Записки prostitutki Ket
Шрифт:
Он улыбается во все свои тридцать два и зажимает меня у стенки:
– Ты мьеня ждала?
– Ждала, ждала, – выскользаю я из черных рук и интересуюсь: – Милый, ты ко мне на сколько?
– На сколько захочишь, ты же мой девьюшка, будит харашьо, льубльу тибьа, иди ка мне, – несет он свою тарабарщину, пытаясь меня изловить и приобнять.
Я уворачиваюсь.
– Милый, – очень универсально, очень, я как-то не запомнила, как его зовут, да и разве их имена запомнишь? – Люблю – это отлично, но я не бесплатная девушка. Ты на сколько? Час,
– На ношь, на ношь, – довольно улыбается он.
– Ну вот и давай сначала решим с оплатой, – твердо говорю я.
– Айй, чьто ты гаваришь, – он вдруг начинает недовольно махать руками, – все будьит, патом будьит! Я тибья льублю.
– Так… Давай ты сначала рассчитаешься, да? А потом тебе все и будет, и люби потом сколько хочешь. А бесплатно меня любить не надо.
Я постепенно раздражаюсь.
– Шьто ты гаваришь! Ты же моя девушька. Какие деньги? В ресторан поедем, в магазьин поедем, сапоги хочешь завтра? Все у тибьа будит, красавица, будишь мая, все будит, красавица, – гнет он, не слушая меня.
– Так, стоп! – Я начинаю понимать, что он пришел на шару.
Не поддается моей русской логике, но это так.
Я же говорила – они странные.
Очевидно, этот смуглячок всерьез считает, что от этого его «Я тибьа льубльу» я должна дико возрадоваться, прослезиться от счастья, пасть ниц и пососать бесплатно.
У меня ж теперь есть парень, да!
И я выхожу из себя. Шаровиков я не люблю. Шаровиков с затеями – вдвойне.
Я подлетаю к двери, открываю и говорю:
– Так, на выход!
– Ну шитьо ты! – пытается он закрыть дверь.
– А ну пошшел! – зверею я и выпихиваю его.
– Шилюха! – ругается он, отступая за порог. – Ни нужьна ты мьине! Шилюха!
– Давай, двигай отсюда… Девушку нашел! В Арабии своей поищи! – шиплю я и закрываю дверь.
Нашел кого разводить, ага, щас.
Ну жучара!
Северный жених
Лиза звонит, в трубке смех, музыка, и говорит – то кому-то, по-английски, хохоча, то мне:
– Кать, привет, ты не занята? Тут вариант есть, хороший, приезжай. Интурист, короче, вторую хочет. Давай (диктует адрес, сауна), мы сейчас туда подтянемся. Страпончик только прихвати, ладно?
Приезжаю, выскакивает Лиза, говорит: «Ты только не пугайся сильно, ладно? Он страшный шозвездец. А, и деньги я уже взяла». Называет сумму – ну, красотка, умеет работать.
А что страшненький – ну так не привыкать. Да кто там из мужчин красив?
Зашла и поняла: привыкать мне все-таки придется.
На диване, в простыне на поясе, сидело нечто жабовидное. Большая туша с жирной трехэтажной шеей, какой-то даже на вид рыхлой кожей и грудью, заросшей драными клочками.
Туша качнула плешивой головой, сверкнула пучеглазым пьяным взглядом, улыбнулась какой-то совершенно нереальной, как от другого человека, ровной улыбкой, отчего рябая морда с картофельным носом стала еще более жуткой, и представилась:
– Матс.
– Натс? –
Больше от шока.
– Ну, можно и так, – заржала Лизка. – Он из Норвегии, кстати.
И продолжила, уже ему:
– Матсик, это Катя. Нравится?
Он закивал, засмеялся, обнял Лизу и затрещал ей что-то по-английски. Лиза игриво шлепнула его по проплешине, потом перевела мне, что, мол, я понравилась. И снова ему:
– Матсик, зайка, говори по-русски, Катя не все понимает.
Оказалось, что, кроме английского, норвежец довольно сносно умеет лопотать на русском.
Дальше – ничего особо интересного. Иностранный гость оказался с затеями, хотя сильно трудиться над ним не пришлось. Так, классика, страпон, минет – готов.
Выл, правда, в процессе слишком громко.
Интересное началось после.
Сидели мы, бухали перед вторым заходом, он накачался уже по брови, и понесло его поговорить. Со смешками, пуча глаза, делая руками жесты, не оставляющие простора для фантазии, он рассказывал про наших женщин.
Оказалось, Матс приехал к нам «жениться». В очередной раз.
Он делает это последние семь лет. По пару раз в год. Это такой спорт. Развлекушка.
Очень весело, очень.
Еще там, у себя во фьордах, он хорошо прошарил бизнес профессиональных русских невест: письма, написанные невесть кем, встречи с переводчиком, деньги на подарки… а в итоге ни дамочки, ни удовольствий, и дальше доят, доят, доят.
Он понял, как все устроено.
И зашел с другого входа.
Все просто.
Матс сам находит на сайте знакомств очередную одинокую бабенку. Выбирает – от сорока и старше. И чтоб не слишком красивых. Это, впрочем, объяснимо. Их проще всего взять.
Они, те, кто в возрасте и одинок, часто недоласканы и обделены вниманием.
Те, кто помоложе, или еще надеются на лучшее, и Матс для них – не вариант; или профессионалки, но они – не вариант для Матса.
Окрутить несложно: три фотографии на фоне собственного дома (на фото – минус десять лет и тридцать килограммов), виртуальные открытки, флер обожания в электронных письмах на ломаном русском, звонок, обещание приехать – она уже готовится и ждет.
Потому что всерьез уверена: ухватила птицу счастья за хвост.
Но он не собирается тратить на это слишком много денег.
Аэропорт, встреча, в подарок – стандартно – набор кружевных трусов с распродажи. Не всегда попадает в размер, но это неважно.
Ресторан в день приезда, и следующие неделю-две можно ни о чем не беспокоиться – она будет стараться сама. Секс, секс, секс.
Бабенки, задроченные жизнью, ради призрачной возможности свалить туда, где хорошо и вроде сытно, готовы его ублажать.
Матс не дурак, его не провести. Он не имеет иллюзий насчет собственной внешности и прекрасно понимает, почему они, русские невесты в возрасте, хоть и не могут при встрече скрыть разочарования, но все равно ведут его к себе.