Записки Шерлока Холмса (сборник)
Шрифт:
– А в чем он состоял? – поинтересовался я.
– Убить кузена, Уолтера Мейсона, а потом вступить в права наследства, прибрав к рукам все его имущество.
– Я начинаю понимать, – сказал я, а потом обратился к Мейсону: – Торн единственный из ваших родственников и ваш единственный наследник?
– Правильно. Однако через пару месяцев я собираюсь жениться, и тогда ситуация изменилась бы кардинально. Наверное, эта перспектива и подтолкнула Рэймонда к мысли о возможном убийстве.
– А в чем заключался план? – спросил я. – Притворится, что он запаниковал, причем при свидетелях, в качестве которых выступили бы мы с Холмсом, а потом попробовать застрелить вас, якобы приняв за привидение или чудовище, после чего заявить, что это трагическая случайность?
– Так все и было, – кивнул Холмс. – Как я уже
– Именно. – Толстяк тепло улыбнулся. – Это было в начале семидесятых, когда мой банк стал жертвой весьма ушлых мошенников. Мы не хотели, чтобы поползли слухи, поскольку это пошатнуло бы веру клиентов в наше учреждение. Однажды ко мне пришел мистер Холмс, который был тогда значительно моложе. Он из своих источников узнал о мошенничестве и решил вернуть всю украденную собственность, поэтому просто вошел как-то раз в мой кабинет, представился и выложил на стол ценные бумаги. Первым делом я подумал о том, чтобы арестовать его, решив, что он работает на воров. Я даже попросил охрану вызвать полицию, но мне быстро разъяснили, что настоящие преступники уже в тюрьме, и только благодаря стараниям мистера Холмса. После этого я всегда его ценил и уважал. Разумеется, именно он помог мне в прошлом году разрешить проблему с французским кредитом.
Я посмотрел на Холмса:
– Вы и словом не обмолвились.
Мой друг вместо ответа просто пожал плечами.
– Когда Торн заявился к нам сегодня утром, он и понятия не имел, что мы с его кузеном давно знакомы, – пояснил он. – Разумеется, я ничего не стал ему говорить, однако первым делом навестил мистера Мейсона в банке и задал вопрос о доме, который он решил продать кузену. Мистер Мейсон был озадачен, поскольку дом не принадлежал ему, да и вообще он ничего не планировал продавать Рэймонду. Его версия событий кардинально отличалась о той, что представил наш клиент сегодня утром.
Как поведал Холмсу банкир, кузен внезапно появился на прошлой неделе после нескольких лет молчания и спросил, не мог бы мистер Мейсон помочь ему сыграть небольшую шутку с друзьями. Якобы он арендовал дом в восточном Лондоне, причем ходят слухи, что дом этот населен призраками. Торн вечером следующего понедельника приведет туда друзей, чтобы напугать их; при этом он станет разыгрывать, будто призраки дают ему о себе знать. В итоге они с друзьями спустятся в часовню – где мы сейчас и находились – и подождут полуночи. Мейсон тем временем прокрадется в дом, а потом спустится в часовню, желательно производя при этом жуткий шум. Торн окончательно наведет на друзей панику, а затем в часовне появится Мейсон, и они все объяснят. Рэймонд взял с кузена обещание никому не говорить ни слова, чтобы друзья не узнали о шутке заранее, а сегодня еще раз зашел удостовериться, что договоренность в силе, и пообещал, что оставит входную дверь незапертой.
– Когда я услышал версию мистера Мейсона, – заключил Холмс, – я понял, что Торн явно лгал нам, но не был уверен почему, хотя смутно уже стал понимать, в чем состоял его коварный замысел. Я навел справки о финансовом состоянии мистера Торна. Он практически банкрот: задолжал арендную плату, не погасил довольно много счетов; кроме того, на нем висят и карточные долги. Я убедился, что Торн единственный наследник мистера Мейсона, и понял, что план нашего клиента заключается в том, чтобы пригласить нас в дом в качестве беспристрастных свидетелей убийства, которое он собирается списать на трагическую случайность. Он проведет нас по дому, притворяясь, что слышит какие-то потусторонние звуки, из-за чего у него начнется паника. Разумеется, мы сами ничего не услышим, да и вообще не верим в призраков, но это и не важно. Главное, что мы сможем подтвердить нарастание страха мистера Торна. К полуночи его эмоциональный накал достигнет апогея, и когда мистер Мейсон спустится в часовню, Торн будет настолько напуган, что застрелит мистера Мейсона якобы в приступе слепого ужаса. И лишь потом до него будто бы дойдет, что он убил своего несчастного кузена, который решил-таки приехать в дом с привидениями.
