Записки артиста
Шрифт:
Студент прославленному русскому актеру Мамонту Викторовичу Дальскому (1865–1918):
– Студенчество ждет вас в актовом зале университета! Пожалуйста, не разочаруйте ваших поклонников – обязательно выступите!
– Не могу, – ответил великий артист, – никак не могу, хриплю, температурю… Вот мой приятель выручит меня! Споет вам! Чудесный голос! Бас!
Перед выходом на сцену студент спросил приятеля Дольского:
– Как вас объявить?
– Федор Шаляпин.
– А я – Василий
Станиславский, играя в «Трех сестрах» Вершинина, представился на сцене артисту Лужскому, игравшему Андрея Прозорова: «Прозоров!»
…Лужский поперхнулся и ответил сдавленным голосом: «Странно! Я тоже – Прозоров»…
Станиславский, играя Аргонта в «Мнимом больном», поправляя отклеивающийся нос, приговаривал на глазах у публики: «Вот беда, вот и нос заболел, надо же! Это, наверное, что-то нервное…»
Сара Бернар играла роль нищенки. Ее монолог кончался словами:
– Дальше идти нет сил, я умираю от голода…
– Продай золотой браслет, что у тебя на руке, – ехидно крикнул из зала зритель.
– Ой, я хотела его продать, – не растерялась великая актриса, – но он оказался фальшивым!
В провинциальном русском театре на роль статиста, лежащего в гробу, наняли отставного солдата с пышными усами… По бокам гроба горели две свечи. Воск одной из свеч капал ему на усы. «Покойник» сел в гробу, загасил свечу, сказал: «Извините» и снова улегся в гроб! Зал гоготал! Объявили антракт…
Во МХАТе шел «Юлий Цезарь» Шекспира. Статист, выносивший свиток и передававший его Станиславскому, игравшему Брута, куда-то исчез. Немирович-Данченко приказал переодеть рабочего сцены и дать ему вынести свиток. Рабочий вышел на сцену и громким голосом возвестил:
– Дорогой Константин Сергеевич! Тут вот вам Владимир Иванович передать чевой-то велели!
…Все обошлось. Вот только Немировичу-Данченко стало плохо и был вызван врач. Но и это обошлось…
(Рабочий до конца своей жизни рассказывал, как он играл вместе со Станиславским на сцене прославленного МХАТа).
1950-е годы. Ялта. На съемках картины «Отелло».
Когда постановщик фильма С. И. Юткевич уставал на съемках, он объявлял маленький перерыв и каждый раз просил позвать ассистентку художника картины…
ЮТКЕВИЧ. Мария Иосифовна, что вы сейчас делали?
М. И.Я пульвиризировававлавараривала…
ЮТКЕВИЧ. Замечательно! Продолжаем съемку!
И ободрившийся Юткевич продолжал творить…
В ответах Марии Иосифовны были вариации в зависимости от задававшегося вопроса:
ЮТКЕВИЧ.
М. И.Я сейчас подпуливизировывалававаю…
ЮТКЕВИЧ. Скажите, как называется ваша основная обязанность на съемках?
М. И.Пульвиривизаватория…
ЮТКЕВИЧ. Вы куда идете?
М. И.Пульвиризивоварививаривать…
И так далее, и так далее… Для Юткевича Мария Иосифовна была стимулятором энергии!
50-е годы. Ялта. На съемках картины «Отелло».
Постановщик фильма народный артист СССР Сергей Иосифович Юткевич. Я – в роли Родриго. Снимается сцена гибели моего героя, которого прокалывает шпагой Яго – Андрей Попов.
Текст Шекспира:
РОДРИГО. Проклятый пес, Яго! ( Умирает.)
Я решаюсь заменить запятую точкой, а восклицательный знак на вопросительный.
РОДРИГО. Проклятый пес. Яго? ( Умирает.)
Юткевич, очень довольный, скомандовал: «Снято» и подарил мне бутылку шампанского… Подобные жесты мало вязались с манерой жить и характером мастера, поэтому подарку не было цены…
Все дело в том, что в чисто шекспировском изложении предсмертной реплики Родриго читается свершившееся его предположение… А в моей трактовке текста исключается всякое предположение поступка Яго, поэтому лишь в самое последнее мгновение жизни он потрясен поступком Яго, что лишний раз подчеркивает чистоту, наивность, честность, жизненную неопытность Родриго: спасибо Юткевичу за поддержку моей находки.
а) Владимир Галактионович Короленко (1853–1921), русский писатель:
«Ценность художественного настроения, художественная искренность вся целиком зависит от гармонии между образом и сознательно и бессознательно присутствующей в душе художника концепцией природы и мира!»
b) «Всякое художественное произведение должно быть ВЕРНО с действительностью, но не все, что ВЕРНО передает действительность, – художественно!»
c) «Основным законом искусства всегда будет простота».
В Малом театре в 50-е годы роль Городничего играл артист Ст. К-в.
…Открывается занавес. Чиновники ждут появления градоначальника. Большая пауза… Наконец появляется. Подходит к столу и долго-долго молчит, глядя в одну точку… И наконец, произносит текст, отсутствующий в пьесе Н. В. Гоголя:
– Бдень…
Всеобщее замешательство… Кто-то робко спросил:
– Что вы сказали?
– Бдень! – повторяет исполнитель заглавной роли и продолжает смотреть в одну точку, держась за стол…