Записки счастливого человека

Павлова Вера Анатольевна

8 февраля

мозг сверлит без заморозкираспоясавшийся страхгрозовые перевозкиопечатка в новостяхбалагуря каламбуряне обидеть бы судьбубудет бурябудет бурябудь что будетбудь что буСон – сознанья изнанка,трепет сомкнутых век,сон – заочная ставкас задремавшим навек.Помнишь, мой рукокрылый,как, с нежностью какойя твои опустилавекивот этойрукой?

9 февраля

Первый

сон после смерти Стива был слуховым и осязательным. Чернота перед глазами, он говорит: «Не бойся, ты не можешь меня видеть, пойдём», крепко берёт меня за руку, ведёт в постель, обнимает и целует. Второй сон: толпа, я знаю, что Стив в ней, ищу его, ищу, не могу найти. Третий сон: Стив лежит в постели, смотрит на меня испытующе, я едва выдерживаю его взгляд, и вдруг его лицо начинает размываться, тело превращается в жёлтый сугроб, оплывает, тает. Четвёртый сон, в день, когда вышел «Избранный»: Стива выписывают из больницы, я прихожу домой, а там поселились десятки незнакомых людей. Много кроватей, неубранные постели. «Я забираю мужа из больницы, куда я его положу? У вас хотя бы есть чистое бельё?» Они, хором: «Нет!»

В полном составе чужая семья.Сослуживцы. Стая ворон.В гробу – любимый, за гробом – я,второе лицо похорон.Соболезнующих череда.Яма. За комом ком.Ворон, ворон, скажи, когдастану первым лицом?

10 февраля

Гуляем по Красной площади.– А это лобное место,здесь рубили головы.Четырёхлетняя Наташа, оживляясь:– А сегодня будут?Памяти клад ища,плачет горемыка.Старого кладбищамраморная книгаветром залистана,захватана мхами.Прячется истинапрямо под ногами.Проводили. Зарыли. Простыли —жизнь вступила в свои права.Что растёт у тебя на могиле —незабудки, забудь-трава?Днём и ночью работают пчёлы —нарасхват незабудковый мёд.Послесмертия новосёлыждут прохожего. Не идёт.

11 февраля

Он?No.Он,но…Он.Но!– Тпру.Спят, улыбаясь, в гробах страдальцы —всё отболело, всё отлегло.Два обручальных кольца на пальце —одно велико, другое мало,а было впору. Из тысяч гостиници двух больниц улетел, белокрыл,тот, кто мерил на свой мизинецкольца, которые мне дарил.

12 февраля

Чёрный крепдешин.Водка. Овощи.Пробка из машинскорой помощи.Не до слёз врачуукоризненных.Пир во время чу.Мало избранных.Мастер леса ладит,разворачивает чертежи на столе.Жизни как раз хватитвырубить храм в скале,ангелам берлогу.И во сне, на заре,сдав работу Богу,лечь костьми в алтаре.

13 февраля

Рим, термы Диоклетиана. Откровенная фалличность надгробий воинов Нерона. Неотличимость ванн и гробов. Правда, в ваннах есть дырки для стока. Но и в гробах время тут и там сделало отверстия. И отредактировало статуи – отсекло то лишнее, что оставил скульптор, – головы, руки, – сделав их ещё прекрасней. Но прекрасней всего было дерево, закованное в железный корсет, держащееся за землю одним тоненьким корешком. Висящий в воздухе огромный пень. Подняла глаза – зелёные ветки. Вечнозелёные. Заплакала. Обняла. Сказала: «Стивушка, это ты?» Целовала холодную кору.

Напечатать R. I.P.Фото разместить.Колокол охриппо родным звонить.Позвонить не сметьблизким. Строчки лить.Пользователь Смерть.Кликнуть УДАЛИТЬ.

14 февраля

В папин последний деньв здании Гинцветметане было никого,кроме папы и охранников,которые не пускали к немубригаду скорой помощи —требовали выписать пропуск.Невечерний звон.Птиц за окном лакримозы.Муза плача, вон!Муза улыбки сквозь слёзы,подскажи слова,сказать помоги умершим,что любовь жива,что мы высоту удержим.

15 февраля

В ящике столаочешник умершего —гробик для очков.Дорогая оправа.Для чтения. +1.Часики на счастьеподарил мне ты —время на запястьеносить для красоты,уповать на чудо,встречу торопя,и считать минутыи годы без тебя.

16 февраля

Часики Tissot,куплены в Montreux,шли десять летна одной батарейке —и встали, как только янаписала этот стишок.Работник «Ремонта часов»в Атриуме на Курскомбыл как две капли водыпохож на Стива.Вычитаем в уме,складываем в сердцетех, кто матери-тьмевозвращает тельце,забывая живых,улыбаясь вдовам.Ты же выкормишь ихмолоком грунтовым?

17 февраля

я воспою заранеев каждом стихотворениимировое умираниев пятое измерениетам в унисон с иконамистанут все без изъятияфотоснимки объёмнымии раскроют объятияБоже, прости святотатца. Откуда беднягезнать, что нечего и пытаться молчащихперекричать. Живётся ему не очень. Укол.Валидол. Обол. Молчанием позолочен небатяжёлый подол.Rallentando subito.Я за своих постою:доиграю Шуберта,Лермонтова допоюи назло усталостипод наблюденьем зеркалрасскажу о староститем, кто её не узнал.

18 февраля

Ушла печь блины. Целую, Света

Ушла вязать. Целую, Нина

Ушла пить вино. Целую, Юля

Ушла спать. Целую, Наташа

Ушла бродить. Целую, Анна

Ушла пить чай. Целую, Лера

Ушла валять дурака. Целую, Лёка

Ушла медитировать. Целую, Женя

Ушёл попробовать жить. Целую, папа

Ушла читать «Тихий Дон». Целую, Лера

Ушла вышивать. Целую, Лена

Ушла беседовать с другом. Целую, Олеся

Ушла думать о тебе. Целую, Л.

Ушла дописывать роман. Целую, Таня

Ушла покупать билеты. Целую, М.

Ушла созерцать незримое. Целую, Лиля

Ушла в себя. Целую, А.

Ну спускай со стапелейпамяти ковчег:детство косолапоеело спелый снег,шла любвеобильнаяюность на аборт,ниже ватерлиниипогружая борт.