Записки prostitutki Ket

Безымянная Екатерина

Ну, вот я и рванула.

Он мне, задумчиво:

– Дааа, Кать, броня крепка…

Ну что? Мучились мы с ним, мучились, аж до утра. И так, и эдак – ну не могла я, хоть убейся. Он туда – а я ору. Ну, а потом как-то, по чуть-чуть, по чуть-чуть, и пробрался-таки.

Потом еще неделю какала и плакала.

Ну, а потом как-то с ним еще пробовали, пробовали, а потом уже и не с ним.

А сейчас – так вообще люблю это дело. Распробовала.

А клиент тот потом с дамочкой какой-то познакомился и перестал

ко мне ходить. Жаль, хороший мужик был.

И не жадный.

Звукорежиссер

Как говорил герой одного фильма: «Иногда люди сами не знают, чего пожелать».

Ну, ему-то, герою этому, с такими было просто – недаром он был волшебником и лучше знал, что кому надо. А я-то, увы, не волшебник, ну и совсем не экстрасенс.

Дядечка был невысок, опрятен, худ и, если можно так сказать – благообразен. Когда я встретила его у парадной, он поцеловал мне руку, сказал, что я прекрасно пахну, и мы пошли наверх.

У меня дома он аккуратненько поставил в уголок свои ботинки, спросил, куда можно повесить плащ, расплатился и, слегка смущаясь, сразу прошел в ванну.

Я ждала его, сидя на кровати в одной из своих соблазнительных поз.

Вернулся он быстро, абсолютно голый, держа в руках свои сложенные вещи. Он был слегка смущен, а потому я почти сразу постаралась приступить. Я предложила ему лечь, сказала, чтобы он расслабился и что я все сделаю сама.

В следующие пять минут он был совершенно готов выйти на поле боя и покорить мою крепость.

И мы начали. Я выгнулась, как кошка, жаждущая ласки, уткнулась лицом в подушку.

– Слушай, а зачем ты стонешь? – внезапно спросил он минут через пять.

– Че? – от неожиданности я обернулась к нему сразу, даже как-то забыв, что десять секунд назад усиленно изображала ему собственный экстаз.

– Говорю, стонешь зачем?

– В смысле? – переспросила я.

Он все так же был во мне.

– Ой, да ну что ты притворяешься, – вскипел он, – я же знаю, что вы от этого удовольствие не получаете.

– Как это не получаем? – я попыталась уйти от неприятного разговора, хотя прекрасно понимала, о чем речь. – Что ж я, не женщина, по-твоему?

– Я не об этом, – серьезно сказал он, покрепче схватив меня за бедра, – ты думаешь, я не понимаю, что это ты просто играешь? Ну, потому что тебе за это платят.

– Миилый, – замурлыкала я, – платят – это одно, но мне с тобой действительно хорошо…

Ну да, я врала, а что? Мне же платят.

– Давай так, – не слышал он меня, – я же понимаю, что тебе это не нравится… ты, короче, просто лежи, а я все сам сделаю, а вот этого цирка мне не надо…

«Ну не надо, так не надо», – даже как-то обиженно подумала я и уткнулась в подушку.

Следующие пару минут все проходило в полнейшей тишине, если не считать звуков музыки из ноутбука и

его собственного сосредоточенного сопения.

И аккурат в тот момент, когда я подумала, что он вот-вот закончит, он остановился и похлопал меня по плечу.

Я повернулась, постаравшись хотя бы изобразить на лице удовольствие.

– Почему ты молчишь все время? – вдруг спросил он. – Тебе что, совсем-совсем со мной неприятно?

– Приятно, – конечно же, соврала я, – но ты же сам сказал молчать, вот я и молчу…

– Неет, ну подожди, – обиженно засопел он и слегка отстранился, – я же не имел в виду совсем молчать. Ну, покажи хотя бы, как тебе приятно, а то я так не могу…

– Хорошо, милый, тем более мне и в самом деле приятно, – быстро уточнила я и снова уткнулась в подушку.

Он продолжил процесс, я то ли попискивала, то ли похрюкивала – в общем, старалась издавать звуки, похожие если и не на стоны страсти, то хотя бы на какое-то удовольствие.

Через две минуты он остановился:

– А что ты сейчас делаешь? – спросил он.

Я, прежде чем повернуться к нему, чертыхнулась про себя.

– Дорогой, – сказала я аккуратно, лицо мое выражало саму любезность, – дорогой, ты же не хочешь, чтобы я совсем молчала, правда?

Он отстранился от меня, потом и вовсе сел на кровати рядом. Я стояла все в той же позе и ждала, что он скажет.

– Нууу, – протянул он и вдруг слегка разозлился, – вот все вы врете! Конечно, вы хотите как побыстрее!

– Милый, – я тронула его за плечо, стараясь отвлечь, – может, поменяем позу?

Вступать в длинные психоделические разговоры мне вовсе не хотелось.

– Ладно, – вдруг очнулся он, – ты ложись на спину.

И я легла. Он пристроился сверху.

– Только не надо мне этого цирка, ладно? Вот ты просто лежи, я же все понимаю… Я же знаю, о чем ты на самом деле думаешь!

Я лежала молча, закрыв глаза, стараясь только посильнее работать бедрами.

– Слушай, ты живая вообще? – закипятился он спустя ровно одну минуту.

– Живая! – вдруг разозлилась я. – А что?

– А чего ты тогда молчишь, как партизан?

– Слушай, – сказала я, – ты определись: молчать мне или не молчать? А то я как-то потерялась…

– Ну, – задумался он, – нет, вот совсем молчать не нужно, а то я так не могу, но ты можешь как-то так стонать, чтоб я не думал, что это все из-за денег?

«Абрамович, блин, – подумала я, – денег-то три тысячи рублей…»

– Хорошо, милый, постараюсь, – и я села сверху.

Следующие десять минут напоминали театр одного актера. Я, тщательно выверяя паузы, попискивала через два выдоха на третий, он, пристально глядя на меня, очевидно, больше был занят не собственными ощущениями, а подсчитыванием моих писков и в тот момент, когда, как ему казалось, я частила, делал недовольное лицо…