Записки Шерлока Холмса (сборник)

Маркум Дэвид

Наш клиент проводил нас вверх по небольшой лесенке, где пару минут рылся в карманах, а потом выудил огромный старомодный ключ и неуклюже сунул его в замок в правой части двери, которая была скрыта в темноте. Через мгновение раздался щелчок, и дверь открылась.

Изнутри на нас повеяло холодом и сыростью. Поток воздуха обдал нас и растворился в тумане. Торн оглянулся на нас через плечо, бросил: «с Богом!» – и шагнул через порог. Мы с Холмсом последовали за ним. Фонари в руках Холмса покачивались и тихонько звякали, сталкиваясь.

Мы оказались в прихожей, где сохранились остатки мебели, которая скорее подошла бы для гостиной. Мы медленно осмотрелись. Я поплотнее закутался в пальто: здесь было прохладно, но, по крайней мере, приятно было выбраться из уличного тумана, который так и норовил пробраться под одежду. Стоило нам оказаться внутри, и дом перестал казаться таким уж угрожающим: обычное очень старое здание, брошенное и всеми забытое. При этом внутри не пахло плесенью, да и полы под нашими ногами казались довольно крепкими.

– Рад, что вы додумались захватить фонари, – шепнул Торн. – У меня их просто нет в хозяйстве. Я забыл упомянуть об этом утром, а газового освещения, боюсь, в доме нет. Но, может, удастся найти свечи.

– Думаю, в этом нет необходимости, – сказал Холмс. – Лучше всего проводить наше расследование в темноте. – Он повернулся к двери, которая вела в дальние помещения и спросил: – Вам знакомо расположение комнат? Что можете сказать?

– Это довольно любопытное место, джентльмены, – ответил Торн, дергая головой. Он по-прежнему говорил шепотом, поэтому я подошел поближе, чтобы расслышать. – Изначально здесь было единое пространство, которое включало и соседний дом, но в какой-то момент флигели разделили, и теперь каждый приобрел индивидуальный внешний вид. Эту часть облицевали кирпичом, после чего она стала разительно отличаться от соседней. В доме три этажа, есть маленькая домовая часовня, в которую можно попасть из смежной комнаты. Внизу имеется внутренний дворик. Самое странное, что дом в итоге не имеет квадратной планировки, скорее это хаотичное сочетание немыслимых углов и комнат, которые расположены довольно причудливым образом, так что вся постройка напоминает трапецию, собранную из коробок. На первом этаже около шести комнат разного размера и формы, которые беспорядочно теснятся вокруг дворика. Два верхних этажа имеют зеркальную планировку. Хотелось бы винить в столь безумных формах отсутствие зодческой практики у наших предков: они будто достраивали элементы по мере необходимости, собирая дом, как лоскутное одеяло. Однако другие здания той же эпохи не могут похвастаться столь странной геометрией. Впрочем, что бы ни говорили об уникальной форме строения, оно довольно крепкое.

Холмс прошелся туда-сюда и в итоге согласился:

– Да, крепкое. Удивительно даже, что оно сохранилось в таком хорошем состоянии. – Он кивнул в сторону двери: – Может, посмотрим остальные помещения?

– Погодите, – сказал Торн. – Вы упомянули, что наводили сегодня справки и обнаружили какие-то сведения, которые подтверждают мои опасения. Умоляю, расскажите, что вы выяснили!

Сыщик вернулся на середину комнаты. Он поставил фонари на пол, достал спичку и зажег один из фитилей, а сам начал говорить:

– Я встречался с нашим с доктором Уотсоном знакомым. Мистером Элтоном Пиком. – Мой друг подождал, не мелькнет ли на лице Торна понимание, однако тот, видимо, не знал имени спиритуалиста. – Это эксперт по привидениям и прочей нечисти. – Холмс вкратце рассказал о некоторых расследованиях Пика, включая загадку Бартон-Хилла, когда мы с прославленным детективом тоже помогали исследовать зловещую лестницу, а потом продолжил: – Наверное, мистер Пик лучше подошел бы для подобного осмотра.

– Нет, – ответил Торн, – мне нужен объективный свидетель, а мистер Пик, судя по вашему рассказу, способен с излишней готовностью принять любую версию, если вы понимаете, о чем я. Его присутствие здесь лишь распалило бы мою панику.

