печь в углу навевала покой и умиротворение. Дача в деревне, да и
только… Мой слух и зрение как-то обострились. Я различал все, хоть и была
ночь, а слова из-за стены заставили встрепенуться.
– Если, обряд ему поможет, то я согласна, – мамин голос был наполнен ре-
шимостью.
– Я тоже буду участвовать, хоть и не верю… - пробасил Максим.
– Тогда, пойдем будить! Время… - сказала Устинья.
Зашаркали шаги. Я сжался от нахлынувшего предчувствия чего-то необыч-
ного и пугающего, и одновременно мистического, и притягательного. Распахну-
27
лась дверь и свет резанул по глазам, а когда я проморгался, знахарка уже ощупы-
вала и рассматривала меня, как ветеринар разглядывает блох у какого-нибудь
пса… Я дернулся и встал.
– Хорошо-о-о… - протяжно выдохнула женщина.
– Одевайтесь и берите фонари, - дала указания Устинья.
– Он сильный мальчик. Может у его отца было что-то необычное, какое-то
физическое свойство или умение? – продолжала разговор она.
Было жутко, холодно и темно. Я вырос в городе, и последние несколько
лет нечасто гулял даже во дворе, а уж в лесу тем более. Даже днем, не то, что но-
чью,
звуков, под ногами шуршала хвоя, сучки, трава. Лес пугал и завораживал одно-
временно.
– Мама, зачем? Куда мы идем? – вопросы рвались из меня, но я почему-то
молчал. Молчал и Максим, только поддерживал меня за руку. Эта безмолвное
участие слегка меня успокаивало, хотя и настораживало одновременно. Я чувст-
вовал себя поляком, идущим за Сусаниным.
Мама надолго задумалась, и ответила, только когда мы уже вошли в лес.
Она сказала: «Да, была у Олега одна особенность. Тимур на него похож, такие
же глаза и независимый характер. Олег мог …».
Тихий голос матери и шорох шагов не позволили расслышать, что мог мой
отец, а я так старался узнать хоть что-то новое о нем, да и о себе тоже. Тропинка
закончилась, и мы очутились на поляне с большим плоским камнем, обросшим
мхом. Посередке у него была ямка, наполненная водой, в которой отражалась
круглая холодная и огромная луна. Полнолуние.
– Самое время для всякой чертовщины, - подумал я и в очередной раз спо-
ткнувшись, упал на четвереньки. Меня молча поставил на ноги Макс. Знахарка, а
скорее, ведьма начертила большой круг, центром которого был старый, страш-
ный камень. Макс зачем-то раскладывал по его периметру хворост.
– Сжечь меня, что ли хотят?! – мелькнула предательски трусливая мысль и
я чуть не заскулил от страха. Мама стояла, опустив глаза в пол.
– Тимур, шепотом сказала она, - пожалуйста, ничего не бойся и сделай все, как попросит Устинья. Я тебя очень люблю и хочу, чтобы ты был здоров. Верь
мне!!! Это последнее, что я прошу тебя сделать ради меня и себя тоже.
Из ее глаз закапали слезы. Макс подошел и тихо ее обнял. Я давно уже по-
нял, что я сделаю все, лишь бы она не плакала. Мне вдруг назло всему захоте-
лось жить… Жить полноценно, не ожидая ежедневной боли. Бегать в кино, хо-
дить в походы, целоваться с девчонками. Я сцепил зубы и, соглашаясь на все, мотнул головой.
То, что началось потом, можно было бы назвать мистикой. Если бы кто-
нибудь узнал, то, вряд ли бы поверил. Из моего кошмара получился бы неплохой
сюжет для ужастика. Но, я бы не пожелал этого никому другому.
28
Глава 4.
Лучше сделать и жалеть,
Чем жалеть, что не сделала.
С высоты карниза моя комната выглядела непривычно и нелепо. Надо ска-