Записки капитана флота
Шрифт:
Табак сделался также необходимым для японцев. Впервые сие растение к ним ввели и научили употреблять католические миссионеры. От них японцы узнали сие имя и по сие время называют оный табако или табаго. Удивительно, как употребление сего бесполезного зелья могло в столь короткое время распространиться по всему земному шару. Вещь, которая не имеет ни вкуса, ни приятного запаха, не приносит никакой пользы здоровью, а только занимает людей праздных, сделалась всеобщей по всей Азии и в большей части Европы. Переводчик наш Теске, который был умнее почти всех знакомых нам японцев, сам очень любил курить табак, но часто говаривал, что кристос-поп (т. е. священник христианский) не столько сделал вреда японцам, посеяв своей верой между ними внутренние ссоры и войну, сколько введением табака, ибо то было дело временное и теперь совсем кончилось, но табак и по сие время, а вероятно, и в будущие века будет отнимать множество земли и рук от полезных и необходимых для человека произведений, которые теперь дороги, а тогда были бы дешевы. Притом люди рабочие тогда не думали бы покинуть работу до конца оной, а теперь беспрестанно отдыхают, чтоб покурить табаку.
Я не знаю, сколько родов сего растения есть в природе и сколько из них японцы имеют, но видел у них табак, в разных видах приготовляемый, от самого приятнейшего и до самого отвратительного. Всякий табак вообще, хороший и дурной, они крошат очень мелко, как китайцы. В приготовлении лучшего сорта они мочат его напитком их сагою, о коем прежде еще было сказано, а приготовленный продают в бумажных картузах, около нашего фунта весом или немного более.
Лучшим считают японцы тот табак, который приготовляется в провинции Сазма, потом в Нагасаки, в Синдае и проч., а самый худший – в Сангарском княжестве: он крепок, цвета черного, имеет вкус и запах отвратительный. Табак же, приготовляемый в Сазме, хотя крепок, но приятного вкуса и запаха, а цветом светло-желтый; нагасакский табак очень слаб, вкусом и запахом лучше всех, цвет имеет светло-кофейный; синдайский табак также очень хорош (это тот, который нам давали курить). Японцы так хорошо умеют приготовлять табак, что я хотя никогда прежде не любил курить, даже и гаванские сигарки курил очень редко, будучи в Ямайке, но с удовольствием курил японский табак, и притом очень много. Нюхательного табаку японцы не употребляют.
Но уже довольно о сем растении! Впрочем, в угождение господ курильщиков я мог бы еще листа три исписать о табаке, ибо во время нашего заключения не было вещи, о которой бы мы имели случай так много говорить с японцами. Ученые, при нас бывшие, переводчики и караульные – все курили его, и притом разный, по вкусу и состоянию каждого. Учтивость заставляла их часто и нас потчевать своим табаком, сказав, какой он, а от сего начинался обыкновенно разговор о табаке, который иногда продолжался час и более. Но чтоб расспрашивать о других важнейших вещах, нужно было сыскать случай, который не всегда представлялся, а притом о предметах, несколько значительных, не всякому из японцев говорить с нами хотелось.
Японские лошади и малы, и слабы. Ростом они не более наших крестьянских, только гораздо тоньше и складнее, а притом и видом бодрее, ибо японцы не холостят их, а всегда ездят на жеребцах. Климат позволяет им держать лошадей, как и рогатый скот, всегда на подножном корме. В дороге только или после трудной работы дают им немного ячменя, а в Матсмае и на Сахалине, где выпадает зимой много снега, принуждены они бывают запасать для них сено. Из множества японских лошадей, которых мы видели, не было ни одной серой (белой), а все они разных темных шерстей, более же карие. Мы спрашивали японцев, есть ли на главном их острове белые лошади, и получили в ответ, что они попадаются очень редко. Впрочем, водятся у них и большого роста лошади, только немного. Японцы лошадей своих никогда не куют, ибо им не бывает нужды ездить по льду, а мостовых у них нет. Если же ездят они по горам во время дождей, когда на спусках и подъемах бывает скользко, то делаются у них деревянные низенькие колодки, величиной и фигурой подобные лошадиному копыту или воловьему, если для рогатого скота. Колодки сии вкладываются в весьма толстую кожу морского льва или другого животного и вбиваются в них сквозь кожу железные гвозди с большими островатыми шляпками, которые служат вместо подковы, когда кожу сию подвяжут под ногу лошади вплоть к копыту. Рогатый скот также очень мелок в Японии и худ, ибо японцы, не употребляя ни мяса, ни молока, не стараются об откармливании оного.
Пенька родится в северных областях Японии. И на Матсмае мы видели коноплю. Я уже выше говорил, на что японцы ее употребляют. Дерево кадцы в большом изобилии у них растет и доставляет превеликую пользу жителям. Японцы изъясняли нам, что такое есть сие дерево, но невозможно было понять их изъяснения таким образом, чтоб сделать оному достаточное описание.
