Записки средневековой домохозяйки

Ковалевская Елена

Я по-прежнему тщилась лягнуть его, но силы были неравны. Получив новый болезненный удар по ребрам, я задохнулась. А за ударом последовал шлепок по ягодице, и послышалось похабное: 'Сзади ты ничего!'.

Вдруг какая-то сила оторвала от меня Кларенса. Послышались звуки борьбы, гневные выкрики. Я беспомощно сползла вниз на ступеньку и скорчилась у перил. Сквозь пелену слез ничего не было видно.

Раздалась ругань. Кларенс заорал, что он ненавидит нас, что он нас всех убьет, а эту суку — как он обозвал меня — которую

дерет любой, кому не лень, только не муж — он убьет точно. Себастьян, а это оказался именно он (его дорогой сердцу голос я бы узнала из тысячи) пообещал проделать с ним то же самое, если он меня еще хоть пальцем коснется.

Вновь послышались звуки драки, а я наконец-то обрела способность видеть, чтобы в последний момент узреть, как в холл влетают гости, и как пытаются растащить мужчин. Однако прежде чем их успели разнять, Себастьян извернулся и, саданув кулаком в челюсть, отправил Кларенса в нокаут.

От запоздало окатившего волной страха я прижала ладошки к губам, а когда отняла, поняла, что супруг разбил их в кровь, что из носа тоже капало, а щека начала болеть.

Находящегося в беспамятстве Кларенса, по приказу герцога, слуги скрутили и потащили куда-то в комнаты. А Себастьян наконец-то высвободившись из цепких рук, устремился ко мне.

Опустившись передо мной на колени, он осторожно отвел ладошки от лица, чтобы взглянуть на то, что натворил мой муж.

— Аннель, родная моя?..

А я лишь обессилено расплакалась, уткнувшись ему в грудь. Тогда маркиз, подняв меня на руки, куда-то понес.

Я вновь начала замечать все вокруг, когда меня опустили на что-то мягкое.

— Я вызову служанок, и тебя приведут в порядок…

Но я вцепилась в Себастьяна мертвой хваткой.

— Где мы? — спросила я со страхом.

— У тебя в комнате, — он попытался осторожно разжать пальцы, но я лишь еще сильнее вцепилась в него.

— Не оставляй, я прошу вас! Не здесь! Нет!..

— Аннель, мне необходимо…

Однако от страха я мало что соображала.

— Нет! Не здесь! Я боюсь, пожалуйста!

Тогда Себастьян, вновь поднял меня на руки и перенес в другую комнату, расположенную в самом конце коридора.

— А здесь устроит? — ласково спросил он, вновь опуская меня на кровать.

Я огляделась. Темные тона, преобладавшие в убранстве спальни, в обивке мебели и портьерах делали ее уютной и какой-то умиротворяющей.

— Ты в моей комнате, — пояснил Себастья., - Поверь, тут никто не тронет.

Я облегченно откинулась на подушки, а он достал ключ из кармана.

— Вот, держи. Один будет у меня, а второй у тебя. Больше без твоего ведома сюда никто не войдет. — Я кивнула, заворожено глядя на него. — Когда придет доктор…

— Не надо! — вновь запротестовала я.

— Но…

— У меня ничего не сломано, лишь ушибы. Пожалуйста, пусть никто не заходит!

Мужчина подумал немного, и нехотя согласился:

— Хорошо, пусть пока будет по-твоему, — и быстро смочив водой из кувшина полотенце, оттер мне лицо от крови. А потом, наклонившись, осторожно поцеловал краешек губ и коснулся носа.

— Прости, но сейчас я должен торопиться…Я…

— Иди, — я мягко толкнула его в грудь. — Здесь со мной ничего не случиться.

На короткое мгновение Себастьян прижал мою ладошку к себе.

— От этого зависит благополучие короны, — зачем-то сказал он, хотя мне не требовалось никаких пояснений. Просто так он бы не спешил.

— Иди, — повторила я еще раз, но теперь гораздо более уверенным тоном, и Себастьян, напоследок нежно прикоснувшись губами к виску, вышел из комнаты.

В замке повернулся ключ, и я осталась в одиночестве.

Так и не раздеваясь, я свернулась в клубок, поначалу заплакала, а потом, крепко прижав одну из двух больших подушек к животу, уткнулась в нее носом. Пахло мужчиной, мускусом и немного табаком, а еще чем-то родным и невероятно знакомым. Вдыхая его запах, я провалилась в сон.

Фабрика находилась за городом, на территории заброшенного имения. Но король приказал его выкупить у владельцев в личное пользование и построил там первые цеха по производству огнестрельного оружия. И вот теперь разросшееся до огромных, по местным меркам, масштабов производство занимало всю площадь, и было обнесено по периметру высоким забором с вышками и часовыми на них.

Себастьян с Фредериком, не останавливаясь, нещадно гнали коней, пока не достигли фабрики. Даже сейчас глухой ночью за периметром было неспокойно: везде горели огни, метались люди. Едко несло гарью и специфическим запахом взорвавшегося пороха.

Часовые на воротах их узнали и пропустили без разговоров. Пока мужчины пытались сориентироваться в творящемся хаосе, какой-то пробегающий мимо работник, покрытый копотью с ног до головы, увидев их, остановился и прокричал:

— Огонь подобрался к зарядному сараю! Давай туда!

Лишь по хриплому надсаженному голосу Себастьян признал в нем главного мастера.

— Мастер Клуд, что происходит? — попытался выяснить Себастьян.

Они с помощником спешились и, повязав поводья за ближайший столб, поспешили за работником. Уже на бегу, тот рассказал:

— Кто-то оставил тлеть трут у пороховых изб. Во всех нашли, только в одной не успели. Там так жахнуло!!! Сейчас тушим, и поливаем другие избы, чтобы от жара не рвануло сырье в других. А еще как назло рядом едва ли не стена к стене зарядный сарай, да оружейная! А в нем уже по ящикам все готовое лежит! — и больше не поясняя, махнул в сторону, где за каменными стенами сборных корпусов полыхал пожар. — Давай туда!

Невзирая на титулы и чины, Себастьян встал в цепочку, которую организовали рабочие, и начал передавать ведра с водой.