– Но что случилось бы потом? – спросил я. – Ведь неизбежно выяснилось бы, что мистеру Мейсону
– Уверен, Рэймонд бы и это повернул в свою сторону, заявив, что несчастный случай произошел по вине самого мистера Мейсона, который решил сыграть с ним шутку.
– А дом? Торн его и правда арендовал?
– Нет, – перебил меня Лестрейд. – Когда мистер Холмс поделился со мной своими подозрениями, мы с ним отправились к агенту по найму, и тот сообщил, что дом пустует уже много месяцев. У этого места, видимо, и впрямь нехорошая репутация. – Инспектор рассмеялся. – В любом случае Торн откуда-то узнал про печальную славу здания и увидел, что оно пустует. Наверное, понаблюдал пару дней, чтобы убедиться, что никто не входит и не выходит, особенно по ночам, а потом решил использовать предрассудки в своих целях. Агент по найму проверил и выяснил, что один из ключей от входной двери исчез. Похоже, Торн каким-то образом проник в контору и выкрал его: вот как он смог открыть дверь, когда приехали вы с мистером Холмсом.
Я поразмыслил пару минут над событиями этой ночи, а потом повернулся к своему другу и воскликнул:
– Когда вы споткнулись о Торна в темноте, то на самом деле вытащили у него пистолет!
В глазах гениального детектива заплясали веселые огоньки, и он улыбнулся:
– Почти угадали, мой дорогой Уотсон! Когда мы входили в здание, я незаметно ощупал пальто нашего клиента и убедился, что он вооружен. Револьвер лежал в левом кармане, ведь Торн левша. Затем, пока мы блуждали по дому, мне удалось вытащить оружие, используя мои навыки карманника, которые я приобрел за долгие годы своей деятельности. – Холмс бросил взгляд на Лестрейда, но тот притворился, что смотрит в другую сторону. – Когда вы ушли вперед, я осторожно достал пули и спрятал их в карман, а чтобы приглушить звук, использовал платок. Потом я собирался подбросить револьвер обратно, но никак не мог улучить подходящий момент. В итоге пришлось разыграть неуклюжесть и притвориться, будто я падаю на Торна, и в этот момент подложить оружие обратно ему в карман.
– Припоминаю, что, поднимаясь, он одернул пальто. Наверное, пытался сообразить, на месте ли револьвер.
– Точно, – сказал Холмс.
– Но камни? – спросил я. – Зачем они нужны? Ведь их определенно не кидал в нас давно почивший торговец шерстью. И я постоянно наблюдал за Торном – это не он. – Я вкратце разъяснил Лестрейду и мистеру Мейсону, что в комнате наверху в лицо Холмсу попали крошечные камешки.
– Да я их сам бросил, – усмехнулся мой друг. – Когда я узнал сегодня, что в доме есть комната, в которой призраки якобы бросают в непрошеных гостей камни, я подобрал щебенку на улице на тот случай, если она нам понадобится. Пока вы с Торном беседовали, я сжал камешки в кулаке, легонько поцарапал одним из них щеку, а потом опустил руку. В тот же момент я вскрикнул и, поднимая руку к щеке, бросил щебенку через плечо, где она и приземлилась секунду спустя. Но вам с Торном показалось, что последовательность событий иная: сначала камни летят, царапают меня по щеке, а уже потом падают.
– Но зачем? – спросил Мейсон. – Допустим, вы позволили Рэймонду разыгрывать панику, но для чего было делать так, чтобы он и впрямь решил, будто в доме происходит что-то сверхъестественное?
– Я сам не знаю, – признался Холмс. – Возможно, мне просто хотелось увидеть его реакцию. Так или иначе, решение было принято интуитивно. Вместо того чтобы усилить панику, это маленькое происшествие могло на мгновение заставить Рэймонда задуматься и остановиться. В тот момент он действительно уставился на нас с Уотсоном так, словно категорически не ожидал подобного развития событий. Его реакция стала дополнительным подтверждением моей теории, хотя в этот момент все и так было предельно ясно.
Позднее мы стояли перед домом, в то время как Лестрейд запирал здание ключом, украденным Торном. Мейсон пел дифирамбы Холмсу до тех пор, пока нам с прославленным сыщиком не удалось наконец вырваться. Мы двинулись по пустынной улице в сторону более оживленного района, где надеялись нанять экипаж.
– Я знаю, что вы не верите в привидения, Холмс, – сказал я, – но в этом доме действительно есть нечто такое… Понятно, что спектакль, разыгранный Торном, подлил масла в огонь, но ведь Пик и правда говорил вам, что у дома нехорошая репутация.