Записки пилота. Тетралогия
Шрифт:
– Он же живой?!
– вскрикнул Чип.
– Это поза Смерти! Рыж, тормози его! Стой!
– Низзжжжяяяя.
Всё также покачиваясь корабль перевернулся кверху брюхом, напоминая мертвых пауков Рая и ускорил свой полёт. Ещё пару секунд мы следили за ним, пока он не растворился среди черноты пространства.
– Эххх...
– покачал головой Чип.
– Жалко. Я думал... эххх.
– Оборвал он себя.
Я просто молчал - на душе было тоскливо. Рыжик опустил свои лапки и прижался к моему колену, напоминая о себе.
– Эх... Рыжик, - я опустил руку на верхнюю часть шара.
– Что ж ты не сказал, что он живой....
Чип с Рыжиком отошли куда-то вглубь купола, а я ещё некоторое время стоял и смотрел на звёздное небо. Мыслей в голове не было. Просто стоял и смотрел на то место, где скрылся живой корабль.
Живой. Со своими чувствами, ощущениями, сознанием - пусть и ограниченным, кастрированным, но ведь с сознанием. И сейчас это сознание, подчиняясь воле своего начальства покорно идёт на смерть. Абсолютно ненужную, бесцельную, не приносящую своим создателем никакой пользы. Просто потому что стал не нужен. Неправильно это. Чёртовы тараканы, всё у них не как у людей. А не как ли? Разве наши лидеры не так же легко отказывают в праве на жизнь своим подданным? Те солдаты, которых генералы раз за разом бросали в топку боёв на Рае? Им же было плевать на людей?
Я вздохнул и бросил прощальный взгляд на черноту пространства. Несправедливо устроен этот мир. Глупо, кроваво и несправедливо.
Сделал шаг назад от иллюминатора, намереваясь подойти к ворковавшему над Рыжиком Чипом и тут под ногой что-то хрустнуло. Нагнувшись я поднял высохший тюбик с питательной кашицей - такие есть в каждом аварийном пайке. Редкостная гадость, как бы ярко не был он размалёван. Этот когда-то содержал персиковое пюре, судя по картинке, на которой пухлощекий детёныш запихивал себе в рот огромный персик.
Бросив тюбик на пол и загнав его пинком в дальнюю часть купола, я огляделся. Внутреннее пространство стандартно-типового купола ожидаемо не блистало изысками. Сзади меня громоздилась гора полуразвалившихся и местами сильно проржавленных контов. Крышка одного из них была откинута, что позволило содержимому рассыпаться по полу. Вот на это самое содержимое я и наступил.
И это - схрон Чипа? Как-то по другому представлял я себе тайное убежище инженера. Тут же даже компа нет, не говоря уже о койке. Только пыль и гора просроченной жратвы.
Я ещё раз обежал внутреннее пространство взглядом - короткий вертикальный овал шлюзовой камеры вдавался во внутреннее пространство купола на пару метров и служил естественной границей двух половин -жилой и служебной. В жилой сейчас царило запустение и те самые старые контейнеры. Служебная половина была отделена недлинной хордой переборки, на которой тлели тускло зелёным огнём индикаторы, показывающие, что реактор купола заправлен, ресурсы - воздух и вода есть, фильтры исправны. Даже над дверкой совмещённого, туалетно-душевого отсека зеленел небольшой светодиод.
Такие купола были очень популярны как среди честных работяг, так и среди их, не совсем, скажем так - легальных, коллег. Старатели, шахтёры, контрабандисты, и даже влюблённые парочки скупали их для организации своего досуга, предпочитая его надёжность и быстроту установки комфорту более продвинутых моделей.
В данном, редком случае, реклама не врала - эта модель действительно ставилась на раз-два-три.
Раз - сдуваем выхлопом маневровых пыль с облюбованной площадки.
Два - покрываем очищенное место универсальной - клеюще-выравнивающе-и-прочее-прочее пеной.
И три - универсальным манипулятором ставим купол.
Три минуты ожидания - и готово, можно заселяться. Понятно, что снять его уже не получится, пену поставляли качественную, но крайне низкая цена изделия позволяла не думать об этом.
Небольшие габариты - радиус шесть метров, высота три, позволяли транспортировать его практически любым средним кораблём, что тоже сильно способствовало его популяризации.
И вот - стоя в этом сооружении я пытался понять - как Чип, инженер и фанат всего электронного мог назвать эту пыльную дыру своим схроном?!
– Чип, - а подошёл к нему, продолжавшему что-то сюсюкать Рыжику.
– Это точно твой, твоё убежище?
– Угу.
– Знаешь...
– я замялся, не желая его обидеть.
– Я как-то по другому представлял себе.... ээээ, обиталище инженера.
– А что - не похоже?
– Он поднял голову и посмотрел на меня.
– Не-а, - помотал я головой в ответ.
– Чего тебе не хватает?
– Удивился он, но как-то фальшиво.
– Воздух есть, вода есть, тепло. И даже сортир работает! И жратва есть. Чего тебе ещё нужно?
– Ты же инженер?
– Не сдавался я, понимая, что он издевается, дурит меня.
– А где твои... ну... верстаки, приборы. Комп где?
– Комп? Верстаки? Зачем?
– Он снова фальшиво улыбнулся.
– Может я его для отдыха поставил? Посидеть в тишине, помедитировать... да, Рыж?
– Он снова наклонился над шариком.
– Чип, не дури.
– Ладно, - он встал и подошёл к переборке с перемигивающимися индикаторами.
– Всё же это ты меня вытащил с Каторги.
– Он что-то нажал и пол подо мной вздрогнул. Что-то звонко щёлкнуло и одна из плит декоративного покрытия приподнялась.
– Пошли, - он наклонился и откинул её, открывая достаточно крутую лестницу, ведущую куда-то вниз. В отличии от царившего в самом куполе полумрака - работало только аварийно-дежурное освещение, внизу было очень светло.
– Понимаешь, - начал он пояснять спускаясь по лестнице и держа Рыжика на руках - для него спуск был слишком крут.
– Что увидит случайный посетитель?
– Хлам, - я медленно следовал за ним, придерживаясь руками за страховочные поручни.
– Хлам, пыль, и всё такое.