Записки беспогонника
Шрифт:
— Да ничего не нужно, мост просто чудо, — ответил я.
Мы отправились на мою квартиру. Хозяйка нам поставила бутылку, разную закуску, жареную курицу. Мы чокнулись, выпили, вспоминая прежние совместные походы и разные эпизоды. Словом, у нас представилась редкая возможность провести время как нельзя лучше.
Вдруг мы услышали недалекий взрыв, потом другой. В доме задребезжали стекла. Да мало ли где взрывается, сидеть нам было так хорошо, а к взрывам мы за войну успели привыкнуть. Выпили по второй чарке…
И тут увидели за окном, что по направлению к мосту бегут наши майоры Елисеев и Харламов.
Американцев
Картина нам представилась страшная. На обеих насыпях при подходах к мосту зияли две глубочайшие воронки, а сам мост, который час назад мне казался таким красавцем, был весь перекорежен взрывными волнами, часть бревен прогонов переломилась как спички, сваи покосились в разные стороны. Вокруг моста собралось много наших бойцов и поляков.
— Где? — закричал Американцев, называя фамилии старичков-плотников, час тому назад строгавших перила. Их не было. Вскоре далеко в стороне нашли солдатский ботинок со ступней внутри, а в другом месте обрывок кишок…
Американцев весь почернел. Ведь это он послал бойцов на мост.
Мы поняли, что немцы поставили у концов моста две мины замедленного действия. А если бы взрывы произошли накануне? Страшно подумать — сколько бы народу погибло. А если бы мины взорвались час тому назад, пожалуй, моя книга не была бы написана. Кстати, в тот же момент такие же взрывы произошли на трех или четырех других мостах. К счастью, жертв почти нигде не было. Немцы ошиблись в расчетах. Мосты мы умели строить быстрее, чем указывалось в их военных справочниках.
Прибыли минеры и с помощью миноискателей определили, что работать можно совершенно безопасно.
Майор Харламов сказал мне, что меня задерживает с 10 бойцами по моему выбору. Я должен опять мобилизовать польские подводы, чтобы подвозить землю засыпать воронки.
Ощипанных кур у меня отобрали в склад ВСО, за что меня впоследствии ругал Пылаев: почему не догадался заранее устроить второй тайный склад. Девчат и половину взвода я отправил под командой Литвиненко на нескольких подводах на соединение со всей нашей ротой, которая двигалась куда-то на запад, минуя Красносельц.
Оставил я при себе подводу с орденоносцем Недюжиным и лошадками Коршуном и Соловьем. Я любил этих лошадок нежно, постоянно кормил их хлебом. И они меня любили, когда я к ним подходил, они тыкались в меня мордами и ржали.
Ах, зачем я оставил их при себе, а не отправил с Литвиненкой?..
На следующее утро удалось мобилизовать множество польских подвод. Поляки, понимая серьезность обстановки, безоговорочно прибыли на место работы. А возить землю приходилось метров за 300. Нагружали воза мои бойцы, разгружали и трамбовали бойцы 1-й роты, и к вечеру обе воронки были засыпаны.
Я доложил майору Харламову, что боевой приказ выполнен и готов ехать догонять свою роту.
Майор сказал, что меня задерживает для выполнения другого боевого приказа, и велел мне вечером прийти в штаб ВСО.
К сведению будущих историков.
Попадутся им в военных архивах копии командировочных предписаний с надписью «направляется такой-то туда-то для выполнения особого задания командования военной части — полевая почта № такой-то». Историки, конечно, головы поломают, потому что никаких разъясняющих документов о таких особых заданиях они нигде не найдут.
Майор Харламов вручил мне подобное таинственное командировочное предписание и планшет части Восточной Пруссии.
Что же, собственно говоря, я должен был выполнить?
Красным карандашом майор очертил на планшете кружок; там благодаря энергии штаба ВСО содержалось энное количество коров. И еще он очертил на планшете, на линии большой дороги два синих кружка, где находились КПП, то есть контрольно-пропускные пункты, через которые не пропускались из Восточной Пруссии никакие стада, никакие другие трофеи, заготовленные, так сказать, «неорганизованными» способами, и все эти богатства отбирались.
Так вот, мне поручается пригнать трофейных коров, минуя КПП, по второстепенным дорогам в Красносельц.
Я едва скрыл свое ликование. Возвращаюсь в Восточную Пруссию! Костюмы, пальто меня мало интересовали — как я с ними буду таскаться? И до Берлина еще далеко — успею набрать. Но зато индюшки, поросята, банки с вареньем — вот чего загребу столько, сколько найду.
Вдвоем с Харламовым мы разработали маршрут, и я ушел, с тем чтобы на следующее утро выехать выполнять «особое задание».
Помощником у меня был Самородов, всех остальных подобрал молодец к молодцу. Возчик Недюжин кичился своими богатырскими конями, на другой подводе ехал хороший старик-боец.
Вышли нас провожать майоры Харламов и Сопронюк. Я тогда не придал значения — почему наш замполит разговаривает с Недюжиным и оглядывает коней.
Совсем недавно мы покинули Восточную Пруссию. Теперь, вернувшись, я обнаружил вокруг себя большие изменения, и не только из-за того, что сошел снег. Все предыдущие дни мы видели на севере по ночам зарева, теперь воочию я убедился, что часть деревень, мимо которых еще так недавно проезжала наша рота, стойки в пожарищах. Запомнился мне один хутор, там в амбаре мы раньше обнаружили огромные закрома с горохом навалом, посмотри ли мы тогда на эти неисчислимые запасы и поехали дальше. А теперь вместо этого хутора и этого амбара я увидел одни пожарища. Да, да, конечно, месть местью, но жечь железнодорожные платформы с лесом и амбары с горохом было безрассудно; да наверное, и дом не нужно было уничтожать. А впрочем, политработники спохватились: всюду рядом с объявлениями «Rote Todt geht» были приклеены и наши не менее лаконичные лозунги: «Относитесь ко всему по-хозяйски». А как относиться к самим бывшим хозяевам — политработники не писали; очевидно, инструкция с верхов еще не была спущена. А впрочем, хозяев-то почти не оставалось.
Ехали мы теми второстепенными дорогами, по каким нам предстояло гнать стадо. Я присматривался — как и где погоним, не угрожает ли опасность натолкнуться на неизвестный майору Харламову КПП. По дороге мы проезжали мимо хуторов и деревень, где видели коров и кур, но в значительно меньшем количестве, чем две недели тому назад.
Через два дня прибыли на место назначения в брошенное Юрское поместье, где командовал коровами мой старый знакомый Гофунг.
Передавая мне коров, он сказал, что знает, сколько их штук, но мне не скажет, и предупредил, что в Красносельце он же их будет от меня принимать. Словом, я должен буду доставить стадо в целости и невредимости. Кроме коров, Гофунг передал мне еще четырех девушек-доярок.