– Тем не менее… – начал Холмс, а потом сделал паузу, чтобы поставить первый фонарь и зажечь второй. – Итак, в последние лет пятьдесят или около того Саттон-Хаус действительно приобрел репутацию дома с привидениями. По словам доктора Пика, это знают все, кому приходилось здесь по какой-то надобности бывать.

Холмс принялся зажигать третий фонарь, а Торн мотнул головой:

– Продолжайте!

– Призраки дают о себе знать несколькими способами, – сообщил мой друг. – Время от времени что-то стучит по стенам; звук доносится из столовой, которая, как я понимаю, находится на этом же этаже, на противоположной стороне здания. Наверху слышали женский плач; кроме того, иногда на лестнице вдруг становится очень холодно, а в одной из спален якобы двигается мебель. Легенда гласит, что в комнате на втором этаже умерла при родах какая-то женщина. Там же есть большая комната и смежная с ней маленькая, где регулярно происходят всякие необычные вещи. Поподробнее расскажу попозже. На третьем этаже тоже регулярно видят призрак некой дамы; Пик не в курсе, та же это женщина или уже другая. Поступали сообщения о каких-то «синих дамах» и «белых дамах», о том, что двери сами по себе открываются и закрываются, а вещи двигаются.

Я огляделся, но мебель в комнате не шевелилась. В доме стояла тишина; не доносилось никаких звуков, даже с улицы, однако это и не удивительно: мало кто выбрался из теплых жилищ в такой туман.

– На первом этаже, как я уже говорил, – продолжал сыщик, – есть большая комната, стены которой украшены деревянными панелями с изображениями собак.

– Да, я видел эти панели во время своего первого визита, – подтвердил Торн. – При дневном свете. Довольно красивые и в отличном состоянии, как и остальная часть дома.

Холмс кивнул и пояснил:

– По словам Пика, их установили в середине шестнадцатого века, после того как дом от своего первого владельца перешел к торговцу шерстью и хлопком по имени Джон то ли Матчел, то ли Митчел. Видимо, он страстно любил собак, даже изобразил их на своем фамильном гербе. Пик и его знакомые уверены, что собачий лай до сих пор можно услышать в этой комнате, а еще кто-то будто скребет стену изнутри. Также здесь периодически слышен чей-то шепот, как и в той маленькой комнатке, примыкающей к большой, которую я уже упоминал. Временами в посетителей внезапно летят маленькие камушки, которые материализуются словно бы из воздуха.

Я невольно вздрогнул, но взял себя в руки, чтобы мое состояние не заметил гений дедукции, который стоял неподвижно, держа в руках третий фонарь и пристально глядя на нас. Через мгновение Торн заговорил:

– Похоже, что тут у каждого этажа своя история. А что вы скажете по поводу часовни, мистер Холмс? Там тоже появляются призраки?

– Подчеркиваю, что я не верю в призраков, мистер Торн, – заметил мой друг. – Я просто пересказываю вам истории об этом доме, которые собрал мистер Пик. Да, касательно часовни тоже существует своя легенда. Якобы там обитают привидения двух мужчин, заклятых врагов, схлестнувшихся в вечном бою. Их злоба буквально пропитывает помещение, а иногда сражение просачивается и во внешний мир. – Он помолчал, а потом добавил с легкой улыбкой: – Конечно, если верить Элтону Пику. – Сыщик качнул головой в сторону двери, которая обрамляла непроглядную тьму: – Изучим дом?

Мы с Торном наклонились и взяли по фонарю. Я выкрутил фитиль на максимум и двинулся вслед за Холмсом в темную комнату. Однако когда мы попали внутрь, оказалось, что здесь вовсе не так темно, как мне казалось. По правую руку от нас виднелись окна, которые выходили во двор, как и говорил Торн, а слева был коридор, откуда ступеньки спускались вниз, во тьму.

– Это лестница в часовню, – объяснил наш клиент и пошел в ту сторону, но Холмс остановил его, сказав, что стоит сначала обследовать весь дом, на что Торн ответил: – Не возражаю, мистер Холмс. Судя по легендам, в этой комнате довольно часто видят привидений – если они здесь вообще есть. Может, мы проведем здесь чуть побольше времени, когда осмотрим все здание.