Записки начальника военной разведки

Голицын Павел Агафонович

Периодически командующие БРА и ВВС приглашали к себе на прием. 29 января 1981 года я был приглашен командующим БРА и СГА генералом Гау, 15 мая 1981 года — командующим ВВС Великобритании в ФРГ маршалом авиации Кенеди, 22 декабря 1983 года — командующим БРА и СГА генералом Нигелем Багналом — бывшим командующим 1 ак Великобритании в ФРГ.

Беседы на этих встречах носили общий характер: о службе в английской и советской армиях, об обстановке в Европе, о культурных новостях в Англии и Советском Союзе (литературе, искусстве, кино, интересах народа и т. д.). Но к каждой встрече нужно было готовиться.

Хотелось бы о двух из них рассказать особо. 15 мая 1981 года после официальной встречи с маршалом авиации Кенеди, начальник штаба ВВС вице-маршал авиации Сэттон провел нас

по всему штабу СГА и 2 отак, показал, где работают офицеры союзных войск по НАТО (англичане, немцы, голландцы, бельгийцы, американцы), коротко рассказал о взаимоотношениях в работе союзных офицеров. Показал нам летную столовую, где питаются офицеры-летчики, работающие в штабе ВВС. По его словам, один раз в месяц большая часть летчиков всех боевых эскадрилий королевских ВВС Великобритании в ФРГ обедают в этой столовой вместе с Главнокомандующим ВВС. Это сплачивает летный состав, летчики встречаются друг с другом, обмениваются опытом летной подготовки. Мы с Олегом Максимовичем Перепияко по количеству столов примерно прикинули, что собирается на такой обед человек 600–700. Сэттон показал нам магазин для английских офицеров, работающих в Рейндалене, где все товары продаются по более низким ценам, чем в магазинах у немцев. Встреча закончилась, как всегда, хорошим обедом в летной столовой.

27 декабря 1983 года после встречи в штабе БРА с ее командующим генералом Багналом, нас пригласил к себе домой на обед начальник штаба БРА генерал Тейлор. На обеде, кроме его жены, которая по этикету сидела рядом со мной, присутствовали новый начальник разведки молодой генерал с женой, нач. службы безопасности БРА полковник Холмс и еще какой-то генерал. Стол был сервирован на подставках из керамики, на которых в ярких красках были изображены эпизоды боевых действий Крымской войны 1853-56 годов, когда Великобритания воевала против России под Севастополем. Подставки имели разные размеры (под тарелки с супом, под перец, горчицу, сахар, конфеты), на каждой из них были изображены разные эпизоды. Как мне объяснила жена Тейлора, эти подставки — фамильная сервировка к столу традиционно военной семьи Тейлоров. Дед начальника штаба — генерал Тейлор — принимал участие в битве с русскими под Севастополем. Особняк, который занимал генерал Тейлор, был небольшим двухэтажным домиком. Обслуживали нас за столом молодые англичане, видимо, капралы. Тейлор сообщил, что служба английских офицеров в ФРГ считается престижной, более оплачиваемой. Генералы, офицеры, выслужившие сроки установленной службы, после ФРГ, обычно, уходят в запас или отставку. Он, Тейлор, тоже должен уходить в этом году в отставку, у него имеется дача на Кипре и он намерен после службы поехать туда.

Расположение штаба, домов офицерского состава и в целом военного городка Рейндален выглядит, в смысле ухоженности и порядка, несколько хуже, чем военные городки штаба ГСВГ в Вюнсдорфе. Британские офицеры и их семьи постоянно жалуются на плохой, сырой, промозглый микроклимат района Менхенгладбах.

Офицеры миссии поддерживали хорошие добрососедские отношения с английскими офицерами гарнизона Бюнде. Территория миссии двумя сторонами примыкала к английскому городку, где проживали офицеры транспортного полка. В новый год, на Пасху мы на открытом воздухе в расположении миссии накрывали несколько столов с немудреной выпивкой и закуской (водкой, вином, бутербродами), открывали пошире ворота. Соседи-англичане с семьями, детьми, заходили к нам с музыкальными домашними инструментами (человек 25–30) пели религиозные псалмы, угощались. Наши семьи их радушно встречали и пели свои песни. Никогда никаких инцидентов с соседями-англичанами у нас не было. При встрече на улице мы здоровались, приветствовали друг друга.

