Записки экспедитора Тайной канцелярии. Приключения русской княжны в Новом свете
Шрифт:
– С вашим порохом, ребята, фейерверка теперь не сделать, – произнес он еле слышно, затем снял бострог и пару раз поднял и опустил фонарь, словно хотел дать кому-то знак в ночи.
Смех на юте поутих, юнга, вытянув шею, смотрел на странные штуки, что выделывал на палубе его товарищ. Но тут матрос обернулся, и все увидели, что это вовсе не Григорий, а тот самый человек, которого они давеча спасли. Бен Андерсен собственной персоной, держа шляпу на отлете, галантно поприветствовал весельчаков у штурвала: "Джентльмены!", бросил шляпу, ловко взобрался на борт и прыгнул в море.
– Чегой-то он?.. – замер юнга в недоумении.
И вдруг один из матросов вытянул руку в ночную даль и прокричал:
– Корабль!
Все, кто был на юте в этот час, взглянули в ночную мглу и увидели корабль, мерно покачивающийся в полной темноте.
– Зови капитана! – скомандовал боцман.
Зазвонил колокол, каблуки застучали по палубе, все пришло в движение. Капитана и будить не пришлось: через минуту, впрочем, как и вся команда, он уже был на палубе. Ему дали зрительную трубу, в которую он рассмотрел флаг, что болтался на мачте неизвестного судна. Это был "Веселый Роджер". Мало того: пушечные порты на неприятельском судне начали открываться один за другим.
– Черт! – вырвалось из груди Сигварда.
Но сантиментам не было места в такую минуту.
– Лево на борт, приготовить пушки! – скомандовал капитан.
Сигварду принесли кафтан, он надел его и снова взял зрительную трубу в руки. И вот тут-то он увидел Бена. Судовой врач, который еще пару часов назад с трудом мог оторвать голову от подушки, ловко преодолел расстояние в добрую четверть мили и теперь взбирался по веревочной лестнице на борт пиратского судна. Он еще имел наглость обернуться и помахать рукой, словно знал, что Сигвард смотрит на него. Но не только капитану довелось увидеть в тот предрассветный час наглую улыбку Бена Андерсена. Семен Плахов в сопровождении Воронцовой выбежал на палубу, услышав шум, и оказался рядом. Ему-то и протянул капитан зрительную трубу со словами:
– Сукин сын! Взгляните!
– Говорите, «истинный джентльмен может сразу определить, пират находится перед ним или честный человек»?! – спросил Плахов, оторвав взгляд от неприятной физиономии.
Пока офицеры выясняли, кого из них хитрый пират оставил с носом, юнга спустился в трюм и обнаружил там связанного Григория. Тот пучил глаза и что-то мычал. Малой вытащил кляп изо рта матроса и, наконец, понял, что тот велит ему посмотреть на бочки с порохом. Увидев, что весь запас изрядно подмочен, юнга поспешил с докладом на капитанский мостик:
– Капитан! Пушки забиты! Порох подмочен!
– М-м-м! – Сигвард в негодовании ударил кулаком по перилам.
Глава 2,
в коей капитан покидает корабль неожиданным способом, а Вангувер, напротив, сводит задачку к привычному решению
Капитан пиратов Джо Баккет вышагивал по палубе вдоль выстроившихся в ряд пленников. Пираты застали команду Сигварда врасплох. Потребовалось пять минут, чтобы разношерстная толпа пиратов перебралась с брига на фрегат. Привычные ко всему, лиходеи мгновенно почувствовали себя хозяевами на вновь обретенном судне, заметно превышавшем размерами их предыдущую посудину.
И вот уже пленные стоят в ряд на палубе, а гроза морей, головорез, висельник и пропойца Джо Баккет неспешно прогуливается перед ними, наслаждаясь легкой победой и, как ни странно, обилием внимательных слушателей. Да-да, стареющий пират, давно и навсегда развязавший себе язык ромом, все больше поддавался необычной для людей его ремесла слабости – риторике. Собственная команда уже привыкла к его пьяному и не слишком внятному бормотанию, посему вслушивалась мало. Но пленные – это совсем другое дело. Когда решается твоя судьба, поневоле будешь ловить каждое сказанное слово. Вот почему Джо не мог отказать себе в удовольствии поораторствовать.
– Н-да! Мельчает народ, – почти никто из русской команды не понимал капитана. – Мало кто без боя сдавался в мое время. Выбор за вами: вы получаете или таких друзей, как я, или отправляетесь за борт.
При этих словах уже порядком захмелевший Баккет безудержно расхохотался. Он и на трезвую-то голову нечасто находил повод погрустить, а уж когда был под мухой, жизнь представлялась ему одним непрерывным анекдотом. От смеха пират чуть не свалился с пороховой бочки, на которую уселся как на трон. Восстановив относительное равновесие, Джо заметил то ли испуганное, то ли брезгливое выражение лица Воронцовой и отвесил в ее сторону галантный кивок:
– Простите, мэм.
Анастасия поджала губы. Воцарилось молчание, которое предводитель пиратов истолковал по-своему:
– По-прежнему молчат? Или не понимают, или не хотят понять. Тогда кинем монетку. Ап!
Подброшенная монетка перевернулась несколько раз в воздухе, да так и не упала в ладонь владельца, потому как была подхвачена Беном Андерсеном, нарисовавшимся возле капитана.
– Не хочу огорчать тебя, Джо, но господа не говорят по-английски… Хотя, когда говоришь ты, даже я понимаю тебя с трудом.
– Ну так переведи, если ты такой умный, – Баккету стало вдруг ужасно досадно, что у него отбирают лавры оратора.
– Ладно, толстяк! – окончательно низверг его Бен, картинно оборотился к плененным и изрек на чистом русском языке: – Джентльмены и леди! Я допускаю, что среди вас найдутся разумные люди, которые не пожелают отправиться на корм рыбам и выберут лучшую участь. Всего один шаг, и вы в команде самого отчаянного парня в этой части океана. Это я о себе! Ну, смелее, господа!
Перепуганная команда быстро смекнула, что выбора-то, собственно, и нет, поэтому один за другим все матросы и также юнга поспешно сделали шаг вперед, лишь боцман и кок остались в рядах пленников вместе с капитаном и Плаховым. Плахов и Вангувер только молча переглянулись. Анастасия побледнела. Егорка перекрестился. Сигвард остался недвижим.
– Wow! Wow! Good boys! – загоготал Бен. – Молодцы, ребята! Ну, что же, выбор сделан! Теперь – ваш вступительный взнос. Скиньте этот мусор с корабля! Ну, смелее, господа! Хе-хе-хе!