Золота и серебра в Японии добывается много. У японцев есть весьма богатые рудники в разных частях государства, многие из них правительство не дозволяет разрабатывать, дабы металлы сии не упали в своем достоинстве. Кроме денег, японцы делают большое употребление как из золота, так и серебра. Храмы японские украшены сими металлами; вельможи их носят сабли с золотыми или серебряными эфесами и в такой же оправе; делаются из них курительные трубки для богатых людей. Разные лакированные вещи, как то: столовая посуда, ящички, сундуки, ширмы и прочее – украшены бывают золотом и серебром. Многие богатые материи делаются наподобие золотой или серебряной парчи. А в столицах, сказывают, есть много публичных зданий с позлащенными кровлями; в домах же княжеских и людей знатных множество находится украшений из сих металлов. Да и женский пол по большей части украшается золотыми или серебряными вещами.
Олово, свинец, ртуть и сера также есть в Японии и, сказывают, в довольном количестве для надобностей жителей. У них не только пули, но и ядра пушечные льются из свинца, потому что войны двести лет уже не было, а если бы они пожили по-европейски, то скоро бросили бы эту роскошь. Что принадлежит до серы, то у них есть целый покрытый ею остров, над которым от горячих ключей беспрестанно стоит густой пар. Остров сей японцы включают в число семи чудес их государства, о коих они нам сказывали.
Упомянув о произведениях Японии, которые составляют, так сказать, главнейшие потребности сего просвещенного народа, я теперь наименую те, кои не нужда, но одни прихоти сделали необходимыми, или которые полезны только в некоторых отношениях. Сии произведения суть: драгоценные камни и жемчуг, мрамор и другие редкие камни, камфарное дерево, лаковое дерево, плодоносные деревья, огородные овощи, разные употребительные дикие растения, домашние животные и дикие животные, полезные для японцев.
Японцы имеют драгоценные каменья, произведения собственной их земли, но какие именно, мы не могли узнать. Чиновники их, видевшие табакерку и другие дорогие вещи, пожалованные блаженной памяти императрицей Екатериной Второй японцу Кодаю, который привез их с собой, сказывали, что и у них есть такие же камни, какими сии вещи были украшены, только что японские мастера не могут так чисто их выделывать. Жемчуга у них очень много, но крупного нам не удалось видеть. Мрамора много в Японии разных родов. Японцы показывали нам некоторые вещицы, сделанные из белого мрамора с небольшими синими жилками и еще из другого, похожего на тот, из которого построен в Петербурге Исаакиевский собор. Сверх того, показывали они нам печатки, сделанные из сердолика, разного рода агата, яшмы и некоторых других каменьев, которых я назвать не умею. На берегах княжеств Намбу и Тцынгару попадаются небольшие камушки разных цветов в обыкновенный орех величиной, которые волнами отменно хорошо выполированы и снаружи кажутся прозрачными, как кристалл. Японцы дали нам двенадцать таких камушков красных и столько же белых вместо шашек, но матрос, которому я поручил взять оные с собой, потерял их.
Многие из японцев носят с собой духи, в состав коих входит камфара, или и самую камфару без всякой примеси. Они нам сказывали, что в южной части Японии дерево, производящее сие вещество, находится в изобилии, так что, за расходом оного для лекарств и других надобностей по всему государству, немалое количество отпускают голландцам и в Китай. Притом сказывали они нам, что бывает у них и поддельная камфара, которую не всяк может отличать от настоящей.
Японский лак и в Европе славится. Дерево, производящее сей сок, растет в таком изобилии, что японцы лакируют им всю свою столовую посуду, разного рода сундуки, ящички, седла, луки, стрелы, копья, чехлы на оружие, патронташи, табачные сумки, в хороших домах стены и ширмы, словом, всякую безделицу, которой хотят придать красивый и блестящий вид. Нам удалось видеть самую лучшую лакированную работу: это был судок, или погребец, губернаторский, который он присылал к нам нарочно на показ; лоск на нем столь чисто наведен, что в него можно смотреться, как в зеркало. Натуральный цвет сего сока есть белый, но, перемешивая его с красками, можно ему дать цвет какой угодно.
Самая чистая и лучшая лаковая работа в Японии бывает черного и красного цвета, все почти их вещи лакируются сими цветами. Впрочем, мы видели зеленые, желтые, синие и других цветов вещицы; также и под цвет мрамора они умеют подделывать свой лак. Лаковый сок, будучи свеж, имеет ядовитое свойство и вреден для тех, которые его собирают, почему и употребляются при сборе оного разные предосторожности. Но, постояв несколько времени на воздухе, теряет он ядовитую свою силу. Посуду, им лакированную, можно употреблять без всякого вреда. Притом японцы так хорошо умеют наводить лак, что, налив кипятку в сосуд лучшей работы, можно пить оный, не чувствуя ни малейшего запаха от краски. Последнего разбора работа не имеет, однако, сего преимущества: в таких сосудах и от теплой воды дух краски бывает слышен.