Нормальными были и наши отношения с местными властями и населением г. Бюнде. Офицеры миссии, их жены, дети чувствовали себя среди местного населения спокойно. Бывали в городе, магазинах, просто на прогулках, на экскурсиях по интересным местам — везде встречали доброжелательное отношение. По прибытии в Бюнде я съездил в бургомистрат города, представился местным властям и постоянно между нами поддерживались

теплые дружеские связи. Помню, в Бюнде, на торжество по случаю открытия вновь построенного административного здания, пригласили и нас. При открытии торжественного собрания, наряду с фамилиями гостей из других городов и земель, были названы моя должность, звание и фамилия. Торжественное собрание очень было похожим на наши подобные собрания. В докладе было перечислено все хорошее, что было сделано для города, вручены памятные грамоты ветеранам совета города, указаны проблемы, которые необходимо решить городским властям. После торжественного собрания все его участники, в том числе и мы, были приглашены на пиво с бутербродами. Такого вкусного пива и бутербродов я нигде ранее и позднее не пил и не ел.

Немцы нам организовывали посещение краеведческого музея, завода по производству напитка «Кока-Кола» и других интересовавших нас мест.

В одной из корреспонденции местной английской газеты от 20.2.83 года указывалось: «Немецкое население, проживающее вблизи миссии, считает русских военнослужащих хорошими, воспитанными соседями. Мэр города Бюнде Герберт Фасе сказал: «У нас никогда не возникает проблем по поводу поведения членов миссии в общественных местах. Они всегда корректны. Каждый октябрь они приглашают нас на икру и водку отметить годовщину русской революции».

Мы поддерживали тесные связи с фирмой братьев Экер, торговавшей автомашинами заводов «Опель». Фирма располагалась в городе Оуенхаузен, в 30 км от Бюнде. На связях с фирмой Экеров хорошо можно проследить, что такое капиталистическая зависимость. У нас в миссии было шесть машин «Опель» (три марки «Рекорд» обычные, одна — «Рекорд» с грузовым багажником, одна — «Рекорд» малогабаритный автобус на 8 чел., одна — «Сенатор» — представительская). Расход моторесурсов на все машины был большим. Поэтому мы с дипломатической скидкой покупали у Экеров ежегодно 2–3 машины «Рекорд», продавали им свои старые машины, ремонтировали у них машины, находившиеся в эксплуатации, мы были привязаны к этой фирме. Они были привязаны к нам, так как мы были у них постоянными надежными клиентами.

Хорст Экер приезжал к нам, и за столом со скромным угощением совершалась сделка: мы ему продавали старое и покупали новое. Я и наши офицеры неоднократно бывали у них на ремонтном заводе и в автомобильном магазине в Оуенхаузене, видели организацию капиталистического труда на конвейере. Рабочий на своем рабочем месте не мог ни на минуту отлучиться, не остановив поток конвейера. Другой брат Экера сидел высоко за стеклянной перегородкой и видел каждое рабочее место, он же подавал команды на автоматическую выдачу запасных деталей автомобилей со склада и подачу их к рабочим местам. В конторе сидело 2–3 женщины, занимавшихся оформлением документов — вот и весь обслуживающий персонал, а остальные — на рабочих местах. Фирма имела ежегодный многомиллионный оборот, оба брата были миллионерами.

Напротив миссии жил немец Вортман. Через него мы поддерживали связи с местными властями и общественностью.

Дважды около территории миссии организовывались митинги протеста местного населения по поводу ввода советских войск в Афганистан. На митингах было от 200 до 500 человек. Местная полиция во время митингов не допускала каких-либо бесчинств по отношению к нашим людям. Около миссии стояли обычно полицейские с собаками и никого не подпускали к забору. Мы полагали, что инициатива проведения митингов около миссии принадлежала англичанам.

Одной из представительских функций, которую приходилось выполнять нашим офицерам и их женам — приемы в миссии по случаям годовщины Великой Октябрьской социалистической революции и дня Советской Армии. На приемы в миссию приглашались английские офицеры, представители советского посольства из Бонна и советского торгового представительства из Кельна, местные городские, окружные и земельные власти, руководители фирм, с которыми поддерживались деловые связи, представители политических партий округа Херфорд и г. Бюнде, в том числе коммунистической, полицейские власти округа и г. Бюнде, представители советского консульства в Гамбурге и др. Всего приглашалось до 100 человек.