Записки начальника военной разведки
Шрифт:
В английской и западногерманской прессе периодически помещались тенденциозные статьи о «шпионской» деятельности офицеров советской миссии. В этих статьях немцы возмущались правом дипломатической неприкосновенности миссий. Например, в английской газете «Фосиз Уикли эко» от 17.4.83 была помещена статья с заголовком «Захвачены с поличным». В статье сообщалось: «Вчера трое военнослужащих Советской военной миссии связи удерживались в течение двух часов после того, как они были задержаны вблизи гражданского ядерного научно-исследовательского центра в окрестностях г. Юлих, Западная Германия. Представитель немецкой полиции сказал, что дело британских военных властей — установить, выполняли ли русские шпионские задачи». В действительности такое задержание наших
В журнале «Вертехник» №Л за 1983 год была немецкая статья «Советские военные миссии — враждебный фактор для бундесвера». В статье, в частности, говорилось: «Советские военные миссии связи являются пережитком оккупационного времени и ведут открытую военную разведку. Они расположены во Франкфурте-на-Майне (бывшей американской оккупационной зоне), Бюнде (бывшей английской оккупационной зоне), Баден-Бадене (бывшей французской оккупационной зоне). Они останутся враждебным фактором для бундесвера так долго, пока западные союзники будут иметь аналогичные миссии при советском Главкоме в Потсдаме».
В газете «Рур нахрихтен» от 8.4.1983 г. в статье «Бонн не будет следовать французскому варианту по выдворению восточных дипломатов» указывалось: «Не секрет, что кремлевское посольство в Бонне, также как и в Париже, занимается шпионской деятельностью. Секретным службам ФРГ известно, что из 400 сотрудников посольства — 100 являются шпионами. 77 человек, подозреваемых в этой деятельности, относятся к советскому представительству «Аэрофлота», «Торгпредству» и военным миссиям… Секретные службы ФРГ исходят из того, что на место одного шпиона, выдворенного из страны, в скором времени прибудет другой, для уличения которого в шпионской деятельности потребуется много времени и сил. Поэтому лучше наблюдать за уже известным советским агентом, изучить его, и не давать возможности нанести ущерб безопасности ФРГ».
Однако жизнь есть жизнь, служба есть служба. Наши офицеры продолжали, почти ежедневно, выезжать в зону, чтобы хоть как-то чувствовать импульс деятельности войск НАТО, изучать обстановку в стране. Особенно много войсковых передвижений наблюдалось в периоды учений и маневров типа «Зима», «Отэм Фордж», выходов войск на полигоны Берген-Хопс, Зенне-Лагер и другие. Постоянно в развернутом состоянии с оборудованных позиций велась разведка войск стран Варшавского Договора силами и средствами радиотехнических частей и подразделений натовских вооруженных сил.
Очень редко, но из-за халатности и невнимания офицеров, машины миссии иногда пересекали границы запретных районов. Если это становилось достоянием английской службы безопасности и западно-германской полиции, то по радио, в газетах поднимался на всю страну шум.
Так случилось 29 января 1983 года на севере ФРГ под Фленсбургом. Офицеры миссии при возвращении домой столкнулись с гражданской машиной «Мерседес» на границе с запретной линией. На место столкновения прибыло сразу же 10 западногерманских машин, а затем на вертолете прилетели должностные лица английской военной полиции. На другой день западногерманские, английские местные газеты, радио преподнесли этот случай как акт шпионажа. Газеты «Рур нахрихтен», «Зоэстер Анцайгер» за 31.1.83 года дали такое сообщение: «Три советских офицера СВМС в ФРГ на автомобиле потерпели аварию во время поездки по запрещенному для них военному объекту ВМС ФРГ под Фленгбургом. Они столкнулись с машиной местного жителя в непосредственной близости от нового узла связи ВМС ФРГ, который предназначен для обеспечения связи между штабом ВМС ФРГ и кораблями ВМС в Балтийском море». Та же газета «Рур нахрнхтен» за 1.2.83 г. под броским заголовком «Военная миссия замешана в секретных действиях. Советские офицеры на скользком пути», «Советский Союз использует свои союзнические права для действий, которые являются шпионажем», преподнесла это случайное столкновение вблизи запретного района как незаконные
После столкновения наша машина была погружена на английский трэйлер для транспортировки в миссию. Машину сопровождали ст. лейтенант В.Т. Захаров, наш солдат-водитель и английский переводчик Джеймс. По дороге в миссию трэйлер с погруженной на ней нашей машиной заехал в английский военный городок. Захарову и солдату-водителю сопровождать машину в городок не разрешили, они с Джеймсом ждали возвращения из городка трэйлера с машиной около 3-х часов. На другой день утром, в миссии наши прапорщики определили, что кузов, переднюю панель и другие узлы машины англичане разбирали, вскрывали, искали разведывательную технику, но ничего не нашли, так как ее там не было. Это было явным нарушением соглашения о дипломатической неприкосновенности машин советской миссии связи.
По всем случаям нарушения соглашения, незаконного задержания наших офицеров в зоне я писал письменные протесты в адрес начальника штаба БРА с просьбой расследования инцидентов и наказания виновных. Но во всех письменных, а чаще устных ответах нач. штаба оправдывал действия военной полиции.
В отношениях с руководством английских войск у нас были и светлые моменты. Несколько раз с неофициальными визитами у нас были в гостях начальники штабов БРА и ВВС Великобритании в ФРГ. Предварительно, через английскую секцию, курирующую нашу миссию, согласовывалась дата визита начальника штаба и количество сопровождавших его офицеров. В назначенное время широко, раскрывались ворота миссии, я встречал начальника штаба и сопровождавших его офицеров. Обычно его сопровождали начальник службы безопасности БРА полковник Холмс, а если приезжал нач. штаба ВВС — то нач. службы безопасности ВВС полковник Смарт, их адъютанты, нач. английской секции в Бюнде, неизменный переводчик Джеймс.
На небольшой площадке около государственного флага СССР, который поднимался ежедневно, мы выстраивали офицеров миссии, я их представлял поочередно начальнику штаба, он, как правило, задавал офицерам вопросы, они отвечали. Обычными вопросам были: где служил, кто по специальности, откуда родом, какая семья и др. Никто другой, кроме начальника штаба вопросов офицерам не задавал. Затем фотографировались все на память. Начальник штаба вместе со мной и сопровождавшими его офицерами обходил территорию миссии, клуб, столовую, автопарк, детскую площадку.
Угощали начальника штаба в нашей просторной гостиной кушаньями русской кухни, приготовленными женами офицеров (пельмени, пирожки, холодные закуски). Пили только советские напитки: водку разных сортов, грузинские и армянские коньяки и вина. За столом непринужденная беседа, фотографирование на память, обмен недорогими презентами (обычно в хорошей упаковке водка или вино — одна-две бутылки). Затем проводы до ворот. При угощении за столом обязательно присутствовали зам. начальника миссии полковник Перепняко Олег Максимович и один-два офицера.
После таких посещений начальников штабов из штаба БРА в миссию что-нибудь подбрасывали — спортивный инвентарь, мягкие кресла в клуб, мебель для гостиницы и т. д.
Мы хорошо знали, что англичанам наши простые непротокольные встречи нравились. Но ни один из командующих (БРА и ВВС) у нас никогда не бывал. Полковник Холмс и переводчик Джеймс по секрету говорили, что каждое посещение миссии должностными военными лицами обязательно согласовывалось с Лондоном.
В миссии в качестве гостей бывали начальник штаба БРА генерал-майор Тейлор, нач. штаба ВВС — вице-маршал авиации Сеттон.