Записки о жизни Николая Васильевича Гоголя. Том 2
Шрифт:
Высокий болтает вверху руками. Что эти бабы лезут, желал (бы я знать)!
Брифрин. Чего народ лезет! [Продирается].
(Кто-то в толпе). Да взбеленился просто: никого нет. Какой-то дурак пронес опять, что корабль короля...
Кудред, кричит. Бумагу, бумагу, бумагу дай!.. Экой трус, изорвал!
Кисса. Да кто сказал, что корабль едет?
(Голоса). Я не говорил. — Я не говорил. — Опять, верно, Шпинг.
Шпинг. Нет, высокородный тан, я языком не поворотил.
Брифрин. Ей Богу, глупой народ! Ну, что, хоть бы и в самом деле был король?
Вульфинг. А сам, небось,
Брифрин. Что ж? только посмотреть.
Один из народа. Вот таны поехали на лошадях. Это, верно, встречать короля.
Рыцарь на лошади. Дорогу, дорогу! Народ, посторонись.
(Экберт). Кому дорогу?
(Рыцарь). Посторонись, говорят тебе. Дорогу высокородному королевскому тану Этельбальду!
Экберт. Отнеси ему эту пощечину. Бьёт его и убегает.
Рыцарь кричит. Мы увидим, проклятый длиннорукий чёрт!
(Следует пробел, и потом — в конце страницы):
А я расскажу королю, что ты жид, а не христианин, язычник неверный, — что ты никогда не крестишься. Я знаю, кому ты молишься: у тебя на дому есть деревянный болван, ты ему целуешь руки, язычник, скверный! Тебе нужно монастырское покаяние, если не мог....
***
(Вульфинг). Вон поехал граф Эдвин. Видел?
(Турнил). Видел. Славное вооружение.
(Вульфинг). Вон Этельбальд. Смотри, какой около него строй стоит: в толпе рыцарей, как в лесу. Ей Богу, еслиб хотели, побили бы датчан!
(Турнил). Отчего ж не хотят?
(Вульфинг). А так, верно, держат руку неприятелей.
(Турнил). Ну, вот!
(Вульфинг). Почему ж не побить? Ведь наших впятеро будет больше. Если собрать всех саксонов и англов , то одних всадников будет на всю дорогу от Лондона до Йорка; а датчан всех на всех трех тысяч не будет.
(Турнил). Э, любезный приятель мой! как твое имя? Вульфинг?
(Вулфинг). Вульфинг.
(Турнил). Так будем приятелями.
Вулфинг. Вот тебе рука моя.
Турнил. Не говори этого, любезный Вульфинг: им помогает нечистая сила, — тот самый сатана, о котором читал нам в церкви священник, что искушает людей. Они, брат, и море заговаривают: вдруг из бурного сделается тихо, как ребенок; а захотят — начнет выть, как волк.... Народ опять стеснился, да и самые таны махают шапками. Посмотрим: верно, король наконец едет.
Голос в народе. Ну, теперь корабль, так корабль!
Турнил. Опять пошли тесниться!
Голос. Корабль с тремя ветрилами! Зачем дерешься... [73]
73
Не прочитаны два слова.
(Вульфинг). Вон и люди, как мухи, стоят на палубе.
(Турнил). А что ж не видно корабля?
(Вульфинг). Где ж его теперь увидишь? Людей многое множество. Вон что-то блеснуло перед солнцем.
(Турнил). Скоро идет корабль; видно, что заморской работы. Вон, как окошечки блестят! У нас таких кораблей нет.
(Вульфинг). Это должны быть, что блестят, таны.
(Турнил). Нет, вон тот больше блестит. Смотри, какой шлем, какое
(Вульфинг). Это всё те таны, что приехали за ним в Рим с посольством.
(Турнил). Где ж король? ведь король (должен быть) в короне.
Вульфинг. Да еще не короновался.
(Турнил). А вон, снял шляпу... Таны машут... Виват, король!
Весь берег кричит: Виват, король! Здравствуй король!
(Турнил). Вон, вновь машут.... Здравствуй король!
Народ. Зравствуй, король!
Всадник на лошади. Расступись, народ! Машет алебардой.
Народ пятится. Прижатые кричат.
(Вульфинг). Кто это?
(Турнил). Тан Канумф, сын Эгальдов, тан из Медлисекса, славный воин.
Корабль подходит к самому берегу. За столпившимся народом видны одни только головы.
Альфред, сходя с корабля. Здравствуйте, добрые мои подданные!
Народ. Здравствуй, король! Виват!
Король и свита подымаются на лошадях в народ.
Народ. Виват! виват! король!
Альфред. Благодарю вас , мои добрые. Я сам не меньше рад видеть вас и мою отцовскую землю Англосаксонию.
Эгберт. Слышишь? Англосаксонию! Он, верно, не знает, что Мерси и Эст-Англ уже не наши.
Король уезжает. Таны и народ с восклицаниями тянутся за ним.
(Вульфинг). Молодец король; видной, рослой, лучше всех. Как он славно выступал, словно.... [74] ! Я думаю, латы его стоят больше, чем жизнь. Пойдем, посмотрим.
(Турнил). Постой, зачем же идти? Нам за ними не угнаться: они на лошадях и во всю рысь поедут в Йорк.
(Вульфинг). Отчего ж не в Лондон?
(Турнил). Видишь, в Лондоне приготовят все как следует, а когда приготовят, тогда и поедет.
Эгберт, возвращаясь. Нет, я не хочу быть последним. Я такой же тан. У меня тоже было в услуженьи 16 танов Ситкундманов [Sithcundman]. Правда, я потерял много в войну, у меня теперь нет этого; но я защищал землю нашу. Отчего графы Эдвиг, Канульф, не говоря уже о собаке Этельбальде, молокосос сын его, почему они имеют право провожать короля в первом ряду? Отчего я должен следовать еще за двумя танами? Я хотел было сбить плута с седла копьем, да не хотел только сделать этого при короле.
74
Не прочитано.
Кисса. Дьявол ему на шею! Я рад по крайней мере, что король приехал. (Прогоним) датчан опять за море, освободим опять Эст-Англ, Мерси и Нортумберланд также: хоть и разоренная страна, однако же есть добрые земли для скота и для пашен.
(Эгберт). Мне король понравился; добрый молодец! Пойду к нему прямо и суну ему руку, по древнему саксонскому обычаю. Скажу: «Король, вот тебе рука! При первой надобности, всегда приведу 14 тебе всадников, вооруженных добрыми конями, и сам пятнадцатый; а надежный ли человек — вот, видишь, сколько рубцов у меня!» Пойдем, Кисса, выпьем за его здоровье. Эй, Кудред! тебя обидел Этельбальд. (Положись на) меня. Будь завтра в Лондоне, спроси тана Эгберта, тана из графства Сомерсетского. Меня знают.